Это были суматошные и волшебные дни.

Антонио повернулся на бок и притянул Кейтлин к себе.

– И тебя с Рождеством.

– Нам же не обязательно сразу вставать, правда?

– Мы можем лежать в постели как минимум несколько лет. Детям все равно еще рано рассказывать про Сайту, подождем года два-три.

Кейтлин любила, когда Антонио говорил так, будто они – настоящая семья и будут вместе, что бы ни случилось. Правда, Антонио не заговаривал о браке, но она надеялась, что все к тому идет.

– Ха. Нам еще очень повезет, если в следующем году они не проснутся в пять утра и не побегут к елке, чтобы посмотреть, что принес им Санта.

Глаза Антонио лукаво блеснули, он подмигнул Кейтлин.

– Тогда нам стоит насладиться последним спокойным Рождеством.

Очень медленно, так медленно, что Кейтлин едва не застонала от нетерпения, он склонился над ней и приник к ее губам. Кейтлин бросило в жар. Его язык был горячим и нетерпеливым, и она застонала, когда он проник в ее рот.

Он раздвинул бедрами ее ноги, настойчиво и сильно прижимаясь к ее лону. Кейтлин застонала и выгнула спину, наслаждение вспыхнуло в ней миллионом искр. Она молча побуждала его не останавливаться, прижимаясь к его мускулистым бедрам.

Он чуть отстранился, приподнявшись на локте, нашел ее самую чувствительную точку и стал ласкать ее пальцами.

Кейтлин судорожно вздохнула и зажмурилась, чувствуя, как наслаждение волна за волной, словно океанский прилив, прокатывается по ее телу.

Бормоча цветистые итальянские фразы, будто молитву, Антонио продолжал ласкать ее. Склонившись, он коснулся губами ее горла, опустился ниже и запечатлел поцелуй на ее груди.

Наслаждение переполняло Кейтлин, сводя мышцы в сладкой судороге.

– Антонио, – прошептала она.

– Да, дорогая, я здесь.

Он перекатил ее на спину и склонился над ней, опираясь на локти, чтобы не сокрушить своим весом. Но было уже поздно. Едва Антонио вошел в нее, в ее груди словно взорвался фейерверк.

Ее охватило всепоглощающее чувство любви к этому мужчине.

Антонио заполнил ее до предела, но она выгнула спину, прижимая свои бедра к нему, чтобы получить все, без остатка. Она случайно научилась этому прошлой ночью, и, судя по стону, вырвавшемуся у Антонио, ему это понравилось.

Кейтлин закрыла глаза, чувствуя, как он двигается, как его тело сливается с ее телом. С ее губ сорвался вздох. Рай. Неужели это всегда так – полное физическое и духовное слияние? Или между ней и Антонио существует особая связь, особые отношения, недоступные другим?

Движения Антонио стали более настойчивыми, энергичными. Кейтлин выгнулась в его объятиях, подчиняясь его ритму, поднимаясь все выше и выше к пику наслаждения, пока они оба не достигли его в едином порыве.

Они лежали в объятиях друг друга, молча, но в полной гармонии. Наконец Кейтлин почувствовала, что снова в состоянии двигаться. Но она не торопилась вставать с постели.

Как и вчера утром, Антонио включил висящий на стене телевизор, чтобы посмотреть новости. Эта привычка, как он объяснил Кейтлин, появилась у него после возвращения из Индонезии. Каждое утро он тянулся к пульту, чтобы тишина так не действовала на нервы.

– Тебе больше не нужен этот шум, – сказала Кейтлин и забрала у Антонио пульт, чтобы выключить телевизор.

Но не успела она нажать кнопку, как с экрана прозвучало имя Антонио.

– Что они говорят?

Он сел в постели и сосредоточенно уставился в телевизор. Шли новости.

«…Удалось установить личность анонимного жертвователя, который скупил все игрушки в магазине и отправил их в благотворительную программу «Игрушки для малышей». – Блондинка на экране улыбнулась, рядом с ней появилась фотография Антонио. – Для тысяч малышей из малоимущих семей это Рождество будет по-настоящему счастливым. И теперь они знают, кого благодарить за это. Историю Антонио Каваллари справедливо можно назвать сенсационной. Считалось, что Антонио погиб в авиакатастрофе, однако спустя год он вернулся в Лос-Анджелес…»

– Они не должны были знать, кто отправил игрушки. – Антонио нахмурился. – Посылка неслучайно была анонимной.

Однако репортеры новостей, почуяв очередную сенсацию, пошли по следу Антонио. Как только он решил сделать что-то не нуждающееся в рекламе, его имя тут же появилось в новостях.

На экране мелькнуло лицо Ванессы, и Кейтлин поспешно переключила канал. Чувство вины и так не отпускало ее, не хватало еще, чтобы сестра смотрела, как она лежит в постели с ее мужем.

– Достаточно.

Но Антонио даже не смотрел в телевизор. Его взгляд был устремлен на Кейтлин.

– Ты слишком хороша для меня, тебе это известно?

Он заправил длинную прядь ее волос за ухо и отвел от шеи вьющийся локон, чтобы запечатлеть поцелуй на ее нежной коже. Кейтлин вздрогнула. Антонио привлек ее к себе, и она почувствовала, как в ней снова разгорается пламя страсти.

– У меня кое-что есть для тебя, – прошептал он, и его дыхание коснулось ее кожи.

– Это как раз то, что мне нужно, – сказала она, отвечая на его поцелуй.

Рассмеявшись, Антонио протянул руку и достал из ящика тумбочки, стоявшей у кровати, длинную, плоскую коробочку.

Заинтригованная, Кейтлин сорвала зеленую оберточную бумагу и подняла крышку. На бархатном ложе сверкала серебряная цепочка.

Антонио вынул ее из коробочки и протянул Кейтлин. Она увидела на цепочке подвески.

– А, Л и снова А.

– О, – выдохнула Кейтлин, – по одной для каждого малыша.

Антонио коснулся пальцем подвески в форме буквы А, и в центре ее засверкал отполированный белый камешек.

– Там, в Индонезии, мне приходилось тренироваться на самодельном ринге с земляной площадкой, и после спарринг-матчей весь ринг был усеян камешками. Я сунул один такой камешек в карман, когда отправился на поиски самого себя. Для меня это был символ надежды. Я, как этот камешек, был погребен под слоем мертвых обрывков памяти.

Кейтлин молча смотрела на него, ее сердце учащенно билось.

– Я попросил ювелира разрезать и отполировать камешек. Частица его есть в каждой букве. – Он задумчиво посмотрел на цепочку, кончиком пальца коснулся буквы А. – Если бы Ванесса вынашивала детей, они погибли бы вместе с ней.

Это правда. Пугающая правда. Кейтлин никогда не думала о своем решении стать суррогатной матерью в таком свете. Когда Ванесса обратилась к ней с этой просьбой, она согласилась, потому что любила сестру. Хотя, откровенно говоря, решающим для Кейтлин оказался тот факт, что она будет вынашивать ребенка Антонио. Это был взаимовыгодный вариант для обеих сторон. Став матерью, Кейтлин обрела смысл жизни.