* * *

– Связать всю свою жизнь с Господом – вот что было для меня самым значимым в исламе. Я испытываю потребность в религиозной практике и ко всему того, чего требует ислам. Сейчас я полюбила хиджаб и благодарна Господу за то, что Он спас меня от той среды, где я находилась, и которая засосала стольких моих друзей.

Те люди, которые принимает ислам, приобретают совершенно иной взгляд на мир. Они подчиняются целому комплексу требований, которые могут разниться в зависимости от культурного толкования, но в основном они универсальны. Перед ними стоит задача соединить полученное ими западное воспитание с культурой их мужей и культурой уммы, которая их поддерживает отныне. Помимо всего этого, нужно ещё восстановить отношения с собственной родительской семьёй.

Женщина, вставшая на этот путь, берёт на себя ответственность за разъяснение прав мусульманок в тех условиях, в каких они живут, будь то при переезде в страну, где большинство населения составляют мусульмане, либо при общении с иммигрантами или новообратившимися мусульманами в Америке. Она должна быть наставницей для новичков в религии и заводить дружбу с иностранными мусульманами. Джихад для пришедших в ислам становится новым образом реальности, поскольку они ведут борьбу, чтобы служить Господу и выполнять Его предписания.

1. Джамиля Колкотронис. Исламский джихад. историческая перспектива. Америкэн Траст Пу-бликэйшнс. Индианаполис. 1990.

2. Сёстры-мусульманки во всём мире. Т. 2. Вып. 7. (Январь. 1994).

3. Риффат Хасан. Тема равенства мужчины и женщины в исламской традиции; Л. Гроб, Р.Хасан, Х. Гордон. Освобождение мужчин и женщин. Свидетельства духа. Гринвуд Пресс. Нью-Йорк. 1991. С.68.

4. Там же. С. 66.

5. Там же. С. 66.

Прошло три года с того момента, как Джоди рассказала нам, что приняла ислам. Редактору нашего церковного журнала требовалась статья о примирении в семье, и я подумала, что могла бы написать о том, как мы с Джоди трудились над улучшением наших отношений. Я написала рассказ и отправила его Джоди, чтобы та одобрила это. В общих чертах я описала, насколько мы были огорчены, когда она сообщила нам, что приняла ислам, и как нам пришлось с этим справляться в первые годы. Вот вкратце эта история:

«Я представляю себе, что есть Господь всего мира, любящий всех людей, направляющий их жизни, стоящий во главе их религий. В результате того, что мой опыт обога, тился, теперь я могу сказать своей дочери: “Джоди, ты будешь вдали от меня, когда уедешь в Иран. И я буду по тебе скучать. Но я благодарна тебе за то, что за эти несколько лет мы восстановили наши отношения. Я оставила свои попытки контролировать твою жизнь, даже если и сама не осознавала, что делаю это. Сейчас же я поддержива, ю все твои решения и понимаю, насколько сильна твоя вера в Бога. Я вижу, как ты помогаешь другим людям, что ты посвятила свою жизнь добру. Ты будешь великим благословением для людей, где бы ты ни была. Ты всегда можешь рассчитывать на мою любовь и поддержку. Спасибо тебе за то, что ты помогла нам понять, что не отвергаешь нас, а просто нашла другую дорогу для реализации своего призвания в жизни. Мы также ценим твою благодарность нам за то, что у тебя есть твёрдая опора в жизни в нашем лице. Спасибо тебе, что любишь нас. Ты наша дочь, наш друг, наше окно в другой мир. Мы тебя любим”[19].

Удивительно, что Джоди не только одобрила эту историю, но и ответила, написав от себя, как она отстаивала свой выбор в жажде совместить свою любовь к родителям и желание следовать тому, во что она верила. Здесь приводятся строки из её письма.

«Ещё до того, как мы с моим мужем поженились, религия была главной темой многих наших разговоров. Несмотря на то, что у наших религий были разные названия и образы, мы обнаружили много общего в тех чувствах, которые мы испытывали к Богу. Реза был тем человеком, кому я могла рассказать о своих религиозных представлениях и ощущениях, а он помогал мне разобраться в них. Так или иначе, темы, которые он затрагивал, и его ответы сблизили нас. Чувство доверия и дружба между нами сделались крепче, и мы поняли, что хотим и дальше делиться своими мыслями и поддерживать друг друга.

К сожалению, в то время, когда я узнавала Резу всё больше и больше, два моих самых близких человека знали о нём очень мало. Как я могла рассказать своим родителям, что нашла свою вторую половинку? Мне нужно было их согласие и одобрение, как и в большинстве других случаев. Я испытывала к этим двум дорогим моему сердцу людям, доверие за их мудрость, и хотела, чтобы они и в этом случае были довольны, подобно тому, как они были довольны мною всегда. Но они были знакомы с Резой только поверхностно, и требовалось время и усилия, чтобы они обрели такую же уверенность в нём, как и я.

Когда мы поженились, то договорились, что нам следует разобраться в религии друг друга, чтобы понять и прочувствовать религиозную среду, окружавшую каждого из нас. Мы надеялись, что мы по-прежнему будем испытывать похожие чувства, несмотря на различие в названиях наших конфессий. Мы продолжили наши исследования. Реза время от времени посещал с моей семьёй церковь и обсуждал с моими родителями разные религиозные вопросы. Я читала статьи и книги об исламе. Никто из нас не стремился обратить другого в свою веру.

Из-за нашего переезда в Арканзас мы несколько дистанцировались от моей семьи. В это время ислам очень увлёк меня. Мы с Резой начали молиться вместе, и наша вера возросла. Моя вера не только окрепла, но и приобрела чёткие очертания. Мой интерес к исламу созрел настолько, что он стал частью меня.

У меня не было ни малейшего понятия о том, как мои родители воспримут эту новость. Я даже не представляла себе, как рассказать им об этом. Я отдавала себе отчёт в том, что это за, денет их, но моё решение придавало мне уверенности и спокойствия. Мне нужно было их одобрение, или, по крайней мере, нормальное восприятие этой новости с их стороны. Я хотела, чтобы они были так же довольны моим выбором, как и я сама. Но они вовсе не были довольны и не одобрили его.

Только сейчас я осознаю, какую силу придала мне моя вера, когда я решилась на этот разговор в те самые выходные. Был момент, когда я не была уверена: то ли я порвала все связи с родителями, то ли мои отношения с ними просто стали очень напряжёнными. Реакция мамы выражалась в словах: “Я не могу это вынести”. Папа ушёл в себя и выглядел задумчивым, почти ничего не сказав. Я знала, что им потребуется время, чтобы справиться с первоначальным потрясением и гневом, но не знала, какими теперь станут наши отношения и как долго продлятся. Я знала также и то, что не собираюсь оставлять свою веру, и что моя любовь к родителям не прекратится.