Я сделала робкое движение, тогда Роман положил свою руку на мою на штурвале и сильнее потянул за рычаг.

Вертолет оторвался от земли. От страха и адреналина у меня сердце рухнуло вниз. Пальцы похолодели и побелели. Я стиснула зубы.

Как будто почувствовав мое напряжение, Громов положил мне руки на плечи и прошептал на ухо:

– У тебя отлично получается. Смелее.

Я выдохнула и в поисках поддержки посмотрела на Романа. Он нажимал какие-то кнопочки. И тогда я перевела взгляд на окно, посмотрела вниз.

Как же там было красиво! Мы летели над домами и дорогами. Особенно понравились поля. Сверху они смотрелись как аккуратно нарезанные куски пирога.

Я ведь ни разу не летала, даже на самолёте как пассажир, а тут я – пилот. Управляю вертолетом. От новых впечатлений кружилась голова.

Конечно, вертолетом управлял настоящий пилот – Роман, но ощущать себя на переднем сиденье в наушниках и со штурвалом в руках – ни одно событие из моей жизни не могло с этим сравниться.

– Приземляемся, – сообщил Роман и я опять посмотрела вниз.

Вертолёт стал плавно опускаться. Нас чуть тряхнуло, когда колеса вертолета коснулись земли. Всё – прилетели.

Когда гул мотора затих, Громов вышел из кабины и подал мне руку.

Я оглянулась.

– Куда мы прилетели? – настороженно спросила я, потому что вокруг были бескрайние поля и только какой-то сарай.

Пилот остался в вертолете, поэтому я опять ощутила тревогу, которую всё время начинала чувствовать с Громовым наедине.

Я попыталась освободить свою руку и остаться возле вертолета. Но Громов резко схватил меня на руки и куда-то понес.

Опять стало страшно.

– Отпусти меня! – потребовала я и стукнула его в грудь.

Но он не обращал на мои требования никакого внимания.

Может уже пора начинать звать на помощь?

Громов поставил меня на ноги спиной к двери перед входом в большой ангар. Толкнул дверь и сказал:

– Заходи.

– Пожалуйста, не надо, – взмолилась я, – я же не сделала тебе ничего плохого. За что ты так со мной?

Он стиснул зубы и заиграл желваками. Нет, его ничто не проймет. Похоже, ему доставляет особое удовольствие издеваться надо мной.

Я приготовилась к худшему.

Громов взял меня за плечи и развернул лицом к ангару.

Я не смогла сдержать восторженный возглас.

Это конюшня. По обеим сторонам ангара в два ряда стояли лошади. Это что-то невероятное, нереальное, просто потрясающее. Какие же они красивые!

Без приглашения я зашла внутрь. Громов последовал за мной.

Я ходила вдоль загонов с этими прекрасными животными, не решаясь прикоснуться к ним.

– Егор Валерьевич, здравствуйте, – к нам подбежала шустрая девчушка и с любопытством взглянула на меня.

– Здравствуй, Катя, – ответил ей Громов. – Как тут дела? Как Ювент поживает? Что там его связки?

– Григорий Алексеевич сказал, что ещё две недели надо с повязкой в вольере постоять. А там видно будет.

– Хорошо, – задумчиво сказал Громов, – как думаешь, успеет восстановиться к выставке?

– Уверена, Егор Валерьевич, – задорно ответила Катя.

– Я верю в тебя, – он потрепал ее по плечу и мне почему-то стало не по себе от этого его жеста.

Я отвернулась и стала рассматривать красивого коня напротив.

– Что-то не так, Лея? – спросил Громов.

Я вздернула бровь.

– Не хочу вам мешать, – ответила я, сама не понимая, что на меня нашло.

Он усмехнулся.

– Катя, покажем гостье наших красавцев? – он опять повернулся к Кате.

– Конечно, – улыбнулась она. – Я – Катя.

Она протянула мне руку, я подала свою.

– А я – Лея.

– Пойдёмте, – девушка жестом пригласила нас пройти дальше.

Никогда раньше так близко я не видела лошадей. Боже, какие же они красивые. Все разные, но все безупречные. Мне разрешили погладить и угостить морковкой парочку из них. Сначала я боялась, но потом смело вела рукой по шелковистым гривам.

Громов продолжал что-то обсуждать с Катей, иногда искоса поглядывал на меня. Но я была увлечена лошадьми и мало обращала внимания на беседу.

Да, и какое мне дело до того, с кем и как он общается.

– Хочешь покататься? – Громов незаметно подкрался сзади.

Я чуть не воскликнула «Да!», но вовремя вспомнила, что беременна и поездка на лошади – не самый лучший вариант досуга для беременной женщины.

Господи, я впервые назвала себя, хоть и в мыслях, беременной женщиной.

– Нет, – немного грустно ответила я.

– Ты боишься? – спросил Громов.

– Да, – честно призналась.

Он обнял меня за плечи и прижал к себе.

– Не бойся, – зашептал он мне в волосы и от этого мурашки пошли по телу, – Катя выберет самую спокойную лошадь. К тому же я могу поехать с тобой.

– Нет, – всё-таки, ответила я, – я боюсь.

– Ну, хорошо, – сказал Громов. – Тогда пойдем, посмотрим на тренировку. Увидишь, что умеют мои красавцы.

Он отпустил меня, взял за руку и повел за собой.

Мы вышли на большую площадку, которую вначале я приняла за поле.

Лошади одна за другой покидали ангар и гордо расхаживали по площадке. Потом Катя и ещё пара наездников показали нам, на что способны их питомцы. Никогда раньше я не видела конных выступлений. Даже по телевизору. Поэтому испытала искренний восторг от происходящего. Стояла, открыв рот. Смеялась, хлопала в ладоши. А в какой-то момент почувствовала на себе пристальный взгляд Громова.

Повернулась и чуть не обожглась об огонь, который полыхал в его глазах.

Он внимательно смотрел на меня, но ни один мускул не дрогнул на его лице, не отразил эмоций. Только глаза. Ни улыбки, ни насмешки.

Это было пугающе и… волнующе. Его взгляд пробирал до мурашек. Мне показалось, что наша зрительная дуэль длилась вечно. Хотя на самом деле прошла всего пара секунд.

Я первая не выдержала. Сначала опустила взгляд в землю и лишь потом перевела его на лошадей.

Но теперь мне уже было не так комфортно, как до встречи со взглядом Громова. Я немного поежилась, обхватила себя руками, пытаясь построить невидимую защиту.

– Ты замёрзла? – Громов подошёл ближе, снял с себя куртку и накинул мне на плечи.

Но не обнял. И это тоже привлекло мое внимание.