– Кардинал Бенно требует свидания с вашей милостью, – торопливо проговорил Ватто, внимательно наблюдая за руками барона – как бы не запустил тяжелым кубком! Так оно и случилось. Ульрих, услышав имя и, самое главное, священный сан гостя, тут же швырнул в оруженосца попавшийся под руку сосуд. Ватто ловко прикрыл дверь и заново приоткрыл с вопросом: – Что мне ответить кардиналу?

– Пусть убирается к чертовой матери! – прорычал Эберхардт.

– Но с ним архиепископ… – начал было Ватто.

– К черту твоего Макариуса! – не унимался барон.

Констанц, как и большинство крупных городов империи, управлялся архиепископом. Надо заметить, что барон находил архиепископа Макариуса человеком понимающим и полезным, но сегодня любой представитель церкви вызывал у него глухую ненависть.

– Но его преосвященство… – никак не унимался Ватто.

– Пошел вон! – продолжал буйствовать Ульрих.

На этот раз дверь отворилась широко, и кардинал появился на пороге собственной персоной, следом за ним вкатился архиепископ Макариус. Священников, похоже, нисколько не впечатлил запрет. Ульрих выкатил глаза и потерял дар речи от такой наглости. Но кардинал не дал ему опомниться и с порога произнес:

– Я знаю, что вы не рады меня видеть. Но у нас есть общий враг, и я думаю, мы сможем договориться!

Барон успокоился так же внезапно, как и взбесился.

– Кто? – коротко спросил он.

– Его святейшество папа Сильвестр II.

Ульрих встал со стула. Его массивная фигура возвышалась посреди залы. Грозно сдвинутые кустистые брови над холодно-серого цвета глазами внимательно рассматривали сухого, прямого, как палка, кардинала и его круглого, как жирная перепелка, спутника.

– Вы уверены, что обратились к тому человеку? – презрительно поинтересовался он.

– Уверен, – не меняя тона, спокойно ответил кардинал…

* * *

Своих подруг Екатерина Великая нашла в парке. Марго, как и полагается начальнику Генерального штаба и Главнокомандующему в придачу, рассказывала о последних достижениях собственного кузена.

– Бельгийская овчарка нашла тело. Просто прелесть!

– Тело?! – изогнула брови дугой Ангелина.

– При чем тут тело – пес! – возмутилась непонятливости подруг Марго. – Всегда любила и люблю овчарок и не понимаю, как люди терпят болонок и еще хуже – шпицев?! Это же преступление против натуры!

– Ты нам о своих вкусах в области собак расскажешь потом, ладно? – попросила Екатерина Дмитриевна. – Что с телом? Где его нашли?

– Ну что с телом? Без головы, как и полагается, нашли в одном из ответвлений подземного лабиринта и отправили на экспертизу. И, к сожалению, убийца автографа не оставил.

– Что еще нового?

– Список подозреваемых сузился, и это уже хорошо.

– Что же в этом хорошего? – со вздохом спросила Ангелина.

– Нам проще работать. Так вот, из приглашенных алиби нет у пятерых: Флориана Лориса, Кристиана Херманса, Карла Шоне, Генриха Фроста и… – Марго искренне вздохнула, – Филиппа. Другие передвигались группами или все это время провели в зале.

– А интендант и обслуживающий персонал?

– С этим сложнее. В замке трое постоянных служащих: интендант, консьерж месье Бланше и его жена Кристина. Потом есть две приходящие горничные, немка Грета и местная, из соседней деревни, Каролина, и, наконец, приглашенный шеф-повар, забыла его имя.

– Что с ними?

– Повар был, как и полагается, на кухне. Ему помогала жена консьержа Кристина, это она обычно готовит, когда нет презентаций. Грета и Каролина прибирали комнаты к приему гостей и периодически пересекались. Консьерж постоянно находился рядом с входом на случай появления опоздавших. Полиция проверила – действительно, несколько приглашенных так и не появились.

– И интендант?

– Вот с ним сложнее, – задумчиво произнесла Марго, – все его видели, но никто точно не может определить время, что и понятно – он постоянно по замку, как заведенный, крутится.

– Фигаро здесь, Фигаро там. Ставлю на интенданта! – заявила Ангелина. – У него больше всего возможностей, и замок он знает как свои пять пальцев.

– Ну а мотив? – сморщила губы Екатерина Дмитриевна. – И потом: почему такое странное убийство?

– Чтобы на него не подумали, – заявила Ангелина, невзлюбившая вездесущего Сурдеваля с первого взгляда.

– Хорошо бы, если бы это был интендант, – медленно произнесла Марго, – только с мотивом действительно напряг. Да и потом, пятеро приглашенных имеют медицинское или биологическое образование, то есть кого-то там резать им не впервой, а вот Сурдеваль – человек из абсолютно другого мира.

– Вот именно, – продолжала настаивать на своем Екатерина Великая, – только представь: одно дело – убить, так еще потом с риском для себя голову отрезать и устраивать всю эту театральную постановку! Тут железные нервы надо иметь или быть законченным психопатом!

– Ну, психопат тоже есть, – мрачно усмехнулась Ангелина, – наш старый знакомый Генрих Фрост.

Ее собеседницы согласно кивнули головами. Они и сами себе признавались, что в присутствии Фроста всегда испытывали непонятное ощущение неловкости и, того хуже, отвращения. Конечно, все могло быть легко объяснено его внешностью: глаза разного цвета, собранные из разных кусков лицо и тело вызывали вполне естественную в таких случаях неприязнь. Фрост вполне мог поучаствовать в конкурсе на звание самого нелепого человеческого существа на планете. Но было еще что-то другое в нем, скользкое, противное, которое не выразишь словами, только чувствуешь непреодолимое желание развернуться и смыться, чем быстрее, тем лучше.

– Ну а теперь твой черед, Кати, выкладывай, что тебе удалось узнать, – удобно расположилась Марго на парковой скамейке.

Она сейчас напоминала большую породистую кошку, только что не мурлыкала от удовольствия. Похоже, все перипетии не оказывали на нее совершенно никакого влияния. Нервы у парижанки были по-настоящему железными. Ангелина устроилась рядом, она была напряжена, и внешнее спокойствие явно стоило ей усилий. Екатерина Дмитриевна села между ними и раскрыла специально захваченный ноутбук.

– Тогда по порядку, слушайте: во-первых, в исследованиях возможности жизни головы, отделенной от тела, ничего нового нет, – начала она. – Я только что нашла сведения об одном французском докторе, Жюльене Цезаре ле Галуа. Жил он в XVIII веке, и, сами понимаете, гильотина тогда без работы не стояла. Так вот, в своем научном труде он объяснял, что голова вполне может обойтись без тела, если ее снабжать всем необходимым. И ни о какой мистике он не упоминает. Все доказывается опытно-научным путем. Кстати, в Интернете же я нашла сведения о подготовке к пересадке головы в Италии. Есть даже добровольцы.

– Доноры головы, как я полагаю, – сморщилась Ангелина.