Совершенно оглушенный, он вернулся в машину и какое-то времени сидел в полной прострации, ломая голову над тем, что же с ним произошло. С момента пробуждения он пытался успокоиться, заставить себя верить, что все то, что с ним случилось, было обычным ночным кошмаром.

Вырисовывающаяся правда была просто ужасна.

А что, если он просто переживал это вновь и вновь?

Любовь, как бумеранг,

Возвращает прошлые дни,

Чтобы любить, как сумасшедшие,

Как двое буйнопомешанных.

Серж Гинсбур

Сегодня

Суббота, 31 октября 2007 года

8 ч 40 мин

Итан гнал машину на юг. Он уже не мог себя больше обманывать: что-то перевернуло рациональный миропорядок, поставив его в необычное положение, и понимал это лишь он один. Помимо своей воли, он преодолел некую границу и попал в странную реальность. Почему именно он? Дают ли ему какой-то шанс или, напротив, это бой, уже заведомо проигранный?

Он не без иронии вспомнил фильм с Биллом Мюрреем, который использовал несколько лет назад на одном терапевтическом сеансе: это была история про одного депрессивного синоптика, угодившего во временную петлю, что привело к тому, что он каждое утро начинал день сначала, и так до бесконечности. Он попытался вспомнить детали, но тут у него в кармане завибрировал «Блэкберри». Это оказалась продюсерша с Эн-би-си, которую беспокоила его задержка. Он сказал ей, что заболел и не сможет приехать на передачу. Она стала было возражать, но напрасно, он отключился, даже не дав ей времени попытаться его переубедить. Отныне у него были другие приоритеты.

* * *

Силы таяли, к тому же он никак не мог понять, что же с ним происходит, но твердо решил не сидеть сложа руки. Ведь, если вдуматься, раз ему предстоит вновь пережить события этого дня, в конце его ждет смерть, и никак иначе. В этом городе кто-то хотел его убить, однако теперь у Итана было преимущество: он знал об этом и не имел ни малейшего желания еще раз получать три пули. Но чтобы ускользнуть от этой печальной судьбы, сперва нужно было понять, кто убийца? Есть ли у него враги? Он попытался мысленно составить список людей, способных ему навредить.

Женщины? В последние годы, когда к нему пришла известность, у него возросло количество любовных приключений, но он с самого начала действовал открыто, встречаясь только с женщинами, которые не хотели привязываться, а, как и он сам, искали лишь способ хорошо провести время: модные рестораны, клубы, игры «для взрослых», уик-энды на Лонг-Айленде…

На следующий день они перезванивали или не перезванивали, улетали самолетом в Милан или в Лондон, потом проходило несколько недель, даже месяцев. Такие отношения обычно заканчивались без взаимных претензий, и он тщетно пытался найти в своих недавних воспоминаниях идиллию, которая завершилась бы каким-то конфликтом.

Другая версия — так называемые «коллеги». Очевидно, что, когда он влетел, точно пушечное ядро, в мир психотерапевтов, авторы и тренеры, уже неплохо устроившиеся там, смерили его недобрым взглядом. Работал он очень много, занимал сегмент рынка и доступное эфирное время. Он был моложе, активнее, его книги были лучше, а семинары — интереснее. Долгое время один из них пытался очернить его репутацию, распространяя дискредитирующие его слухи среди журналистов, критикуя его в каждом телевизионном выступлении и используя знакомства в средствах информации, чтобы перекрыть ему доступ на некоторые значимые передачи. Эффективность этих действий какое-то время ощущалась, а потом все стихло. В любом случае этот тип, возможно, и придурок, но уж никак не убийца.

Еще одна версия — среда игроков в покер, но ему в это также не верилось. Бывало, конечно, он выигрывал немалые суммы, освободив кое-кого из игроков от бремени в несколько десятков тысяч евро, но тут речь шла о людях, по меньшей мере, столь же богатых, как он сам, и все это происходило, когда играли по правилам. Что же до его собственных карточных долгов, он всегда платил сразу — до того случая с членами клана Джардино. С ними, это правда, он рискнул ступить на более опасную дорожку. Они могли пытаться его запугать, как об этом свидетельствовала его болевшая рука, но не было никакого смысла его убивать, если они хотели получить с него деньги.

Следовательно, оставался единственный, действительно подходящий вариант — бывший пациент, который пытается ему отомстить. А вот это уже не так и невероятно. Когда ваша работа состоит в том, чтобы возиться с людьми, у которых не все в порядке с головой, не стоит удивляться, что вы получаете письма с типичными угрозами, в которых вас обвиняют в том, что это именно благодаря вам их жизнь потерпела крах. Итан иногда получал такие, чаще всего — после выступления по телевизору, но до сегодняшнего дня обходилось без последствий. И это были совершенно безосновательные нападки. Книги, семинары и всякое такое — это был просто бизнес, а вот консультации — совсем другое дело. Он не любил играть со страданием людей и до недавнего времени всегда пытался выполнять свою работу как можно лучше.

Эта версия заслуживала того, чтобы над ней как следует подумать, но для этого надо было бы перелистать множество досье, а на это требовалось время. Время, которого у него не было.

Итан повернул назад и поехал по границе между Чайна-тауном и Уолл-стрит.

То есть собирался он поступить иначе. Из всех людей, с которыми он встречался со своего «первого дня», лишь двое знали о нем то, чего не знал он. Лишь двое не выказали удивления, увидев его, — Кертис Нэвилл и Шино Мицуки. И если он не знал, как отыскать водителя такси, то адрес больницы, где работает таинственный азиат, был ему известен.

Он включил поворотник и устремился по улице, которая вела к подземной стоянке больницы Сент-Джуд.

* * *

Гостиница «Софитель», 44-я улица

8 ч 45 мин

Селин бесшумно закрыла дверь своего номера. С четырех часов утра она ворочалась в постели, так и не сумев уснуть. Через несколько часов ей выходить замуж, и это наводило на нее тоску. Она решила погулять по лабиринтам коридоров и вскоре оказалась перед лифтами.

— Hi! How are you going today?[36]— бросил ей какой-то жизнерадостный тип, тащивший на плече сумку для гольфа, на которой была налеплена целая коллекция клубных знаков.

Она ответила ему улыбкой «минимум». Это было лучшее из того, на что она была способна в это утро.

— You go downstairs, right?[37]— спросил он, нажимая на кнопку цокольного этажа.

Она кивнула, спрашивая себя, где на Манхэттене этот человек собирался гонять мячики. Может быть, устроили площадку для гольфа в Центральном парке? В конце концов, в этом городе нет ничего невозможного…