Взяв мешок, чтоб не светить покупки, я пошёл по рынку. Сначала внимательно осматривал товары, потом стал прицениваться. Первым делом купил себе нормальные башмаки и сразу надел их, далее взялся за одежду, а затем и по инструментам прошёлся. После уж за людьми наблюдал и окружающую обстановку оценивал. Канский базар отличается от торга в Устьянском: нет бесплатных туалетов, а за торговлю взимается плата.

Рассматривая покупателей, пытался определить, есть ли среди праздношатающегося народа воришки, но никого не приметил. Или я не туда глядел, или у них тут повадки другие, нежели у воров двадцать первого века. Ну не может в городке ссыльной Сибири отсутствовать публика, нечистая на руку. Но сколько ни наблюдал за толпой, ничего подозрительного не усмотрел. Хотя городового видел: ходит в пожёванном мундире необъятный поросёночек и пыхтит сильнее паровоза. Как он с такой комплекцией преступников ловит, непонятно.

Решил поинтересоваться у знахарки тёмной стороной местной жизни:

— Софья Марковна, а как здесь дело с воровством обстоит? Балуют на базаре?

— Очень редко. Всё же Канск — маленький городок, и почти все друг друга знают, каждый на виду. Стоит кому-то разок попасться, и житья ему уже не дадут. Был случай, даже насмерть человека забили. Конечно, иногда лазят ночью по домам и на прохожих, бывает, нападают, но тоже не часто. Вот в Красноярске шалят изрядно: днём зазеваешься — кошелёк стащат, а ночью и зарезать могут.

Что-то в рассказе Софы задело мой слух. М-м, точно, «все друг друга знают, каждый на виду». И как тут прикажете ювелиркой заниматься? Нам же здешние кумушки сразу все косточки перемоют и вопросами задолбят. Откуда украшения, а? Где достаёте? Сами делаете? И что им отвечать? В голову приходят лишь два варианта: или Софья Марковна — уникум, одной рукой настойки с кремами варит, а другой золото разливает, или я — гениальный ребёнок, брошки с серёжками, как пирожки, пеку. Третьего не дано. Ага, и коза у нас самородками ср… э-э… нужду справляет.

Ладно, шутки шутками, но, полагаю, в действительности всё не так уж и страшно. Те, кто здесь куплей-продажей украшений занимается, не весь товар сами изготавливают, кое-что и из других городов получают. По почте подобные посылочки вряд ли кто им отправляет, значит, привозят люди, которым доверяют. И подозреваю, никто доставку такого товара не видел и не увидит в дальнейшем. Ну а мы-то чем хуже? Тоже можем сказать, что драгоценности нам привозят.

Кстати, местные ювелиры ведь и скупку золота у населения должны производить, официально — в слитках или монетах, а втихаря небось и шлиховое с приисков берут. Вот им-то добытое нами и следует сбагривать, когда прижмёт. Только осторожно и по чуть-чуть.

А что, если… Стоп, Саша, грабить мы никого не будем, не тот возраст, чтобы по чердакам и форточкам лазить. Хм… это я сейчас о прошлом возрасте подумал или о нынешнем? Ай, неважно! Ты, Александр, теперь солидный… пацан. У тебя вон две женщины на шее. И на кой чёрт, спрашивается, нужны эти мелкие риски? Одних крупных, запланированных тобою, уже лет на сто каторги наберётся.

От тягостных мыслей отвлекла подошедшая бабулька. Раскланялась с Софой, беседу завела, даже дед Ходок подтянулся с ней поболтать. Потом мне объяснили: она — местная достопримечательность, окружная повивальная бабка. Сколько человек родилось с её помощью, и не сосчитать, иногда таких детишек на свет божий выводила, каким и столичные врачи не помогли бы.

До обеда успел несколько раз обойти весь рынок. Довольно дёшево приобрёл кайло с лопатой: какой-то кузнец сворачивался и уступил в цене. После прошёлся по лавкам вокруг площади. Цены там, как мне объяснили, выше базарных, но и качество продаваемых вещей зачастую тоже. На пороге первой же остолбенел: «смешались в кучу кони, люди»[53], ну то есть ткани, грабли, вилы. Увиденная картина напомнила некоторые маленькие, в основном сельские, универсамы из той жизни, когда их хозяева пытались забить небольшие помещения разнообразными товарами под завязку.

Покупателей обслуживали трое продавцов, все жутко прилизанные. Наверно, маслом волосы смазали. Я пополнил свой запас инструментов и хорошие, прочные сапоги себе купил. Правда, при этом узнал не слишком приятную новость: сапоги в данное время для массовой продажи одинаковыми делают. Нет правых и левых, каждый одевается на любую ногу. Немного неудобно и непривычно, но ходить можно. Не нравится? Иди к сапожнику, он на заказ выкроит то, что тебе надо, только раза в два дороже. Ой, да хрен с ним! Куплены на вырост, на пару размеров больше, чем требуется; портянок в два слоя намотаю — и так сойдёт.

В дальней комнате увидел оружие. Душа запела. Шпаги с саблями проскочил с ходу, они меня сейчас мало интересуют, а вот за осмотр огнестрела я взялся основательно. От обилия старинного оружия с красивой отделкой сразу зарябило в глазах. Ё-малай! Да тут выставка раритета, не иначе. Это ж не девятнадцатый, это восемнадцатый век! Не удивлюсь, если в пересчёте на цены века двадцать первого здесь не одна тысяча зелёненьких бумажек валяется. Сюда нужно было моего приятеля-антиквара перемещать, он бы всласть порезвился, а мне, к сожалению, вся эта красота и на фиг не сдалась. Я не любитель разрисованных дуэльных пистолетов, да и аркебуза с резным прикладом и серебряной чеканкой по всему стволу мою душу не радует. Или это мушкет? Да какая, собственно, разница? В моих глазах они красивые игрушки, изящные пижоны, а мне необходимы хищные воронёные трудяги.

Постепенно рябь в глазах прошла, и я осознал очередную издёвку судьбы. Штуцеров и карабинов разных калибров полным-полно, но казнозарядок всего три штуки, и неясно, откуда они родом и кто ими разродился. Мелкашек дульнозарядных тоже раз-два и обчёлся. Ну а что ты, Саша, хотел? Ведь почти всё понял в тот момент, когда город рассматривал. О-хо-хо, надо долго со всем этим добром разбираться и внимательно изучать каждое ружьё.

Но не дают, гады: говорят, мал ещё. Револьверы в руки брать, соответственно, также не разрешают. Меня уже давно бы выперли из лавки, но совесть им, видать, не позволяет это сделать. Ха, или жадность: я тут много чего сторговал, вдруг опять какую-нибудь мелочь прикуплю. Оружие не продадут, не стоит и рыпаться.

В результате пришлось оценивать магазинную коллекцию револьверов на расстоянии, и я там из более-менее приличного лишь пару шпилечных «лефоше» разглядел. Ладно, после обеда вместе с Софой сюда придём и потрясём этих маслом намазанных. Чем чёрт не шутит, может, у них в подсобке оружейная заначка припрятана.

В следующей лавке дела обстояли ничуть не лучше, но нормального оружия обнаружилось ещё меньше. И терпеть моё любопытство долго не стали, вытурили через несколько минут. Я даже не успел приглянувшееся зеркальце для Машки купить, как меня, схватив за ухо, вывели на улицу. Больно, зараза! Еле остановил удар локтем по почкам выводившему.

Только к своим подошёл, дед Ходок наехал:

— Ты где шлындашш[54]? Демьяну надоть помогчи чёсанки утартать[55].