Ребята закрыли сундучок и пошли к себе в комнату. Фрэнк чувствовал усталость и заснул, едва коснувшись головой подушки. Но Джо почему-то не мог расслабиться, все думал о морском капитане и его жене. Он лежал, опершись на локоть, и смотрел в окно. Сильный луч с маяка то и дело пробегал рядом с гостиницей, сирена завывала, предупреждая об опасности. Туман черным одеялом нависал над берегом.

Наконец, он заснул. Но вскоре проснулся от какого-то звука, напоминавшего детский плач.

Джо приподнялся. Ребенок пронзительно вскрикнул, потом замолк, будто переводя дыхание. И снова принялся плакать.

«Миленькое дело, — подумал Джо. — Что-то я не припомню, чтобы в гостинице был кто-то с маленькими детьми. Самая младшая, пожалуй, Эми Шеридан, а ей, по меньшей мере, шестнадцать!»

Ребенок все плакал, и Джо в конце концов протянул руку и потеребил брата.

— В-в-в чем дело? — забормотал тот, пытаясь сообразить, где находится.

Именно в этот момент плач прекратился.

— Вроде плачет ребенок, — пояснил Джо. — Но в гостинице ведь нет маленьких детей, а? Может, ты видел?

— Нет, — проворчал Фрэнк. — И не слышу ни звука. Чего ради ты меня разбудил?

Джо вздохнул.

— Забеспокоился, вот и все.

— Тебе приснилось. Давай спать. — Фрэнк повернулся на бок и натянул на голову одеяло.

Но Джо долго еще лежал, ожидая, что плач возобновится. Потом он незаметно отключился, но тут же проснулся, словно от толчка. На сей раз дело было не в звуке. Он просто ощутил — в комнате кто-то находился. И этот кто-то стоял за кроватью Фрэнка.

Джо медленно открыл глаза и дал им привыкнуть к слабому свету, проникавшему в комнату снаружи — от ламп, которые там горели день и ночь. И тут вдруг заметил, что дверь в ванную тихонько отворяется.

Похолодев от ужаса, Джо вспомнил, что эта дверь раньше скрипела. Сейчас она не издала ни звука. Он лежал в постели, охваченный страхом, и смотрел, как дверь распахивается все шире. Кто-то, должно быть, проник в комнату родителей, думал он, а теперь хочет выйти через общую ванную. Нет, вероятно, все гораздо хуже — дух морского капитана явился навеститьсвою жену.

Наконец, дверь коснулась стены — совершенно беззвучно! Но в дверях никого не было! «Этот дух невидим, — подумал Джо. — Небось стоит сейчас над моей постелью и удивляется — кто это такой? Вдруг он решит, что я сделал что-то с его леди и задушит меня?»

Тут Джо стряхнул с себя оцепенение и заорал, одновременно включая настольную лампу. Фрэнк вылетел из-под одеяла и оказался на полу, уже приняв оборонительную стойку. Ему в полусне показалось, что на них нападают.

Когда его сознание прояснилось и он увидел, что никого, кроме брата, тут нет, он сел на кровать.

— В чем дело? — сердито спросил он.

— Дверь ванной сама собой открылась, — сообщил Джо.

Фрэнк буквально зарычал:

— Опять тебе снится всякая дребедень! — Нет, нет, взгляни!

— Мы просто оставили ее открытой, когда ложились, — сказал Фрэнк.

— Нет, не оставили. Я помню, что закрыл.

— Значит, ветром открыло. Джо, успокойся, ради Бога, и не возникай больше. Дай хоть немножко поспать!

— Фрэнк, я не шучу. Кстати, эта дверь обычно скрипит. Вот сейчас покажу.

Джо пошел к двери и стал закрывать ее. Она громко заскрипела. Он подтащил самое тяжелое кресло и подпер дверь, подсунув спинку под ее ручку.

— Надеюсь, это поможет, — пробормотал он.

Фрэнк уже улегся и снова накрылся с головой.

— Разбудишь еще раз — кляп в рот вставлю! — пригрозил он.

— Если только этот призрак первым не расправится со мной, — пробормотал Джо, закрывая глаза.

Следующий раз Джо проснулся, потому что к нему угрожающе подступал какой-то двухголовый призрак. И снова слышался негромкий детский плач. Он доносился из ниоткуда, но в то же время со всех сторон.

Джо глянул на дверь ванной. Она была нараспашку, а кресло отодвинуто к стене! Он выпрыгнул из-под одеяла и подошел пощупать дверь и кресло — чтобы убедиться, что не спит. Покачал головой.

— Нет, наверное, и это мне снится, — сказал он громко, но не настолько, чтобы разбудить брата. Обескураженный Джо вернулся к своей кровати и пролежал, размышляя над странными событиями, до самого рассвета. Потом он заснул и спал, пока не услышал, как брат делает зарядку у открытого окна. Кресло стояло у стены, а дверь в ванную была отворена.

— Это ты отодвинул кресло? — спросил он у Фрэнка.

— Нет я думал, ты. Дверь была открыта, когда я встал.

По дороге на завтрак Джо продолжал размышлять, а не приснилось ли ему все это. Он мимоходом спросил у родителей, не они ли открывали дверь. Оба рассмеялись.

— Нет, конечно, — сказал мистер Харди. — Я отучил вашу маму проверять, как вы спите по ночам, когда вам было еще лет пять-шесть!

— У Джо ночью разыгралось воображение, — произнес Фрэнк. — Он будил меня три раза, все думал, что видит призраков.

— Два раза, — кротко поправил Джо.

Семья приятно провела день. Они плавали в подогреваемом бассейне, играли в теннис с Шериданами и просто отдыхали, бездельничая. Но Джо не очень-то наслаждался этой жизнью; его мысли крутились вокруг того, что произошло ночью. Он попросил брата не рассказывать ничего девушкам, и Фрэнк согласился, что не стоит.

— Не беспокойся, я тебя не подведу, — пообещал он и сдержал обещание.

За ужином Джо был еще более рассеянным. Он чувствовал, что предстоящая ночь будет столь же необычной.

— Что это с тобой? — подтолкнула его Эми. — Не заболел?

— Уф, голова болит, — отговорился Джо. «Лучше уж небольшая ложь во спасение, — подумал он, — чем рассказывать правду и стать предметом насмешек».

Когда братья вернулись, наконец, в свою комнату, Джо почти мечтал поскорее улечься в постель.

— Послушай, братец, — заявил Фрэнк, раздеваясь, — мне все равно, что ты там делаешь со своим призраком, но меня в это дело не впутывай, договорились?

— Не беспокойся, — ответил Джо. — Погибать буду, тебя не позову!

— Вот и хорошо. Приятных сновидений!

Джо выключил свет и лежал, прислушиваясь к доносившимся издалека басовитым звукам противотуманной сирены. Он ждал и ждал, но ничего не происходило. Гость явно не желал появляться, пока он бодрствовал. Наконец, Джо заснул. И пробудился, как от толчка, увидев, что рядом с кроватью стоит ребенок.

То был маленький мальчик лет четырех или, может, пяти. Одежда на нем была в стиле викторианской эпохи — такая, какую носили в девяностые годы прошлого столетия: темно-красный бархатный костюм с высоким воротником вокруг затылка, панталоны до колен, чулки и черные башмаки с пряжками. На правой щеке у него было небольшое родимое пятно. А по щекам лились слезы.