– Я могу вас заставить, – сказал он сурово, видимо, предполагая запугать ее холодным тоном.

Она склонила голову набок и выдержала его взгляд.

– Попробуйте.

Прошло несколько секунд, прежде чем он отступил, ухмыляясь.

– Злюка. Вы самая настоящая злюка. Вас когда-нибудь так называли?

Она не ответила.

Лукас открыл сумку и вынул свою рубашку. Встряхнул несколько раз и положил в комод. Потом подошел к кровати, сел и скинул сапоги. Он уже откинулся назад, чтобы привалиться к подушкам, как в дверь постучали.

– Вероятно, ваша ванна, – сказал он, поднимаясь.

Он открыл дверь, чтобы впустить двух слуг, несших медную ванну. Их сопровождали еще несколько человек с бадейками горячей воды.

– Вы не будете возражать, если я подожду здесь? – спросил он, как только все удалились.

– Еще как буду, – с надменным видом ответила Меган.

– Сегодня мне что-то неохота возиться с наручниками, – хихикнул Лукас. – А посему, я полагаю, придется остаться. Жаль, что здесь нет ширмы.

– Уж не хотите ли вы сказать, что собираетесь смотреть, как я принимаю ванну? – Меган чувствовала, как тепло распространяется за воротничок и лицо заливает краска. – Это… это…

«Ага, заволновалась! Хорошо», – подумал Лукас.

– Чертовски хорошую идею вы мне подбросили, – сказал он.

Меган возмущенно подняла плечи, отчего ее полную грудь еще теснее сдавил тонкий хлопок сорочки.

– Я считаю, что вы должны уйти.

– И пропустить представление? Уф!

– Лукас…

– Я не уйду. Но и смотреть тоже не буду. – Он улегся на кровать и вытянул ноги, скрестив лодыжки.

– Но как я узнаю, что вы не станете подсматривать? – Тогда он снял с головы стетсон и положил себе на лицо.

– Так лучше? – прозвучал из пустоты его голос.

– Лучше, – согласилась Меган. – Но если я замечу, что вы подглядываете…

– Я не буду, – сказал Лукас. Не хватало только, чтобы его уличали. Он вовсе не намерен следить за ней из-под шляпы. Черт побери, он даже планов таких не строил. Но мужчина может не совладать с собой, если у него слегка разыграется воображение. Меган, полностью обнаженная!..

Мягкие звуки, достигшие его ушей, заставили его приподнять голову и прислушаться. Вначале они напоминали весело журчащие струйки. Но звуки становились все громче, и струйки вдруг превратились в шумную реку, заполнившую комнату. Ему потребовалась целая минута, чтобы понять, что Меган пела песню. Песня была ему незнакома, но он быстро схватил мелодию в достаточной степени, чтобы присоединиться к ней и напевать в уме.

Он представил, как Меган, расслабленная, лежит в ванне и намыливает свои длинные стройные ноги, сначала одну, потом другую. И как она выжимает воду из губки, смывая пену с кожи. Был ли звон падающих капель настоящим или воображаемым, он не знал, но звуки катастрофическим образом подействовали на его тело.

Лукас поворочался, пытаясь восстановить пошатнувшийся контроль, но только все усугубил. От розового запаха, ударившего ему в ноздри, голова пошла кругом. Положение становилось невыносимым. Он проворчал какое-то ругательство и, забыв про шляпу на глазах, вскочил с постели. Несчастная шляпа покатилась по полу, когда он зашагал к ванне.

Увидев, что он направляется к ней, Меган судорожно вцепилась в губку. Она прижимала ее к груди в бесполезной попытке закрыться от него.

– Что вы… – начала она. Из-за двери донеслись крики:

– Пожар! Пожар!

Коридор заполнился звуками торопливых шагов.

– Проклятие! – Лукас схватил ее за руку и поднял на ноги. В одно мгновение сорвал покрывала, обернул вокруг ее мокрого тела и, подхватив ее на руки, бросился вон из комнаты.

Постояльцы, скучившиеся на улице, не сводили глаз с гостиницы, словно ожидая, что здание вот-вот рухнет. Но похоже, их тревога была ложной. Ни стелющегося из окон дыма, ни оранжево-красных языков пламени, лижущих стены, не было и в помине.

– Черт возьми, что происходит? – пробормотал Лукас.

Меган прижала к шее покрывало. В сильных руках Лукаса она ощущала себя чем-то вроде тряпичной куклы в люльке. Вокруг них толклись люди, своими любопытными взглядами вызывая у нее желание превратиться в воздушный шар и скрыться в небе.

– Теперь вы можете опустить меня, – сказала она тихо. Лукас тотчас посмотрел на нее, словно только сейчас вспомнил, что все еще держит ее на руках.

– У вас нет ничего на ногах, – ответил он и так же быстро перевел взгляд на здание гостиницы.

Меган подняла ногу взглянуть на голую ступню, выглядывающую из-под края покрывала.

– Отпустите меня.

– Тсс… – Лукас еще крепче сомкнул руки.

– Без паники, граждане! – пронесся над толпой зычный голос. На крыльце стоял толстый коротышка с седыми волосами. – Небольшой пожар на кухне, только и всего. Огонь потушен. Сейчас вы можете спокойно возвращаться в свои комнаты. Все в порядке.

Люди начали стекаться к парадной двери, продолжая опасливо поглядывать на крышу.

– Все в порядке, – повторил толстяк, пропуская клиентов в вестибюль. – Извините, леди и джентльмены, что причинили вам неудобство.

Когда Лукас ступил на дощатый тротуар, раскрасневшееся лицо служащего сделалось еще краснее. Он отвел взгляд от проступающих под одеялом женских форм Меган.

– Обед по-прежнему в пять? – небрежно спросил Лукас.

– Да, сэр. Минута в минуту. Прибраться на кухне ничего не стоит, она почти не пострадала. Сегодня курица и клецки.

– Я уже слышал. – Лукас слегка пригнулся и отклонился в сторону, чтобы Меган не ушибла голову о притолоку. И следом за всеми стал подниматься наверх. Приблизившись к своей комнате, он увидел, что дверь так и осталась открытой после их поспешного бегства. Солнечный свет, струившийся сквозь широкое окно, падал на яркие обои в цветочек и ниже, на постель с кипенно-белыми простынями.

Меган подняла голову посмотреть на Лукаса, который держал ее на руках. Его лицо выглядело более обветренным, чем ей казалось раньше. А на лбу, обычно гладком, она заметила крошечные морщинки. Столь внимательное рассматривание своего рыцаря, приведшее к такому открытию, имело ошеломляющий результат. Обнаружив, что он тоже смотрит на нее, Меган оцепенела, и сердце у нее часто забилось.

Она отвернулась и запинаясь проговорила:

– А теперь не могли бы вы… отпустить меня? – Слова прозвучали весьма напряженно, что было заметно и для нее самой, но она ничего не могла поделать. В горле вдруг все пересохло и запершило, будто там застрял ватный ком. К тому же она совсем не хотела, чтобы он отпустил ее. Ей нравилось, что Лукас держит ее на своих сильных руках. Она чувствовала, как тепло его тела просачивается сквозь покрывало и согревает ее.