– Хорошо, – согласился он. – Если вы побольше вольете соуса, возможно, я не замечу разницы.

– Кофе тоже принести?

Лукас кивнул и посмотрел на Меган:

– Как насчет кофе?

– Да, принесите, пожалуйста.

Официантка перешла к следующему столу принимать тот же заказ.

– Что-нибудь разузнали о Скотте? – спросила Меган.

– Нет. – Лукас покачал головой. – Я думаю попозже прогуляться в салун, Может, кто-то его видел. А если там ничего не выяснится, видимо, придется переговорить с начальником полиции.

– Мне казалось, вы не хотите, чтобы кто-то знал, что вы в городе.

– Я предпочел бы, чтобы никто не знал. Но возможно, единственный путь напасть на след Скотта – довериться начальнику полиции. Надеюсь, он не станет никому обо мне рассказывать.

Когда обед подошел к концу и они уже доедали большой кусок яблочного пирога, к ним подошел клерк с первого этажа.

– Извините, мистер Кэмпбелл, – произнес он и почтительно кивнул Меган. – Я забыл прислать газету вам в комнату. Возьмите, сэр. И еще раз примите мои извинения. – Он положил на стол экземпляр «Уичито тазетт» и поспешил удалиться.

Лукас встал, сунул газету под мышку и подал своей даме свободную руку.

– А вы можете быть обаятельным, когда захотите, – сказала Меган, пока они поднимались наверх.

Лукас шумно вздохнул.

– Я имею в виду – когда вы не тянете меня насильно в седло и не швыряете в грязь, – не унималась она. – Сегодня вы весь вечер – сама вежливость. Вполне джентльменское поведение.

Лукас наклонился ближе и шепнул ей на ухо:

– Негоже, чтобы окружающие нас замечательные люди думали, что у нас с вами нет ничего общего. Вы забыли, что для них мы супружеская чета?

– Понятно, но все-таки я думаю, что, в сущности, вы очень милый человек. Просто в некоторых ситуациях выявляется варварская сторона вашей личности.

– Варварская? Гм… – Так как они уже подошли к своей комнате, Лукас открыл дверь и галантно пропустил Меган вперед. – И что же варварского я совершил?

– Ограбили дилижанс – раз, вместе с бандитами участвовали в моем похищении – два, повторно похитили меня – три… – Меган загибала пальцы, перечисляя его преступления. – Привязали к лошади, а сами ушли в салун, оставив меня на улице одну, беззащитную. – Перечень был прерван еще одним страдальческим вздохом. – Сбросили меня с лошади прямо в грязь, – продолжала она, нахмурясь. – И на порядочное расстояние, насколько я помню. Надевали на меня наручники, приковывали к ножке ванны, привязывали к постели…

– Хватит, хватит, сдаюсь. – Лукас поднял руки. – Все, что вы перечислили, не в счет. Я думал, вы расскажете о моем варварстве в отношении других людей.

– Ах, я не в счет?! – У нее расширились глаза. – Почему же?

– Вы забыли, что вы моя пленница?

Он наклонился и, легонько щелкнув ее кончиком пальца по носу, прошел к одному из парчовых кресел у окна.

Меган с оскорбленным видом скрестила руки на груди, но он, казалось, не обратил на ее движение никакого внимания. Тогда она пошла к зеркалу расплетать волосы. Отвязала желтую ленту, положила ее на комод и взглянула на себя в зеркало.

– В гостинице чудесный персонал, – заметила она, увидев прибранную комнату, и повернулась к Лукасу. Он сидел, положив ноги на обувную скамеечку, и читал газету. – Вынесли ванну без напоминаний. И кровать застелена.

Он беглым взглядом обвел четыре столбика и вновь обратился к газете.

– Здесь намного приятнее, чем в «Еде и ночлеге», – продолжала Меган. – Тамошним слугам, чтобы вынести ванну, века бы не хватило. Постель тоже никогда не убиралась. И вообще, я готова поклясться, они смотрели на меня так, будто у меня рога отрастают.

– Потому что считали вас ненормальной. – Меган сделала раздраженный жест.

– Какой вздор! – сказала она, кладя руку на бедро. – Ну, в первый вечер, когда вы приковали меня к ванне, еще куда ни шло. Я протестовала, я… неистовствовала, и люди вполне могли подумать, что я слегка не в своем уме. Но потом-то я вела себя прекрасно, а они смотрели на меня все так же странно.

– Вы меня не поняли, – сказал Лукас, складывая газету и отодвигая ее в сторону. – Я имел в виду совсем другое.

Он закусил губу, что не предвещало ничего хорошего – Меган уже достаточно изучила его ужимки. Он знал что-то, чего не знала она, и его специфическая полуулыбка гарантировала, что последующие слова, чего бы они ни касались, будут нелицеприятными.

– Люди думали, что вы и в самом деле сошли с ума.

– Почему они так думали? – настороженно спросила Меган.

– Потому что я им так сказал.

У нее расширились от удивления глаза.

– Когда я приковывал вас к ванне, я предвидел, что вы поднимете шум. Мне не хотелось, чтобы слуги ворвались в комнату вас освобождать. Вот я и сочинил историю о вашей невменяемости, чтобы их удержать.

– И что вы им сказали?

Лукас усмехнулся, возвращаясь к воспоминаниям.

– Я сказал горничной, что однажды вас похитили бандиты и что при вашей природной чувствительности, – он состроил гримасу, – подлое преступление не прошло бесследно. Вы так и не оправились от потрясения. – Он не выдержал и засмеялся. – Видели бы вы бедную горничную, когда я сказал, что иногда приходится вас усмирять. Я думал, у нее глаза выскочат из орбит. – Лукас, продолжая хохотать, ударил себя по коленям.

Чтобы не впасть в ярость, Меган принялась считать. Потом сосредоточилась на дыхании, воображая все возможные способы истязания своего обидчика. И с ним было покончено за миг до того, как кровь ударила ей в голову.

– Вы самое подлое, самое ничтожное из всех существ, сотворенных Богом! Вы мне отвратительны!

Подобрав с туалетного столика щетку с серебряной ручкой, Меган запустила ею Лукасу в голову. Прихватить заодно зеркальце у нее рука не поднялась, поэтому она швырнула вдогонку чашку из бритвенного набора. Керамический сосуд для взбивания мыльной пены угодил в стену, и толстые черепки разлетелись во все стороны.

– Как вы могли позволить себе подобные вещи? – продолжала выговаривать она. – После того как вы похитили меня и протащили за собой полштата, вам хватило наглости – да, наглости! – говорить людям, что я ненормальная?!

Она бросилась через комнату к седельному мешку. Выхватила тяжелую кожаную суму с кассой и, отклонившись назад, с размаху метнула в Лукаса. Сильный удар пришелся точно под ложечку, так что противник, крякнув от боли, согнулся пополам и присел.

Меган праздновала победу. Лицо ее расплылось в улыбке.

– Лукас Маккейн, вы сгорите в аду! Надеюсь, сам дьявол вас туда препроводит. То-то я порадуюсь! Нет, по такому случаю я организую парад. Шествие со слонами, тиграми и змеями. Хотя нет, змею нам раздобыть не удастся, потому что к тому времени вас не будет. Вы же самый большой питон на свете!