Полковник Гущин очень скупо, однако с подробностями, рассказал.

– Чудовищно. – Голос председателя суда дрогнул. – Что же это такое… На дереве повесили в лесу… Может, это месть?

– За что?

– Ну, мы же суд. Сами понимаете.

– Но Вероника Лямина не была судьей. Начальник канцелярии. Я хотел вас спросить – многие судебные секретари и канцелярские сотрудники пытаются построить карьеру судьи, попасть в судейский корпус. А Лямина? Она имела юридическое образование?

– В молодости она заочно закончила юридический институт. Заочно – сами понимаете – не приветствуется сейчас в судейском корпусе. Да, она пыталась, дважды. Подавала документы, но так и не прошла квалификационную комиссию по отбору.

– А почему не прошла? Раз она такой ценный сотрудник?

– Наверное, потому, что… я не вникал и не расспрашивал ее. Она болезненно относилась к своим неудачам. Я думаю, ее не допустили до государственных экзаменов на должность судьи из-за ее некоторой ограниченности ума.

– Она глупая была женщина?

– Она была женщина исполнительная, аккуратная. Перфекционистка страшная. – Председатель суда подбирал слова. – Однако звезд с неба не хватала. И она была такой упертой. Очень полагалась на собственное мнение. Считала себя истиной в последней инстанции. А в судействе это опасный признак.

– Она не выходила замуж?

– Нет.

– Она была религиозной? Посещала, может, церкви, монастыри? Имела духовного наставника, какого-нибудь монаха-схимника?

– Никогда от нее об этом не слышал. Пасху праздновала – яйца красила, куличи дома пекла. Угощала нас на работе. Это все.

– А мужчины? Может, служебный роман?

– У нас с этим очень строго, – сухо отрезал судья. – За нами сто глаз смотрит, вам это прекрасно известно, полковник. Хочу вас уверить – ни в характере Вероники Ляминой, ни в ее… хм, внешности не было ничего, что подталкивало бы к таким авантюрам. Да ее саму, кажется, это не особо волновало. Ее интересовала карьера. Своей должностью она гордилась. Надо признаться – мы, я лично, как председатель суда, потерял неоценимого сотрудника. Вы должны сделать все, чтобы найти ее убийцу.

Кафе «Прованс», где работала официантка – свидетель по фамилии Мурашко, располагалось в центре городка – сонного и пустынного, словно затянутого тиной. С закрытыми частными магазинами на главной улице и с открытым торговым центром, в котором, как горошины в стручке, болтались редкие посетители.

На городок опускался тихий волшебный летний вечер. И вроде бы все было как всегда, как прежде. Но нет! Клавдий Мамонтов оглядывал торговый центр, возле которого они припарковались. Кафе «Прованс» арендовало там два зала и летнюю террасу. Сейчас была открыта лишь терраса. На столиках горели свечи под колпаками. Но сами столики стояли на приличном расстоянии друг от друга. А часть мебели вообще горой громоздилась в углу, опутанная клейкой лентой. Перед торговым центром, залитым огнями рекламы, не толпилась, как обычно, молодежь, никто не тусовался. Но прохожие сновали мимо витрин без масок – как тени прошлого.

Полковник Гущин остановился и тускло смотрел на призывный свет свечей. Он снова надел свежую маску и латексные перчатки. Однако дурацкий козырек из пластика, видно, его и самого уже достал – и он забыл его в машине.

– Официантку Мурашко мне сюда вызвать? – нейтрально спросил Клавдий Мамонтов. – На веранду не зайдете?

– Она же открытая. На воздухе сидеть – допрашивать милое дело, – встрял Макар. – Поели бы там заодно, поужинали. Целый день ведь ни крошки во рту, ни корки сухой!

– Я не голоден. – Полковник Гущин смотрел на открытую веранду. Взгляд остекленевший.

– А мы голодные, как волки, – капризно возразил Макар. – У них меню на доске перед входом. Чего только не наготовили. Клава, ну скажи свое веское слово.

– Федор Матвеевич, смотрите, и народа почти нет, всего три стола заняты. Мы бы самый удаленный выбрали. Сели бы. И вы наконец поели бы нормально горячего. – Клавдий Мамонтов уговаривал шефа, как ребенка.

– Правильно. Чего труса такого праздновать? – снова встрял Макар. – Это вообще уже просто смешно!

– Заглохни ты, дурак, – прошипел Клавдий Мамонтов.

На «труса» полковник Гущин среагировал моментально. Он сунул руки в карманы брюк, под пиджак и попер сам первый на открытую террасу кафе.

– Вот так, – прошипел в ответ Мамонтову Макар, – порой лучшее лекарство, понял? Когда гордость мужика уязвлена насмешкой. И дальше буду над ним издеваться, а вылечу его от этого психоза!

Они не поспевали за решительным полковником. Он выбрал самый дальний столик в углу. Они сели. К ним сразу подошла молодая официантка – блондинка в перчатках и маске.

– Мы из полиции, – объявил Клавдий Мамонтов. – Нам надо поговорить с вашей сотрудницей Мурашко.

– С Кристиной? Уже приезжали из полиции днем. Это насчет убийства клиентки? Но я ничего не знаю. Я сейчас Кристи позову. Кристи! – Официантка повысила голос. – Подойди к нам. Это к тебе из полиции. Поменяемся – этот столик обслужи ты, а я твоими займусь.

Подошла стройная молодая девушка лет двадцати пяти. Брюнетка. Темные глаза зыркнули на Клавдия Мамонтова и остановились на Макаре. Затуманились. Макар улыбнулся официантке. И она вручила им всем меню.

– Мы из полиции, по поводу одной вашей клиентки, Кристина, – объявил полковник Гущин.

Официантка встала на расстоянии полутора метров от столика.

– Подойдите ближе, я не могу кричать на всю террасу, – попросил полковник Гущин. – Сядьте на стул.

Официантка послушно села напротив.

– Полиция вас уже допрашивала по этому поводу.

– Приехали, показали мне ее фото в мобильном. Я ее сразу узнала. Она нашей постоянной клиенткой была – до карантина часто захаживала. Потом мы закрылись, как все, надолго, и вот начали работать недавно.

– После карантина эта клиентка первый раз к вам зашла? – продолжал полковник Гущин.

– Да, впервые. Села вон там, у перил, где цветы в ящиках.

– Вечером она зашла? В такое время, как мы, или позже?

– Нет, это было днем. Часа примерно в четыре. Я ей подала меню, но она попросила только кофе – двойной капучино с корицей. Спросила меня – открыт ли салон красоты в торговом центре. Она выглядела плохо. Волосы такие… неухоженные. С седыми корнями. И лицо опухшее. Мы все после карантина как чушки… до сих пор никак в норму не придем. – Темные огненные глаза метнули на красавца Макара взгляд – словно файер.

– Тяжко, наверное, было в карантин вам без фитнеса, – заметил Макар.

– Я дома занималась по «зуму» с тренером. Что вы будете заказывать? У нас специальное меню есть – фитнес-лайт.

– Мы пока выбираем. А клиентка… эта дама, когда раньше приходила до карантина – она с шопинга шла или, может, что-то посещала в вашем центре – спортклуб или студию йоги?