диване и кровати лежали Павел и Даша. Многочисленные ссадины и ушибы им заботливо обработала Олимпиада Александровна, а Кротов профессионально и тщательно ощупал у каждого кости и суставы. Переломов, к счастью, ни у того, ни у другого он не выявил.

Обнаружив их исчезновение, Кротову пришлось здорово тряхнуть, оставшихся на кортах подростков и их родителей, чтобы узнать о Дне Рождения Марианны и о местонахождении ее загородного особняка. К поискам сразу подключилась Олимпиада Александровна. Не дождавшись Паши, она прибежала на корты и настояла на своей поездке вместе с ним. После того как беглецы обнаружились, она снова настояла на том, чтобы все отправились к ней домой. Пока они занимались ранами потерпевших, Павел и Даша чистосердечно во всем признались и подробно рассказали о своих злоключениях. После этого Олимпиада уложила их отдыхать, а сама уединилась с Кротовым на кухне.

Кротов с наслаждением отхлебнул тягучую, горькую жидкость из оранжевой, дымящейся кружки. Их взгляды встретились, он тихонько похлопал ее по руке.

— Олимпиада Александровна, успокойтесь, все уже позади. Вас прямо, как в ознобе, трясет.

В ответ она только молча покачала головой.

Олимпиада Александровна, самое страшное закончилось, осталось там, — он неопределенно махнул рукой.

Вокруг глаз Олимпиады собрались десятки маленьких морщин.

— Не храбритесь, Андрей Владимирович, боюсь, что до конца еще очень далеко. Вы что не понимаете, с какими мерзавцами мы столкнулись?

— Понимаю, конечно, но мы сейчас расстанемся с ними раз и навсегда. Марианна с ее папашей и со всей шоплой с кортов “Буревестника” считайте уже вылетели, я доведу это дело до конца. Плевать на деньги, зато Дашу и Павла никто больше не тронет.

Напряженная усмешка искривила губы Олимпиады.

— Вы, Андрей Владимирович, либо оптимист, либо идеалист. Разбит аквариум, который стоит двести тысяч долларов. Разбил его Паша. Даже если мы продадим квартиру со всем имуществом, то не покроем и десятой части от суммы. А ведь другого у нас ничего нет.

— Олимпиада Александровна, о чем вы говорите! Забудьте даже думать об этом. Банда пыталась надругаться над беззащитными детьми, над вашим сыном, это же подсудное дело и платить должны они, а не мы.

Олимпиада махнула рукой.

— На каком свете вы живете?! На здоровье детей таким людям глубоко наплевать. Аквариум — это да, за него уплачены деньги. Они из нас душу вытрясут, вот увидите.

Кротов решительно стукнул ладонью по столу.

— Предоставьте дело улаживать мне. Я разберусь с негодяями. Они на пушечный выстрел к вам подойти не посмеют, пожалуйста, ни о чем не беспокойтесь.

Скрипнула дверь и на пороге кухни появилась Даша.

— Олимпиада Александровна, извините, пожалуйста, но уже очень поздно и мне нужно возвращаться в детдом, а то меня не пустят…

Тяжелый разговор разрядился сам собой. Впервые за долгое время Олимпиада широко улыбнулась.

— Никуда ты не поедешь, а останешься ночевать у нас. Завтра мы вместе пойдем на работу, — и, рассмеявшись, поправилась, — учиться пойдем. Видит Бог мне тоже надо еще многому учиться. Ни о чем не волнуйся и ложись спать.

"А у нее красивая улыбка, ей идет улыбаться, зря она так редко это делает", — вдруг подумал про себя Кротов.

В этот миг, как из под земли, в проеме двери показалась еще одна физиономия, щедро украшенная синяками.

— Ма, а можно мы с Дашей завтра не пойдем в школу? Нам бы отдохнуть немного, раны зализать.

Тут уже расхохотался Кротов.

— А ведь воин дело говорит. После сражения солдаты должны отдыхать.

— Бездельник, бери пример с Даши, она опоздать боится, а ты вообще решил сачкануть. Убирайтесь спать, а там посмотрим, утро вечера мудренее.

В мгновение ока обе головы исчезли, дверь тихо затворилась.

— Олимпиада Александровна, а не найдется в ваших запасах бутылки вина? — вдруг неожиданно спросил Кротов. — Я хочу произнести тост.

У Олимпиады от удивления брови поползли вверх, но она послушно встала и открыла холодильник. Когда бокалы были наполнены, Кротов своей огромной ладонью накрыл прохладную руку Олимпиады и тихо заговорил:

— Я хочу сказать этот тост в честь вашего сына, Олимпиада Александровна. В отличии от большинства людей он обладает самым редким талантом. Он родился с даром быть настоящим человеком — смелым, честным, порядочным, который не пасует перед силой и злом. Можно быть сколь угодно гениальным теннисистом, педагогом, живописцем…, но если в тебе нет того, что есть у Паши, то все остальное — шелуха, красивая, но шелуха. Поверьте, Пашин талант самый редкий из всех. За вашего сына!

Глаза Олимпиады Александровны сначала слегка увлажнились, а затем она заплакала беззвучно и безудержно. Кротов видел, как сотрясаются ее острые, худые плечи, но он не стал ее трогать и успокаивать.

Глава 15

Через три дня, ближе к вечеру, Кротов подкидывал мячи двум унылым “чайникам.” Даши и Павла на кортах не было. Андрей и Олимпиада решили, что так будет лучше, пока не прояснится ситуация с Марианной и ее папашей. До сих пор все было спокойно: Марианна со своей компанией на кортах не появлялись. Но на душе у Кротова скребли кошки, внутри было неуютно и тревожно. Даже пышные кусты и огромные деревья, окружающие стадион, казалось, таили какую-то неуловимую опасность.

Кротов наклонился за мячом, когда он снова поднял голову, то непроизвольно вздрогнул. Только что никого вокруг не было, теперь же за сеткой-загородкой стояли две одинаковые, тяжеловесные машины — черный и серебристый джипы. Они просто стояли, никакого движения ни внутри них, ни снаружи не наблюдалось. От этого становилось еще более тревожно. Пауза затягивалась. Только спустя десять минут дверца серебристого джипа открылась. Коротко подстриженный атлет в черной футболке двинулся по направлению к Кротову.

— Шеф хочет поговорить с тобой, пошли, — сказал он лишенным всяких эмоций голосом.

Кротов вдохнул побольше воздуха.

— Это он для тебя шеф, а для меня клиент, если я ему нужен, пусть приходит сам.

— Значит, не пойдешь? Ну, как хочешь, — парень пожал плечами и направился к джипу.

Через некоторое время он снова вернулся.

— Антон Георгиевич хотел бы поговорить с вами в джипе, потому что разговор конфиденциальный…

Кротов не без веселого злорадства заметил, как крутит парня от необходимости соблюдать вежливый тон.

— Ладно, пошли, — Андрей решил рубить узел.

Внутри джипа кондиционер распространял приятную прохладу, но даже он был бессилен справиться с тошнотворным запахом дорогих дезодорантов. Кротова посадили на заднее сиденье. Там же был отец Марианны, спереди находились водитель и парень в черной футболке.

— Ну, здравствуй, Крот. Давно не виделись, рад видеть тебя живым и здоровым, — медленно, с расстановкой сказал Антон,