О черт! А что, если убил Курского один из этих типчиков? Или оба вместе? В конце концов, фирма принадлежала троим, теперь она осталась им двоим. Раз половина фирмы, так, следовательно, и доходов от нее гораздо больше, чем с трети.

Вполне могли кого-нибудь нанять для осуществления убийства, между прочим. Тоже вариант.

Алиби. Надо проверить алиби этой парочки.

Я прислонилась к спинке сиденья и замерла, машинально прислушиваясь к доносящимся из наушников голосам. Тушнинский не обращал внимания на мои действия. Его вообще мало что трогало в этой бренной жизни, насколько я поняла.

Я закурила и продолжила размышлять.

Ладно, только вот насчет алиби не стоит идти к Лапчатому и Кобровичу. Правду все равно не скажут. Да и вообще, пусть думают, что я от них отвязалась. Пусть успокоятся. А то, ишь, насторожились. Будут теперь перестраховываться. Тем более, на кой черт мне делать лишнюю работу? Ведь Киря точно был в «Моторе» и общался с директорами. А значит, по поводу алиби я могу обратиться именно к нему. Это не Гарик Папазян, которому только и нужно… кое-что. Кирьянов — человек бескорыстный. Точнее, помогает мне по дружбе и потому, что раскрытые дела только на пользу его отделу.

Я выудила из ушей наушники и положила приемник обратно в сумку. Услышав шевеление, Павел обернулся и осведомился с прекрасно завуалированной насмешкой:

— Ну что, куда теперь отправляемся?

— Подождите, пока никуда, мне нужно позвонить, — отбрила я его и набрала на мобильнике номер Кирьянова.

После длительного разговора с новеньким мальчиком на вахте мне наконец удалось пробиться к подполковнику, и трубка произнесла Кириным голосом:

— Слушаю.

— Владимир, это Иванова, — коротко представилась я, дабы не было недоразумений. — И мне нужна твоя помощь.

— Ну разумеется, куда тебе без меня? — В трубке послышались тщеславно-насмешливые нотки. — И что же тебе нужно, Танюш?

— Киря, ты проверял соучредителей фирмы «Мотор»? — приглушив голос и подозрительно посмотрев в спину вроде бы не обращавшего на меня внимания Тушнинского, спросила я.

— Лапчатого и Кобровича? — уточнил Кирьянов и, когда я ответила утвердительно, продолжил: — Ну разумеется, мы прорабатываем все версии. Но знаешь, Танюш, глухо, как в танке. Лапчатый был в ночном баре с друзьями, выходил из бара пару раз, но ненадолго. Машина его находилась на стоянке. Мог бы добраться до аэропорта, если бы брал машину. Но машину не забирал, охранники стоянки заметили бы. В общем, мы все проверили, у Лапчатого алиби — не придраться. Что касается Кобровича, с тем несколько хуже. Сидел дома, смотрел телевизор, говорит. Выходящим его никто не видел, но и к нему домой никто не заходил.

— Спасибо, солнышко, — ласково прощебетала я и, попрощавшись, отключила связь.

— Ну что, куда едем? — снова спросил Тушнинский, когда я перебралась на переднее сиденье.

— К аэропорту, пожалуй, — взглянув на часы, я решила, что больше ничего не успею сделать — надо забрать машину. А в аэропорту хоть можно будет подождать в тепле, если что.

Мне страшно хотелось есть, а Тушнинскому — хоть бы хны. И еще ужасно хотелось спать. Павел же вертел баранку как ни в чем не бывало, даже развлекал меня своими репликами. Иногда. Железный человек.

— Татьяна, вы не хотите заехать куда-нибудь и перекусить? — осведомился «железный человек». Будто прочел мои мысли.

— Кушать хочется? — поддела я и ощутила, как предательски заурчало в желудке. Слышно-то как! Ну почему я все время язвлю и пытаюсь нахамить этому человеку? Что заставляет меня так делать?

— И не мне одному, — не спустил ехидства Павел, покосившись на меня. — Так как вы на это смотрите?

— Положительно, — кратко ответила я.

И мы отправились в миленькое кафе, расположенное неподалеку.

Там оказался неплохой кофе. Выпечка тоже была великолепной. А куры-гриль — пальчики оближешь! И если совсем честно, общество Павла Тушнинского меня тоже не напрягало. Точнее, напрягало, конечно, но при этом и удовольствие доставляло. Собеседником он оказался неплохим. Умный мужик, черт бы его подрал. Люблю я таких — умных и одновременно сильных. С подобными типами сразу чувствуешь себя слабой и очаровательной женщиной, нуждающейся в защите и поддержке.

Странно, почему такой человек вертит баранку за не столь уж большие деньги?

— Забавно все это, — засмеялся Тушнинский, когда я спросила об этом. — Мне нравится общаться с людьми, а порой попадаются интересные экземпляры.

Наконец пытка-наслаждение окончилась, незаметно пришло время забрать машину из ремонта. За по-домашнему приятным обедом мы с Павлом успели перейти на «ты», и я, допивая третью чашечку кофе, предложила:

— Ну теперь довези меня до аэропорта и будешь свободен, как птица в полете.

— Ты уверена? — приподнял бровь Павел.

— Конечно, — с сомнением в душе, но уверенностью в голосе откликнулась я.

Он чуть потускнел лицом и бросил коротко:

— Ну поехали!

А меня досада охватила: вот гад, даже телефона не спросил! Ну как с таким типом общаться? Впрочем, я бы и не дала своего номера! Тоже мне, супермачо нашелся!

Я села в машину и отвернулась к окну, делая вид, что мне все нипочем. Тушнинский, в свою очередь, имитировал полное доверие моим эмоциям, но глаза полыхали острой насмешкой. Будто он читал мои мысли, зараза.

— Ну что, пока? — высаживая меня у аэропорта, попрощался он.

— Пока, — согласилась я, вылезая из машины и выуживая бумажник.

Он посмотрел на деньги, коротко хмыкнул и уехал, на ходу захлопнув дверцу, которую я оставила открытой. Такого выверта я не ожидала, поэтому и среагировать не успела. Просто стояла и смотрела вслед его «Ниве», как полная идиотка.

Наконец ветер пронизал меня до костей, и я прошла на стоянку, попутно обдумывая, что неплохо бы разобраться с местом происшествия. Киря сказал, что обнаружить ничего не удалось. Так то ему не удалось ночью, а мне, может быть, днем и повезет. Хотя вряд ли, с другой стороны. Может и не повезти.

Я забрала свою «девяточку», опустилась на водительское сиденье, с легкой грустью вспомнив просторный салон такси и уютные сиденья Павловой «Нивы». И поехала в сторону города, очень медленно, осматривая местность. Со следами, наверное, туговато будет — ночью падал снег и все возможное скрыл своим покрывалом. Остальное вытоптали сонные эксперты — я же знаю, как менты работают на ночных вызовах: в глаза хоть спички вставляй, а трупы уже в печенках сидят, работать совершенно не хочется, и взгляд не фокусируется. Но приходится трудиться, что-то искать.

Но вдруг мне несказанно повезет и я встречу свидетеля? Эх, Танечка, как тебя понесло. С ума сойти, свидетеля она собирается встретить, наивная!

Я даже разозлилась на себя и поругала малость. А потом милосердно простила — ведь не выспалась, имею право на шальные идеи. Наконец я остановила машину на месте вчерашней трагедии и вышла из салона. На всякий случай закрыла «девятку» и поставила на сигнализацию. Мало ли, вдруг попадутся тут люди, до чужого добра жадные? И такие бывают в нашей жизни, причем их не меньше, чем безупречно положительных личностей. Собственно, безупречно положительные мне еще не попадались. Таких, наверное, вообще не существует.