– Скорее всего его люди и устранили Жарова и Колтакова, заподозрив их в нечистой игре, – предположил Дегтярев.

– Еще более вероятней думать, что этот Клим считает нас авторами этого гоп-стопа, – размышлял Потапов. – По его версии, это я, прознав, что за моей спиной, под моей «крышей» работает наркосиндикат, решил по-тихому разрушить их бизнес и заодно хапнуть дорогостоящий товар.

– Интересно, сколько там было наркотиков? – вслух поразмышлял Дегтярев. – И о какой сумме идет речь?

– Я думаю, немалой, – ответил Потапов. – Килограмм героина на черном рынке стоит около ста тысяч долларов. Если теоретически предположить, что в каком-то ящике с бананами завалялось килограммов десять порошка, то сумма потерь Клима составляет миллион долларов.

– Да уж, – почесал затылок Иван Дегтярев, – за такие бабки может много крови пролиться.

– Дело не только в деньгах, – сказал Потапов. – Если этот Клим серьезный авторитет, а скорее всего это так, то он просто не имеет права спустить это дело на тормозах. Задет его престиж, его воровская честь, поэтому он как раненый бык будет месить всех налево и направо, пока не доберется до виновного и не накажет его.

– Нам бы самим добраться до этого козла, – проговорил Иван. – Мы бы его, паскуду, сами наказали. Этот урод приехал в чужой город и, не разобравшись, начал беспредел творить.

Иван поднялся:

– Мне пора, пойду делами займусь.

Он уже выходил, когда, остановившись у двери, оглянулся на Потапова и произнес:

– Ты только не переживай, мы все здесь костьми ляжем, но разыщем этого Клима и выручим Юлю. Все силы задействованы для этого.

– Спасибо, – сказал Сергей, – я в этом не сомневаюсь.

* * *

Глеб остановил свою «Вольво» недалеко от входа в двухэтажное здание на улице Аблязова, над входом которого было написано: «Мерседес-Бенц», сервисный центр».

Здание было новое, построено из металлоконструкций и покрашено в сине-голубые тона. Первый этаж занимали ремонтные мастерские, где технический персонал непосредственно занимался обслуживанием автомобилей. На втором этаже располагались складские помещения и административный блок. Справа от ворот, в которые заезжали автомобили, располагался вход в небольшой магазинчик, где происходил отпуск запчастей.

Панкратов вылез из машины и отправился в магазин, по пути щелкнув пультом сигнализации и заперев тем самым двери «Вольво» на замок. Поднявшись по ступенькам, он открыл пластиковую дверь и вошел в помещение. В магазине никого не было, кроме скучающего продавца, который читал газету «Авторевю».

Увидев посетителя, он убрал газету и встал.

– Добрый день, – сказал продавец, обращаясь к Глебу, который стоял у входа, осматривая помещение.

Магазин был не слишком велик. Две стены из четырех занимали витрины с выставленными деталями. Все остальное – прилавок, за которым находился продавец.

– Привет, – ответил Панкратов.

– Что вас интересует?

– Меня интересуют запчасти к «Мерседесу».

– К какому именно? – спросил продавец.

– «Шестисотому», – ответил Панкратов. – Я читал рекламу, говорят, что у вас самый большой выбор запчастей.

– Да-да, мы единственный официальный центр «Мерседесов» в городе.

– А кто-нибудь еще занимается ремонтом «Мерседесов»? – спросил Панкратов.

– Да, по мелочам могут заниматься многие, но официально, – снова подчеркнул он, – лицензию имеем только мы.

– Так в чем же преимущество? – спросил Панкратов.

– Как в чем? – удивился парень. – У нас запчасти уже лежат на складе, – он бросил взгляд на потолок, – по крайней мере вся основная группа. А другие фирмы если и возьмутся вам починить что-нибудь, то для этого должны будут съездить в Москву за запчастями или купить у нас, – добавил он. – В этом случае цена будет подороже, – при этом парень улыбнулся, довольный своей аргументацией.

– Это значит, – подытожил Глеб, – если у моего «мерина» полетит фара или разобьется ветровое стекло, быстрее, чем у вас, я его не куплю.

– И дешевле тоже, – проговорил парень, продолжая улыбаться.

Видимо, он чувствовал, что этот хорошо одетый солидный клиент вот-вот сделает заказ на кругленькую сумму, серьезно пополнив с самого утра кассу магазина, а это, в свою очередь, увеличит заработок продавца, который за истекшую половину марта пока несколько отставал от желаемого. В сущности, он не ошибся, однако последующее предложение сильно его удивило.

– Вот что, парень, – почесав пальцем бровь, решительно сказал Глеб, – у тебя какая здесь зарплата?

– Не понял, – проговорил продавец.

– Я спрашиваю, зарплата у тебя здесь как, слишком велика?

Парень в ответ криво усмехнулся и философски заметил:

– Слишком больших зарплат не бывает.

– Верно, – согласился Глеб.

Он засунул два пальца в наружный боковой карман пиджака и вынул оттуда пачку сложенных долларов.

– Надеюсь, эта сумма несколько превышает твою месячную заработную плату? – Глеб повертел пачкой перед носом продавца.

Открытый рот продавца и общее выражение удивления на его лице говорили громче всех слов.

– Окажи мне услугу, парень, и эти деньги – твои, – сказал Глеб.

Продавец несколько секунд молчал, после чего, сглотнув слюну, спросил:

– Кого я должен убить? Если своего начальника, то я сделаю это за полцены.

– Ценю твое чувство юмора, – улыбнулся одними губами Глеб, – но весь фокус в том, что тебе ничего не надо делать. Кроме… всего лишь одного телефонного звонка.

– Что и кому я должен сообщить?

– Меня интересует клиент, который, возможно, закажет в ближайшее время запчасти для «шестисотого» «мерина». У этой тачки разбито лобовое стекло и левая фара. Возможно, купит еще и краску черного цвета. Если этот клиент вдруг появится у тебя в магазине, то ты сразу звонишь мне на сотовый. Вот номер.

Глеб положил на прилавок бумажку с нарисованными цифрами.

– Как тебя зовут? – спросил Глеб у продавца.

– Леонид.

– Вот тебе, Леня, залог – сто баксов, чтобы ты не решил, что я с тобой шучу. Все остальные деньги ты получишь после звонка.

– А если клиента не будет? – спросил Леня.

– Значит, сотка останется тебе за лояльность и готовность сотрудничать.

Леонид взял банкноту и спрятал ее в карман брюк.

– Но учти, Леня, – взгляд Глеба вдруг сделался холодным, как у змеи, – если вдруг клиент появится, а ты мне об этом не сообщишь и я об этом как-нибудь узнаю, а я узнаю… В этом случае ты не только лишишься стодолларовой бумажки, но еще кое-чего, что тебе очень дорого.