– Ну? – напомнила о себе мама.

– Возможно, притом что я попала на первую полосу местной газеты. Потому что моя лама случайно кое-кого убила. Ну на самом деле Джек никого не убивал. Так просто думает большинство жителей города. Хотя я уверена, что не убивал.

Снова повисла тишина.

– У тебя лама?

Я чуть было не рассмеялась. Это единственное, на что она обратила внимание? Что ж, можно было догадаться, что появление у меня питомца заинтересует ее куда больше, чем история про то, как кто-то погиб.

– Да, у бабули была лама. Его зовут Джек Керуак.

В трубке раздался тяжелый вздох, преисполненный страдания.

– Ах да, как я могла забыть. И про ламу, и про то, как его зовут.

– По правде сказать, он очень милый, – я почувствовала, что обязана была как-то его защитить.

– Ну конечно. Когда никого не убивает.

Я сжала зубы.

– Я же сказала, он никого на самом деле не убивал.

Мама вздохнула. Мне представилось, что она, вероятно, тоже сжала в этот момент зубы.

– Ладно, верю тебе на слово. Но дела у тебя, вижу, не очень. Уверена, ты можешь продать дом и купить небольшой коттедж здесь. Мы с отцом поможем тебе вернуться в колледж и получить диплом, который пригодится тебе явно больше, чем твой диплом по театральному искусству.

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться и не взорваться в ответ на ее излюбленный упрек – мое бесполезное театральное образование. А оно ведь было совсем небесполезным. Я пять лет проработала актрисой.

– Мама, я останусь, – произнесла я спокойно и твердо. – Мне нравится это место и здесь мне намного лучше.

Снова пауза, потом вздох.

– Хорошо. Но тогда я приеду к тебе погостить в ближайшее время.

Я любила свою маму, но совсем не была готова к ее приезду. Особенно сейчас, когда я с головой погрузилась в детективную деятельность. Ведь если она не одобряла мое актерство, то, узнав про расследование, точно решит, что мне пора лечиться. Нет, про эту часть моей жизни я ей рассказывать не буду.

– Конечно, будет классно, – выдавила я, изобразив радость. – Но у меня сейчас так много работы. Может, чуть попозже, когда я вникну в работу паба? Короче говоря, работы действительно много.

– Что ж, наверное, это неплохо, – нехотя согласилась мама.

Было бы неплохо, если бы было правдой. На самом же деле, я приходила в паб каждый день на укороченную смену и просто работала официанткой. Хотя я постоянно просила Дина научить меня, как вести дела. Как заказывать товар, составлять график, вести учет рабочего времени и выплачивать зарплату. Каждый раз он отвечал, что обязательно научит, но чуть позже, когда появится время. Но обязательно научит.

Конечно, учить он меня и не собирался. Но я не люблю конфликты. И меньше всего мне хотелось раздражать человека, который жил у меня во дворе и управлял моим бизнесом.

– Неплохо, – соврала я. – Очень даже неплохо. Отлично. Замечательно. Великолепно.

Я осеклась. Кажется, я перестаралась.

– Ну и славно. Твой отец будет рад узнать, что все у тебя нормально. По большей части.

Да, по большей части.

– Все, мне пора бежать. У меня встреча со стилистом Эллен Дедженерес, буду показывать ей домик в долине. Не самая большая сделка, но кто знает, вдруг она порекомендует меня Эллен.

– Ух ты, это было бы круто. Желаю удачи. Перезвоню тебе чуть позже на неделе.

– Спасибо, лапуль. Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, мама. – Я повесила трубку и откинулась на лежавшие на скамейке подушки.

Я очень скучала по маме, но мне несказанно повезло, что она решила пока не приезжать. Сначала мне нужно было разобраться с пабом. Получше освоиться. И наконец раскрыть загадочную смерть Клиффа.

А после этого можно и маму встречать.

Оливер внизу подпевал «Битлз». Я собралась с мыслями. Мне на ум пришла моя любимая цитата про маму: «Нельзя стать идеальной матерью, но есть миллион способов, как стать хорошей». Стоит всегда помнить, что мама с папой желают мне только самого лучшего.

Я улыбнулась – все-таки хорошо, что мы поговорили. Весь наш разговор в итоге только сильнее замотивировал меня наладить свою жизнь здесь. Неисповедимы пути, которыми уходишь от чересчур назойливой материнской опеки. И я, конечно, не могла не подметить, как ловко мама увильнула от ответа насчет странных отношений бабушки с местными. Что-то с этим было не так.

Оливер вовсю горланил Here Comes The Sun – с большим рвением, но совершенно мимо нот. Я решила спуститься к нему. Зайдя в гостиную, я увидела Оливера на полу среди моря разбросанных пластинок.

– У твоей бабули фантастическая коллекция винила, – произнес он, заметив меня. В руках он держал копию альбома Abbey Road от Битлз.

– Уверен, некоторые пластинки стоят сейчас немалых денег.

Я пожала плечами.

– Возможно. Вообще в них не разбираюсь.

Я обожала ретро, но не имела ни малейшего представления, сколько все это стоило. До переезда сюда я слушала музыку только на телефоне или планшете.

– Хотя выглядят они очень круто.

Оливер кивнул. Он рассмотрел еще несколько обложек и только потом поднял на меня взгляд.

– А ты, значит, разговаривала с мамой Леей?

– Да. Она объявила крестовый поход за мое возвращение в Калифорнию. Как и следовало ожидать.

– Как и следовало ожидать.

– И еще: она хотела приехать повидать меня как можно скорее.

Оливер скривился.

– Надеюсь, ты отговорила ее от этой затеи? Я очень люблю маму Лею, но она порой слишком себя выпячивает. Даже мне, – он указал на свои фиолетовые джинсы и сногсшибательную розовую футболку, – до нее далековато.

Я улыбнулась.

– Ну твои «выпячивания» мне больше по душе.

Оливер был единственным из моих друзей-актеров, кто нравился маме. Возможно потому, что однажды он добился большого успеха. Я-то, конечно, верила, что когда-нибудь он вернется на вершину. Он просто пока не нашел подходящую роль. Да и не сказать, что искал ее слишком усердно.

Я взглянула на старинные часы с кукушкой над дверью на кухню.

– Кажется, пора принять душ и собираться.

Похороны Клиффа были назначены на четыре часа.

Оливер стал складывать пластинки под проигрыватель, который был, по-видимому, родом из семидесятых.

– Мне немного не по себе. Я ведь никогда раньше не видел мертвого человека.

Как и я. И не горела желанием увидеть.

– Я тоже не в восторге. Но мы отдадим ему дань уважения, а потом поработаем. Поговорим с теми, кто знал Клиффа. Надеюсь, там будет Мак Портер.