Но беспокоила Вилия, которая не поддавалась уговорам и не желала расставаться с Регьярдом. На минуту тот открыл глаза, рука потянулась к бледному лицу плачущей девушки.

‒ Вили…

Похоже за то короткое время, что у них было, эти двое стали близки. Острая игла то ли злости, то ли глубокого разочарования в самом себе кольнула Илвара в душу. Вот тебе, и Серая мышь!

Когда рука владетеля упала, а глаза закрылись, Илвар испытал постыдное облегчение ‒ ни к чему ему соперник, тем более такой, как Регьярд. А девчонка успокоится, надо дать время. Тем более, первый меч Смежных земель теперь понял, как надо вести себя в её отношении, чтобы окончательно заполучить благосклонность. Вили ‒ добрая и слишком нежная для этого грешного мира. А ещё, она будет принадлежать ему ‒ Илвару, сыну Доргара ‒ поможет ему укрепиться при Хельдоге, сделает его богатым. Что там несла эта курица Ульга про все сокровища мира? Вот и хорошо.

Пора убираться отсюда по добру по здорову.

‒ Пойдем, Вили! ‒ Илвар взял девушку за руку. ‒ Нам пора.

‒ Нет!!! ‒ Вилия вывернулась из крепкой руки мужчины.

Это что еще за шутки?

‒ Его не спасти, ‒ попытался показать свое сожаление мужчина, ‒ а его враги могут передумать по поводу нас. Пойдем!

Но похоже Серая мышь никуда не собиралась, она только пятилась назад ‒ подальше от самого Илвара.

‒ Это моя вина! ‒ из глаз девушки снова полились слезы. ‒ Я предала его… так отплатила за спасение.

‒ Вили! Прекрати!

За ее спиной близилась разинутая пасть обрыва! Знала ли она о нем?

Илвар боялся делать резкие движения в её сторону, чтобы не спугнуть. Невдалеке он заметил застывшего Унбара, остальные тоже замерли, наблюдая за девушкой.

‒ Вилия! ‒ не выдержав напряжения, мужчина все-таки подался вперед.

‒ Нет!!! Уходи!

Вилия ускорила шаг, отступая назад всё дальше и дальше к самому краю. На этот раз к ней потянулось множество рук, пытаясь ухватить за прижатые к груди запястья. Но Вилия не далась, ещё один шаг назад, и она сорвалась с кручи, нелепо взмахнув руками. Илвар рванулся за ней, будто за десять шагов пытаясь перехватить упархивающую голубку. Да пташка уже улетела. Когда мужчина опомнился, крепкие руки младшего брата держали его мертвой хваткой.

‒ Поздно… ‒ прошептал одними губами Унбар.

Всё кончено, теперь точно всё кончено…

Регьярд

Я глупец.

Самый большой глупец, который только мог быть в этом мире.

Ошана. Близкий и родной человек. На нашу долю выпало слишком много общих тягот и невзгод. Возможно, это отложило свой отпечаток на её разум. Я старался и берег сестру, как только мог, но, увы, оказался не всесилен.

‒ Ты слишком её опекал все эти годы, ‒ тихо произнес Магор.

А как еще я мог искупить свою вину перед сестрой? Отца и мать убили, меня вышвырнули из отцовского дома то ли полуживого, то ли полумертвого. Ошане всего-то два года было, когда все это случилось. Маленьких девочек положено опекать и оберегать, а не швырять в гущу ненависти и войны. Кому был нужен ребенок опальной рабыни и низвергнутого владетеля?

От горечи и боли сдавило душу.

Когда через год мне удалось её выкрасть, она была похожа на дикого безумного зверька. В ней с трудом можно было узнать мою сестру, но это была именно она. Никто не заботился о ребенке должным образом. Удивительно, как она выжила. Долгое время она не говорила. Пока она была еще совсем мала, я поручил её заботам семьи Кристофа, его отец остался верен старым традициям и поддержал меня. Арнгар погиб, сражаясь за меня.

За годы, проведенные в семье моего друга, Ошана, как мне казалось адаптировалась в окружающем мире.

‒ Ничто не проходит бесследно, ‒ продолжала размышлять вслух старый волхв, ‒ стоило ожидать, что недуг начнёт разрушать её изнутри.

Мне намекали на это, потом говорили напрямую, что Ошана странно себя ведет. Но я не мог понять, чего от меня хотят. Внешне все было в порядке, когда я начинал допытываться ‒ сестра рыдала, что её оговаривают. Я старался оградить Оши от обид и невзгод, как мог. В последнее время, как будто все наладилось, у неё прекратились вспышки бесконтрольного поведения, когда она могла что-нибудь поджечь или утопить. Но подозрение закралось после того, как я однажды в своей постели обнаружил обнаженную Киру.

‒ Недуг? ‒ я не смог удержаться от сарказма в своем голосе. ‒ Или влияние «добрых» людей? Ведь ты все знал с самого начала, Магор, почему молчал?

‒ Не знал! ‒ сокрушенно опустил плечи старый добрый наставник, друг и покровитель. ‒ Если бы всё понял с самого начала, не допустил бы такого. Но и тебе следовало прислушаться и отправить её к северному предгорью ‒ там спокойно.

‒ В том-то все и дело, что Ошана бы там зачахла от скуки и тоски! ‒ теперь и меня пронзила острая горечь и разочарование в самом себе. ‒ Мне казалось, будь она рядом со мной под присмотром ‒ всё будет иначе.

Теперь-то понимаю, на сколько самоуверенным болваном оказался.

Комнату сестры пришлось покинуть по определенным причинам. Мы с волхвом отправились в его покои, где находилось все самое необходимое для ритуала. Когда все закончилось, Магор подозвал меня движением руки, было видно, что сил он потратил много и ему тяжело ‒ на бледном лбу выступила испарина, он в основном молчал, тяжело вздыхая, сберегая силы. Но результат превзошёл все мои ожидания ‒ в обычной на первый взгляд лохани с водой теперь просматривалась комната Ошаны. Идеально просматривалась и… прослушивалась. Ворожба древняя и почти забытая, но и Магору много лет, знания он унаследовал от предков ‒ полезный и толковый волхв.

‒ Либо сегодня узнаем правду, ‒ произнёс старик, вцепившись в клюку иссохшими пальцами, ‒ либо снова придется ждать.

Я не ответил. Но в душе продолжал надеяться, что это всего-то подозрения и не больше, но уже через минуту мои надежды разбились в прах, потому что я узнал человека, вошедшего в покои сестры. Он на правах хозяина выставил сиделок вон. «А ведь это не в первый раз» ‒ промелькнула в голове мысль, резанув по натянутым нервам. Он не в первый раз вот так входит на правах хозяина, люди его знают и давно, раз безропотно подчиняются ‒ боятся не гнева своего владетеля, а этой ещё неясной тени. Боятся, потому что за ним есть сильное плечо соклановцев. Считают нынешнего владетеля слабым? Вряд ли. Ответом на мой вопрос становится Ошана.

‒ Похоже, он не верит мне! ‒ в её голосе отчаяние с легкой долей надежды. ‒ Она околдовала его! Эта ведьма…