— Ты довольна, Теарин? Ты спасла ей жизнь.

— Жизнь ей спасли вы. Поздравляю, местар.

Хотела сказать спокойно, равнодушно, холодно, но не вышло. Получилось язвительно, хотя в сложившихся обстоятельствах язвить было ни к чему. Радоваться надо: Ибри не пострадала, Сарр спасен, все замечательно.

Замечательно же?

Теперь понятно, как возникла привязка. Выносить ребенка иртхана для обычной женщины — задача не из легких, не говоря уже о ребенке Даармархского. Малышу нужен огонь, без него он просто не сможет полноценно развиваться. Если иртхан не станет вливать пламя в женщину, погибнут и мать, и дитя. Другое дело, что необязательно связывать это с сексуальными отношениями, но тут уже каждый выбирает сам. Не мне судить великого правителя Огненных земель.

Чтоб ему провалиться, не сходя с места.

Самой оставаться на месте стоило немалых усилий, но я оставалась.

— Как вам удалось ее допросить?

— Мне не удалось. — Даармархский шагнул ко мне. — После такого Ибри будет приходить в себя не один день, ментальное вмешательство ее просто убило бы.

— Тогда как?

Я готова была говорить обо всем, только чтобы не думать о ребенке. Знаю, ко мне это не имело никакого отношения, но я не могла перестать чувствовать впивающуюся в сердце огненную искру, способную расплавить его дотла.

— Яд тархарри не так просто достать, и дело не только в деньгах. Наложницы не выходят в Аринту, но даже если бы выходили, ни она, ни простая служанка не могли найти того, кто способен его приготовить. Здесь нужно время и связи. И определенная свобода, чтобы ездить в гости к родным, например.

Как нэри Ронхэн.

— Ее служанка многое рассказала. Ронхэн действительно встречалась с тем, кто передал ей яд.

— А если бы все это не вскрылось? Вы отправили бы на смерть собственное дитя, местар? — Голос все-таки предательски дрогнул.

— Разумеется, нет. — Даармархский нахмурился.

— Не вы ли приказали отправить Ибри в подземелья? — вскинула голову, чувствуя, как дрожат ноздри. — Женщину в положении. Мать вашего первенца.

Взгляд Даармархского потяжелел, но остановиться я уже не могла. Чувствовала, как его огонь набирает мощь в темных глазах, но не могла справиться с охватившим меня пламенем. Оно не имело ничего общего с природой моей силы, оно было чуждым, яростным и жестоким, сводило с ума и подталкивало к краю.

— Я с самого начала догадывался, что Ибри здесь ни при чем. — В голосе иртхана плескался раскаленный металл. — Я понятия не имел, кто замешан в попытке тебя убить, поэтому говорил то, что должны слышать все.

— Мне вы могли сказать! — прорычала я. — Должны были сказать!

— Я сделал то, что был должен. — Ответное рычание прокатилось по комнате, заставив драконицу жалобно дернуться, желая прижаться к земле. Я же просто обхватила себя руками. — Отправил Ибри в подземелья и пустил слух, что она умерла от жуткого яда. Чтобы заинтересованные попытались узнать о ее судьбе, а дальше все было вопросом времени.

— Вопросом времени, — хмыкнула я, — было рождение вашего ребенка. Как давно вы знаете? Не месяц и не два, даже не три, верно? По моим подсчетам, скоро пойдет четвертый, а то и пятый?

Понятно, почему Ибри предпочитала свободные платья и пренебрегала любыми облегающими нарядами. Почему не ходила с остальными на танцевальные тренировки, почему Мэррис так ее опекала.

Все это время!

А я, как и все, думала, что это просто капризы зацикленной на нежелании отпускать объект своего обожания женщины.

— Вы заставили Ибри сходить с ума от неизвестности, — вытолкнула сквозь зубы. — Не посещая ее, развлекаясь со мной?!

— Не забывайся, девочка. — Шипение раскаленного металла под ледяной водой и пламенный взгляд.

Ударившись об него, сжала кулаки.

— Не забываюсь. Вы ясно дали мне понять, что мое мнение не играет никакой роли, когда приказали участвовать в отборе. Нисколько не заботясь о том, что я не намерена принимать участие в свадебных бегах, главный приз в которых — ваше каменное сердце, местар. Надеюсь, вы понимаете, что я на него не претендую?

Даармархский опасно прищурился, меня окатило огнем.

— Ты примешь участие в отборе. Это не обсуждается.

— Разумеется, не обсуждается! — выдохнула. — Что толку обсуждать что-то с тем, у кого на первом плане только собственное «хочу»?!

Он шагнул ко мне вплотную, перехватив пальцами подбородок, до боли сжимая его.

— Не смей повышать на меня голос. — Рычание вливалось в меня, отзываясь убийственной силой его пламени. — Любую другую женщину на твоем месте я наказал бы за гораздо меньшую провинность.

— Я — не любая другая! — рванулась назад, и жесткие пальцы огнем скользнули по коже. — Или вы этого еще не поняли? Я не одна из тех, кто будет заглядывать вам в рот и с жадностью впитывать каждое ваше слово!

— Не сомневаюсь, — жестко припечатал дракон, — но если ты думаешь, что сможешь говорить со мной в таком тоне, то ошибаешься. Ты получила мое покровительство и, пока находишься на моей земле, ты под моей защитой. Принять участие в отборе — не такая большая плата за благополучие и спокойную жизнь, не так ли?

Каждое слово отзывалось пощечиной на щеках, и без того пылающих. Не будь на мне таэрран, подпалила бы здесь все, как неопытная девчонка, только-только овладевающая стихией.

— Не такая, — отозвалась жестко, в тон ему. — Мне только один вопрос интересен, местар. Если я пройду отбор, как вы поступите тогда? Как будете разбираться со своей невестой, которая уже спит и видит, как примерить диадему Даармарха?

— Не волнуйся, Теарин. — Это прозвучало пренебрежительно. — Последнее испытание ты все равно не пройдешь.

— Безмерно этому рада, — процедила ему в лицо.

Пламя в его глазах взметнулось с невиданной силой и тут же погасло. Даармархский вышел за дверь так стремительно, что у меня перехватило дыхание. Унося с собой огонь. Сквозняк, на миг дернувший занавеси, окатил меня холодным воздухом.

Я резко обернулась и вышла на балкон, подставляя лицо ветру. Здесь, в Огненных землях, такой резкий и обжигающий льдом, он был нечастым гостем.

Дракон меня не отпустит, и, когда он выберет жену, ничего не изменится.

Я все равно останусь его наложницей, его любовницей, пока он того желает. Если только не докажу ему, не докажу всем, на что я способна. Единственное, что принесет мне свободу, единственное, что перекроет клеймо таэрран, — это победа в отборе. Иртханы ценят мощь пламени, но больше нее они ценят только внутреннюю силу, и это единственное, что позволит мне снова стать им равной. Обрести положение в обществе, выбирать самой: принять предложение правителя Даармарха или уехать из Аринты.