– Думаю, я достаточно взрослый для содовой, – усмехнулся он, протянув руку.

Я не сразу отдала ему документы, а сначала приметила его адрес в Рочестере.

– Далековато ты от штата Нью-Йорк, – сказала я, возвращая документы на стойку, чтобы Трент забрал их.

– Нужно было сменить обстановку.

– Разве нам всем не нужно?

Я налила ему содовой. Боковым зрением я заметила, как его взгляд задержался на моем плече, и я застенчиво развернулась. Уверена, шрамы, покрывающие все мое тело, ужаснули бы его. Хотя он уже видел некоторые. Зачеркнуто. Все. Этот парень видел меня обнаженной. Многие парни видели меня обнаженной, и мне было все равно. Но Трент, видевший меня обнаженной? Мои руки задрожали.

– Сегодня чувствуешь себя лучше, Кейс?

Я вздрогнула, и кровь отхлынула от лица, когда Бен с понимающей ухмылкой наклонился к барной стойке рядом со мной и протянул Тренту руку.

– Привет, я – Бен. Видел тебя в зале недавно, когда занимался с Кейси. – От того, как он произнес «занимался», я чуть не проглотила язык.

– Трент.

Трент был достаточно доброжелательным, но я заметила, что, когда он поднялся во весь свой рост, его улыбка поблекла. Он был крупнее. Даже больше Бена, хотя и не был шкафоподобным.

– Так ради кого ты здесь сегодня, Трент? И прошлой ночью? И позапрошлой? Не ради танцовщиц точно, раз ты все время занят разглядыванием Кейси.

– Бен! – рявкнула я, представляя, как из моих зрачков вылетают отравленные кинжалы и втыкаются ему в язык.

Он сделал вид, что не слышит меня.

– Ага, Кейси все время о тебе говорит. Без умолку, даже начинает раздражать.

Дрожащей рукой я швырнула напиток на стойку, мысленно выдирая Бену язык из глотки и запихивая ему же в задницу так, чтобы он осознал всю глубину своего сволочизма.

– Очень в этом сомневаюсь, – с тихим смешком Трент взял свой стакан и отступил. На его лице появилась странная усмешка. – Лучше позволю тебе вернуться к работе. Спасибо за содовую.

Как только Трент отвернулся, мои руки схватили Бена за бицепсы и выкрутили выступающие мышцы.

Он взвыл и отпрыгнул назад, но уже мгновение спустя ухмылялся, потирая больное место.

– Что, черт возьми, это было? – прошипела я.

Он наклонился ближе.

– Жизнь слишком коротка, чтобы играть в какие бы то ни было глупые игры, Кейс. Вы нравитесь друг другу, так что прекрати тратить время впустую.

– Не лезь не в свое дело, Бен.

Он наклонился еще ближе, пока его лицо не оказалось в нескольких сантиметрах от моего.

– Я бы не лез, если бы ты не втащила меня в центр всего этого. Буквально. А затем пнула назад. Буквально. – Последовала пауза. – Он сделал тебе больно?

Я покачала головой, прекрасно понимая, к чему он клонит.

– Тогда прими помощь, чтобы разобраться со своими проблемами, и иди дальше, – он озорно улыбнулся. – Тем более, я тебе должен. Ты устроила мне бесподобное динамо. Тебе надо это в качестве сценического псевдонима взять. – Он бросил похотливый взгляд на мою грудь. – Хотя, должен сказать, оно того стоило. Есть что вспомнить наедине с собой.

Я швырнула в него полотенцем, когда он отошел, постанывая от смеха.

«Если бы только все было так просто, Бен».

* * *

В полночь Трент все еще был в клубе, потягивая содовую, а Шторм вцепилась в меня, как гиена в тушу.

– Подойди и поговори с ним еще раз.

– Нет.

– Почему с тобой так тяжело, Кейси?

– Потому что я – тяжелый человек, – тихо пробормотала я, протирая стойку. – В любом случае этого не произойдет.

– Почему нет?

Я покачала головой, сильно нахмурившись.

– Просто не произойдет. Он не заслуживает, чтобы его выкинули из душевой кабинки.

– Что? – услышала я восклицание подруги, но уже не слушала ее.

Я не нуждалась в том, чтобы Бен и Шторм подталкивали меня вперед, мне хватало своей внутренней битвы между желаниями и силой воли. Я правда хотела подойти и поговорить с Трентом. Постоять рядом с ним. Поцеловать его… На какие бы ухищрения я ни шла все эти годы, чтобы только противостоять любому желанию и тем самым облегчить себе жизнь, они презренно провалились, открыв двери потоку желаний и эмоций, и я не знала, как теперь с ними справиться.

– Он слишком… хороший. И милый.

– Ты тоже милая. Когда не ведешь себя как стерва, – она добавила эту последнюю часть фразы так, словно не собиралась произносить этого вслух, и я заметила, как мгновенно расширились ее глаза.

– Хорошо сказано, Шторм, – одобрила я искренне.

Она показала мне язык.

– Он весь вечер просидел в стрип-клубе в ожидании тебя.

– О, кошмар какой, – пробормотала я, показывая на сцену, где терлись друг о друга Скайла и Кэнди.

– О ком вы, девчонки, говорите? – спросила греческая богиня с грудью, которая могла бы посоперничать с бюстом моей Барби, переставляя заказанные напитки на свой поднос.

– Столик тридцать два, – сказала Шторм.

Закатив глаза, она заверила:

– Этот парень – гей.

– Тогда что он делает у «Пенни», Перчинка? – спросила Шторм сладким голоском.

«Перчинка. Пфффф! Тупое имя».

Перчинка лениво пожала плечами.

– Чайна усиленно обрабатывала его для приватного танца, полураздетая, а он не сдался. Он с Бена глаз не сводит.

Я прикусила язык, чтобы сдержаться и не сказать, что он не повелся потому, что ему не нравятся грязные шлюхи. Я не знала, кто такая Чайна, но уже хотела выпотрошить ее. Перчинка мне тоже не слишком нравилась. «Мне надо подкрасться туда, пописать около его столика, чтобы застолбить свою территорию. Подождите-ка… чего? Господи, Кейси».

– Он просто ждет приватного шоу с Кейси попозже, – предположила Шторм и развернулась на каблуках.

Я заметила, как сузились глаза Перчинки, когда она изучала ту, которая, как ей казалось, покусилась на ее деньги. Я не могла сказать, что происходит у нее на уме, но сомневалась, что многое. И ответила ей таким же взглядом.

– Вот. – Шторм сунула мне в руку наполненный стакан. – Иди и снова поговори с ним. Тебе в любом случае нужен перерыв.

– Ладно, – прошипела я, – Но когда я вернусь, нам нужно будет обсудить мой сценический псевдоним. Может, что-то вроде Соль, или Леденец, или Гранат.

– Слышала, что Динамо подойдет больше, – вставила Шторм, хитро подмигнув мне.

Я резко вдохнула, сотрясая воздух указывающим на нее пальцем и проглядывая толпу в поисках Бена, готовая отрезать ему язык.