В 1640 году вспыхнули восстания в Каталонии и Португалии. В Андалусии маркиз Аямонте и его двоюродный брат, герцог Медина-Сидония, договорились создать независимое государство. В 1647-1648 годах неаполитанцы и сицилийцы организовали мятеж, а главный гарант короны Арагона, герцог де Ихар, запланировал отделение от Кастилии под протекцией Франции. Через восемьдесят лет войн Испания, в конце концов, признала независимость Объединенных провинций (Нидерландов). Конец войны с Голландией дал Испании пространство для маневров, и в течение некоторого времени все выглядело так, будто она восстанавливает утраченные позиции через повторный захват Барселоны, Касаля (Милана) и Дюнкерка. Однако в 1655 году, после пятидесяти одного года мира с Англией, последняя в лице Кромвеля заключила союз с Францией против Испании.

Флот Блейка разгромил караваны с сокровищами Индий в 1656 и 1657 годах, а в 1658 году англо-французские войска одержали победу над фландрской армией в Битве в дюнах и снова захватили Дюнкерк. Португальцы, в борьбе за независимость от своих восточных соседей, нанесли им унизительное поражение у приграничного городка Эльвас в январе 1659 года. В рамках Пиренейского мира в ноябре того же года Людовик XIV получил Серданью, Руссильон, Артуа и несколько крепостей в Испанских Нидерландах и согласился жениться на Марии Терезе, дочери Филиппа IV, в обмен на полмиллиона дукатов приданого и ее отказ от собственного права и права ее потомков наследовать испанскую корону. Попытки усмирить Португалию через десять лет привели к столкновениям на границе с Эстремадурой и окончательному признанию независимости Португалии в 1668 году.

ФРАНЦУЗСКАЯ УГРОЗА

Тем временем Людовик XIV продолжал откусывать испанские владения в Европе на всех фронтах, пока у него не пропало всякое желание ослаблять Испанскую империю, так как он планировал посадить французского Бурбона, своего внука Филиппа Анжуйского, на испанский трон. С 1665 года королем был Карлос II, довольно жалкое завершение династии Трастамара-Габсбургов, который от рождения отличался слабым здоровьем и не мог иметь детей. Когда 1 ноября 1700 года он умер, обширные территории охватила война, а кризис престолонаследия пытались разрешить французский претендент Филипп Анжуйский и эрцгерцог Карл Габсбург, располагавший поддержкой брата — императора Иосифа, а также Англии и Объединенных провинций. За месяц до смерти Карлос II с практически единодушного согласия государственного совета назвал Филиппа своим преемником, веря в то, что покровительство Людовика XIV обеспечит территориальную целостность испанского королевства. Филипп официально вступил в свои права в апреле 1701 года под именем Филиппа V, короля Испании, однако Объединенные провинции и Англия, не желая мириться с новым франко-испанским альянсом, даже более значительным, чем старый блок династии Трастамара-Габсбургов, объявили войну Франции в мае 1702 года.

ВОЙНА ЗА ИСПАНСКОЕ НАСЛЕДСТВО (1702-1714)

Испания больше не была хозяином собственной судьбы. Теперь из-за амбиций других стран она стала театром военных действий. Если в последовавшей продолжительной войне Испания потеряла только европейские владения, то это скорее из-за соперничества и обоюдного недоверия противоборствующих сторон, чем из-за собственного участия в сражениях. Война за испанское наследство подошла к своему завершению, когда в конце 1711 года эрцгерцог Карл покинул Барселону, чтобы трон империи занял Иосиф под именем Карла VI. Бывшие сторонники, похоже, отказались от мысли возродить Испанскую империю и заключить династический союз Франции и Испании. До тех пор пока Филипп V не отказался от всех претензий на французский трон, они не соглашались признать его королем Испании и испанских колоний в Америке. Любые изменения на карте Европы были возможны только за счет Испании. Последнюю даже не признали участником мирных переговоров в Раштатте в марте 1714 года (первый договор был подписан в Утрехте в апреле 1713 года). Испанские Нидерланды и итальянские земли (Неаполь, Сардиния, Милан, Тоскана и Мантуя) отошли императору Карлу VI, Сицилия — герцогу Савойскому, а Англия сохранила Гибралтар и Менорку (отобранные во время войны) и получила плацдарм в Новом Свете — страшное предзнаменование окончания кастильского господства в Атлантике. С весны 1618 года, когда Испания вступила в Тридцатилетнюю войну, чтобы помочь Фердинанду II подавить восстание в Богемии, до Великого усмирения 1714 года страну постоянно вовлекали в войну на всех фронтах. С самого начала главным противником Испанской империи в Европе была Франция, чьему собственному потенциальному росту и безопасности угрожала династия Трастамара-Габсбургов, чьи представители окружали Францию со всех сторон. Постоянная конфронтация с Францией обнажила пределы кастильского империализма. Британские историки, сочувствующие испанской монархии, часто упоминают об ее почти сверхъестественной гибкости и способности использовать скрытые резервы, когда, казалось, все уже потеряно.

Возможно, так и было; тем не менее, когда дело касалось Франции, испанская монархия неизменно занимала оборонительное положение. В 1545 году будущий император Филипп II писал отцу, насколько трудно собрать в Испании средства; несколько лет ушло на то, чтобы оправиться от неурожая. В свою очередь Франция была единой страной с плодородными землями, которая снова и снова могла позволить себе выделять деньги на военные нужды. К примеру, в 1630-х годах Испания больше всего опасалась вступления Франции в Тридцатилетнюю войну. Только когда Франция оказывалась на грани коллапса из-за религиозных разногласий и гражданских войн, как в 1652 году, Испания могла перехватить инициативу. В 1665 году Филипп IV в завещании признал пределы своей власти и мучительную необходимость сражаться за королевское наследство.

Ослабление испанской армии явилось результатом, во-первых, неспособности поддерживать уровень расходов, который не могли обеспечить даже американские богатства. В наше время мы наблюдаем похожую ситуацию: могущественная нация становится крупнейшим в мире должником ради поддержания военной гегемонии на мировом уровне (40% годового дохода идут на выплату процентов по национальному долгу). Можно предположить, что причиной краха было не столько усиление противников, сколько нежелание меняться, невозможность отказаться от идей, которые изначально привели к мировому господству. Отсюда многочисленные неудачные попытки заново привести в действие заржавевший аппарат империи. Длительный период господства убедил страну в ее извечной правоте. Долгое время испанцы считали, что мир, как говорится, обязан им всем, и так будет вечно.

Власть и богатство тогда, как и сейчас, являлись конечной целью политики. Это равенство, разумеется, осознавали правители и элита. Они считали, что война — единственный способ обеспечить выживание Испании. В мире, где запасы богатств ограниченны, получить их можно только за счет других. Таким образом, Испания ввязалась в бесконечную борьбу, которую надеялась завершить решающей битвой. За сто лет господства в Европе Испания привыкла содержать регулярную армию, первую в истории, численностью более 85 000 человек, которые участвовали в длительных и дорогостоящих осадах и безрезультатных противостояниях. Кастилия возникла в борьбе с исламом и превратилась в военизированное общество; привычка воевать породила «осадную экономику», замкнутую на себя, дабы защитить территориальное и духовное единство от всех возможных врагов, и тем самым лишающую страну свободы выбора.