— Ну, я постараюсь потерпеть.

Она отвела глаза. Оба поняли, что он имел в виду.

— Я полагаю, нам лучше взять такси… Начнем с Садов.

— Я уже знаю этот район. Если ты помнишь, мой дом стоит как раз посередине между Садами и Старым городом.

Джеральдина вспыхнула.

— Что ж, тогда, может быть, исследуем другой район?

— Да. Старый парк.

— Перестань, Рой. Не я это придумала. Давай пройдемся по музеям. По магазинам. По кладбищу. По набережной. Хочешь в казино? Может быть…

— У нас есть день. Один день.

Он медленно провел пальцами по ее подбородку. Джеральдина неожиданно смело взглянула ему в глаза.

— Что ж. Тогда используем этот день. Полностью.

Рой отдал бы все на свете, лишь бы этот день не кончался никогда.

Пусть она показывает ему город, пусть они притворяются туристами, пусть лучше так — лишь бы вместе. Он знал, что это глупо и неправильно, В город его привело важное дело, и даже если Джеральдина окажется главной подозреваемой, он доведет это дело до конца.

Рой подавил тяжелый вздох, следуя за Джеральдиной. Она оглянулась через плечо и улыбнулась.

— Идешь?

Он кивнул, догнал ее и пошел рядом. Старинный трамвай остановился неподалеку, поджидая их, и они, взявшись за руки, побежали к нему.

Джеральдина прекрасно справлялась с ролью гида. Город она знала прекрасно, его историю — еще лучше, и вскоре Рой поймал себя на том, что вовсю смеется и удивляется невероятным историям, происходившим здесь сто лет назад. Он, кажется, смог расслабиться по-настоящему. Даже начал задавать вопросы. Джеральдина охотно отвечала, но в ее синих глазах то и дело вспыхивали искорки удивления. Рой решил провести небольшую разведку.

— Ты любишь этот город?

— Это моя родина.

— Твой отец ведь живет во Франции. А там — не родина?

— Мне там нравится. Но не так, как папе. Он просто обожает наши тамошние владения. Виноградники — его слабость. Для меня настоящий дом только здесь.

— Значит, ему не удалось привить тебе любовь к Европе?

— Я уже вросла в эту землю. Здесь моя жизнь, работа, друзья, семья… Все, что мне дорого.

— Все?

— Да.

— Ничего не пропустила? Или чего-то не хватает?

— Если только…

— Любви? Да, Джеральдина?

— Что-то вроде этого.

— Ну, если не считать того, что ты уже невеста.

Девушка долго молчала, а потом тихо произнесла:

— Найти человека, с которым хочешь прожить всю жизнь, не так легко, как пишут в книжках. Придумываешь себе образ, привыкаешь к нему, тебе начинает казаться, что он вполне реален — а потом понимаешь, что в жизни такого не бывает. Это злит, мучает, разочаровывает, и в конце концов остаешься ни с чем. А иногда сталкиваешься с реальным человеком…

— Ты столкнулась, Огонек?

— Возможно.

Она не смотрела в глаза Рою, но голос выдавал ее волнение. Рой выругался про себя. Чего ты ждешь, Рой Доннери? Чтобы она бросилась тебе на шею и призналась в любви? А ты в ответ скажешь ей, что и ты любишь ее, но сейчас должен бежать, потому что пришло время посадить в тюрьму ее брата и жениха. Отличный план. Ни одна не устоит.

Выхода не было, не было и надежды, это Рой понимал все отчетливее. Огонек была умнее — она поняла это сразу.

— Моя сестра говорит, что даже планеты иногда встречаются, не то что люди.

— Ты вчера упоминал о своей сестре.

— Да, только на самом деле она не замужем. Я сказал так, чтобы поддержать тебя. Ты выглядела так, словно между вами с Билли что-то произошло. Не хочешь рассказать? Я хороший слушатель.

— Мне всегда хотелось иметь сестру. Твоя старше или младше тебя?

— Младше. Мы с ней, как вы с Уолтером. Я пытался приглядывать за ней, правда, это нелегко…

Да уж. Морин в отличие от Джеральдины всегда знала, чего хочет. Потому и поступила в полицейскую академию с первого раза и закончила ее с отличием.

— Нелегко решать ее проблемы?

— Да, видишь ли, как только возникала проблема и я пытался вмешаться, сестрица отодвигала меня в сторону и решительно заявляла, что вполне способна справиться с этим сама.

— И это действительно оказывалось так?

— Почти всегда. Она на редкость независимая девица.

— Что ж, в этом она похожа на своего брата.

Джеральдина чуть усмехнулась, но глаза оставались серьезными.

— Кем она работает, Рой?

Она коп, как и я, но сказать об этом тебе, Огонек, нельзя.

— Она… сейчас нигде.

— Ищет работу?

Вообще-то Морин лечится после серьезного ранения, так что можно и так сказать. Оперативную работу ей пока запретили.

— А родители? Кто они?

Мой отец коп, а мать была женой копа, и это тоже профессия, но и об этом я не могу сказать тебе, Огонек.

— Отец работает… в социальной сфере. Мама погибла в автокатастрофе, когда мы были детьми. Пьяный водитель.

Мама сгорела в машине, которую расстреляли уличные наркоторговцы. Они были уверены, что старый Шон Доннери сидит за рулем.

— Прости, Рой.

— Это было давно.

— Наверное, это неважно? Терять родителей всегда тяжело.

— Да, но это неизбежно. У всех свои трагедии. Твои разведены, и ты наверняка мечтаешь, чтобы они были вместе.

— Да. Иногда мне кажется, что счастливых браков не бывает.

— А Билли? Мне он кажется внушающим доверие.

— Серьезно?

— По крайней мере, на вид. Богатый, привлекательный, безупречные манеры…

Чтоб его черти разорвали, твоего Билли!

— Пожалуй, ты прав. Только вот почему я не могу… Мы пришли, Рой. Отсюда начинается Старый город.

Рой еще раз выругался про себя. Будь проклят Старый город! Джеральдина едва не проговорилась, а теперь все придется начинать сначала.

Он мрачно шествовал позади девушки. Точеная фигурка, золотые волосы — помимо чисто чувственного наслаждения от этой картины, Рой испытывал дикие угрызения совести. Ведь он собирается причинить ей боль! Нанести ей такой удар, от которого она может и не оправиться, а самое главное — она узнает, что он все это время лгал ей.

Как ты будешь жить с этим, Рой Доннери?

Впервые в жизни он стыдился своей профессии. Оказывается, Рой еще не был достаточно прожженным циником.