— Где я тебе такого агента возьму? На хрена это делать? — Андрей с отвисшей челюстью смотрел на меня круглыми глазами.

— Блядь. Что ты как маленький? Придумай. Нарисуй. Роди. Найди человека, алкаша какого ни будь. На него оформи. Тебя никто проверять не будет. Кто в личное дело агента кроме тебя может залезть!? Нужно на всякий случай. Если получится, работу свою покажешь.

— Да, что получится то?! Чего ты задумал.

— Ну на пример, вот вариант на вскидку. Можно узнать где она сейчас обитает. Я проникну, негласно, и ствол у неё где ни будь спрячу. Квартира съёмная, надо прятать будет, где ни будь в её личных вещах. А то опять обмажется, скажет, что хозяев вещичка. В сумочку ей, патрон боевой подкину. Главное, чтобы не стандарт. От нагана, например. Он точно на табельный не похож. Твоя задача будет, где ни будь в людном месте, в РОВД, в прокуратуре или в суде, как бы случайно сумочку её опрокинуть и патрон найти, когда помогать собирать вещи ей будешь. А лучше, что бы кто-то из твоих коллег нашёл. Тут же дежурного прокурора дергаешь, её вы задержать права не имеете, и своему начальству рапорт. И в книгу учета преступлений не забудь вписать.

Андрей потрясенно молчал, глядя на меня растерянными глазами.

— Где ты оружие возьмешь? И зачем так жестко? Её же посадят.

— Дурак ты. Терпилой хочешь быть? Вспомни как она тебя посадить хотела. И посадит, дай ей только время. Найдет за что. Кто ищет тот всегда найдет. Никто её не посадит. Выкинут с прокуратуры и всё. Пистолет действительно есть у меня. Только он сломанный, сейчас не боевой. Но ремонтопригодный. Немецкий, с войны. Тут на участке нашёл, когда завалы разгребал — соврал я — одного патрона хватит. Его тоже найдем, Савельич поможет. Пистолет нужен, что бы сразу не замяли, на экспертизу по любому отправят. Пока экспертиза пройдет, пока отказняк оформят, куча народа будет знать. Не отмажется.

— Да как не посадят то, какой отказняк, а хранение….

— Включи мозги дурак! На свою корку посмотри. Чего написано красным цветом? Разрешено хранение и ношение огнестрельного оружие! Дебил. И у неё так же. Да оно не табельное и патрон не от него. Но блядь разрешено же! За нарушение инструкций, выкинут с работы и всё. Никакие её «не знаю», «не моё» не поможет. Ну это так, один из вариантов, что сразу в голову пришёл, последим за ней, подумаем, может другие варианты будут.

— Ты кто Кирилл? Не может всего этого артельщик, с ПТУ за спиной знать. И первый раз с Галиной ты мне всё по полочкам разложил, как будто сам следователь. Ты в органах работал?

— Не задавай вопросов, на которые не получишь ответов. Не твоё дело. А я рассказывать ничего не буду. Если умный догадаешься — я сделал загадочное лицо. А чего мне ему ещё сказать? Не знаю я чего говорить.

— Бляя. Я понял. Так ты же наверное….

— Я тебе давно говорил. Язык твой, враг твой. Начинай уже думать Андрюха, при себе свои догадки держи и всё будет у тебя нормально — перебил я его. Сказать правду другу я не мог. Если сказать, он меня сам в психушку и отвезет. По-дружески, искренне переживая за моё здоровье. В лихие 90-е годы происходило и не такое. Уголовная полиция — превосходное определение. Неугодных сотрудников убирали любыми способами, и этот, предложенный мной как вариант, один из самых безобидных. Андрюхе я конечно врал. За боевой патрон от не табельного пистолета, могут посадить даже мента и прокурора, но ему этого знать не надо. Галина точно не сядет. Сейчас не то время, честь мундира не пустой звук. Её конечно отмажут, помогут. Но на работе не оставят. Работает всего восемь месяцев, биться за неё особо не будут. Никому не нужен работник, от которого одни проблемы, пусть через неё хоть вся прокуратура пройдет.

— Делаем или нет? Решай. Если да, то обратного хода не будет. Если этот вариант работаем, то потом сможешь написать рапорт, что получил информацию от агента, сумку специально перевернул, чтобы провести негласный осмотр. Глядишь тебя еще и похвалят, и в должности восстановят. Если всё правильно сделаешь.

— А если найдет она в сумке патрон?

— Не найдет. Что бы его в сумке найти надо специально искать. В женской сумке кирпич можно спрятать и то не найдет.

Андрей молчал. Он глядел в стену и сосредоточенно думал. Потом махнул рукой, и твердо серьёзно глядя мне в глаза сказал.

— Делаем. Если получится, я тебе сначала морду набью. А потом до конца жизни на руках носить буду. Догадался я откуда ты. Больно уж у тебя документы новые. Не обмятые, не потертые. Будто только выписали. Удивился еще тогда, что так хорошо сохранились. Теперь мне понятно всё. Не переживай, я молчать буду. Никто не узнает.

Я только покачал головой. Чего ты там, догадался? Чего у тебя сейчас в башке творится? Вот бы мысли научится читать. За разведчика меня военного что ли принял? КГБшника? Вот ходи и переживай теперь.

Я написал две бумаги. Одну Андрюхе, на всякий случай, и одну оставил себе. Заявление в РОВД, о том, что нашёл на улице пистолет и патрон и несу сдавать. Отмазка так себе. В наше время почти не канает, если адвоката нормального нет, здесь я думаю, меня спасет, если с оружием попадусь.

Пистолет по моей просьбе принесет Савельич. Из захоронки своей откопает. Ему я объяснил ситуацию в общих словах. Обещал принести Вальтер П 38. Очень хорошее состояние. Приведем его в негодность простым способом. Вытащим боевую пружину и сломаем её пополам. Подпилим боек. Номер сточим на заточном станке.

Через день после работы я отправился к прокуратуре. Жилой дом напротив прокуратуры, окнами подъездов как раз выходил на её главный вход. Я не стоял на месте, можно вызвать подозрение у жильцов, а ходил по лестничному пролету вверх и вниз, менял подъезды. Следить долго не пришлось. Через час Галина появилась на улице и направилась прямиком к дому, из которого я наблюдал за прокуратурой. Вошла она в подъезд который я покинул несколько минут назад. Я за ней не пошел, а выйдя во двор принялся наблюдать за окнами. Через минуту зажегся свет в окнах квартиры на третьем этаже. Сменив точку наблюдения, я стал следить за выходом из подъезда. На наблюдения понадобилось три рабочих дня и все выходные. График Галины