Яна была потрясена рассказом этой старой, больной женщины.

– Он женат… Не на мне… – выдавила она.

– Я знаю эту жуткую историю. Люся сказала мне, что таким счастливым и светящимся, как с тобой, она его не видела.

Яна вспомнила ухоженную, молодо выглядевшую Стефанию и поняла, что между этими женщинами пропасть. А ведь они ровесницы…

– Вы в таком непростом положении. И Стефания, когда-то танком проехавшаяся по вашей жизни, могла бы и помочь, – заметила Цветкова.

– Яна, я ничего не жду от этой женщины. Я безмерно ей благодарна, что она приняла моего сына и вырастила его таким замечательным человеком. Это дорогого стоит. Поэтому я без претензий. И я очень рада, что у Мартина есть ты. Береги его и… люби.

У Яны навернулись слезы на глазах.

– Я к вам приеду, обязательно, – пообещала она.

– Не утруждайся. Что тебе тут делать? Здесь царство тихой старости и смерти. А ты должна жить и любить, – сказала ей на прощание Мария Алексеевна.

Всю обратную дорогу Цветкова молчала. Теперь она поняла слова Люси, произнесённые в их первую встречу: «От судьбы не уйдёшь…»

Яна вошла в дом и осторожно поднялась на третий этаж, чтобы не разбудить Стефанию Сергеевну. Она не хотела никого видеть и ни с кем общаться.

Во время очередного обхода лечащего врача Мартин первым делом решил попросить, чтобы его перестали пичкать таблетками, от которых его всё время клонило в сон. И вообще, он уже хотел домой. Выйдя из какой-то зыбкой дрёмы, первым, кого увидел Мартин, был седой мужчина в очках, которого он уже видел однажды. Мартин вздохнул и разлепил сухие губы:

– Опять вы? Я свои органы никому не завещал. А может, следовало бы? – Вейкин попытался улыбнуться. – В этом случае вы отстанете от меня?

– Я напугал вас? – смутился Яков Валентинович.

– Меня трудно напугать, – ответил Мартин, садясь в кровати и придерживая рукой пульсирующий болью висок.

– Дело в том, что я знаком с Яной Цветковой… – начал патологоанатом.

– И до сих пор не лежите на соседней койке? – засмеялся Мартин. – Шучу. Я догадался, что вы с ней знакомы.

– Если вы знаете Яну, значит, сможете ее найти. Она ушла, – упавшим голосом сообщил патологоанатом.

– Э-э, парень, извини. Она мне самому нужна. Вы не смотрите, что я несколько в разобранном состоянии. Ради Яны я могу возродиться, как птица феникс.

– Вы меня неправильно поняли. Я не интересуюсь ею как женщиной… Вернее, она просто потрясающая как женщина… – Под потемневшим взглядом Мартина Яков Валентинович совсем запутался. – Опять я не то говорю! Конечно, я не знаю, какая она женщина, я имел в виду ее внешние данные. Она такая эмоциональная, открытая… И мне надо ее срочно найти! А найти Яну я могу только через вас. Вот поэтому и пришёл. Ей грозит смертельная опасность.

Улыбка медленно сползла с веснушчатого лица Мартина. Он откинул волосы со лба и убрал руку с пульсирующего виска.

– А вот теперь поподробнее. Эта женщина – моя жизнь. О какой опасности идёт речь?

– Яна рассказала мне жуткую историю, как опрометчиво села в машину к неизвестному мужчине, как пришла к нему в дом и угостилась чаем… Как ударила вас, думая, что это похититель… Она жутко переживала и уговорила меня сходить к вам и разузнать о вашем здоровье. Я понимаю, что это не мое дело, но Яна очень любит вас. И когда увидела с голой женщиной… кхе-кхе… в контакте, так сказать… – Яков Валентинович смутился.

Мартин склонил голову, и темно-каштановые кудри снова упали ему на лоб.

– Голая женщина была, контакта не было… Но Яна не дала мне ни малейшей возможности объясниться.

– Так все мужики говорят. Чего только не придумают, особенно когда их жены застают на другой женщине, – осторожно заметил патологоанатом.

– Я понимаю, о чем вы, но это не тот случай. Ничего не было и быть не могло.

– Ну, хорошо… Я, собственно, совсем не об этом. Яна рассказала, что после выпитого чая на какое-то время полностью потеряла память. Меня это заинтересовало, и я взял у нее кровь на анализ. Потом, правда, было не до исследований, Яна – женщина очень интересная… нет-нет, опять я не о том говорю… Короче, она меня сразу же озадачила одной странной просьбой…

И Яков Валентинович принялся в красках рассказывать Мартину о том, как они с Яной пытались спасти репутацию провинциального Театра Юного зрителя. Но Мартин перебил его:

– И вы уехали, оставив ее в таком состоянии?

– Ей были нужны сон и покой. От капельницы Яна отказалась. А как еще избавиться от интоксикации? Я не увидел в ее состоянии угрозы для жизни. А вот меня в этом театре ждали такие неожиданности…

Мартин постарался больше не перебивать патологоанатома.

– Да, пришлось вам пережить неприятные моменты, – согласился он, когда Яков Валентинович замолчал. – Смерть за смертью в этом театре… Яна тоже переживала по этому поводу. Так что вы хотели сказать мне о Яне? – спросил он.

– Я уже подхожу к этому. Актриса, которая должна была играть спящую красавицу, реально уколола руку острым предметом, веретеном то есть, и оставила его в гробу. И мне, когда я там лежал, этот предмет всё время давил в бок. Я его чисто машинально сунул себе в карман, а потом забыл выложить.

– Я думаю, вас простят и поймут. Вы в таком состоянии были, что про все на свете забудешь, – ответил ему Мартин.

– Сейчас не об этом. Я получил анализ крови Яны и обнаружил, что она была отравлена весьма интересным составом. Там и снотворное барбитурат, и нейролептик, и миорелаксант, который обездвиживает тело. В фармакологии готового такого лекарства нет. Кто-то закупил лекарственные средства и смешал их, причём со знанием дела. Кустарное производство.

– Меня радует, что этот препарат не убил Яну, – заметил Мартин.

– В состав надо было добавить только один компонент – что-то, что тормозило бы сердце, и тогда смертельный исход. И что вы думаете? Именно этим составом, но с добавлением сердечного гликозида и была убита актриса ТЮЗа. У нее просто остановилось сердце.

– Откуда вы знаете? – удивился Мартин.

– Так я же говорю, веретено! Или как его там?.. Я принёс его с собой и чисто интуитивно тоже решил проверить. Результат меня поразил. То же кустарное производство. Маловероятно, чтобы два разных человека одновременно изготовили одинаковый препарат.

– Ошибки быть не может? – уточнил Мартин.

– Исключено!

– Но какая связь? Яну отравил мужчина, который следил за моей клиенткой, а они даже не знакомы. И трое артистов умерли в театре, к которому Яна по сути не имеет отношения.

– Я не знаю, – развёл руками Яков Валентинович. – А вдруг Яна и есть связующее звено? Тогда ей грозит опасность. Помогите ей… Заключения по обоим образцам я вам дам.