class="p1">– Привет, котяра, – поздоровалась она и кинула на травку кусочек колбаски, стыренный у Лизаветы из холодильника. Мурка лениво покосилась на колбасу и поддела ее костистой лапой, после чего отправила в рот. – И никакого спасибо, – усмехнулась Мира.

Похоже, все они здесь такие, что Мурка, что Лизавета. Ну и черт с ними. Она завернула за угол, дошла до садика и остановилась в удивлении. Рядом с одной из скамеек стояла инвалидная коляска. В ней сидел молодой человек, совсем юноша, красивый, как ангел: белые, слегка вьющиеся льняные волосы, голубые глаза, кожа нежная и тонкая, как у девушки. Несколько секунд они смотрели друг на друга.

– Здравствуйте, – наконец поздоровался парень, продолжая с любопытством рассматривать Миру. – Доброе утро.

Она не могла оторвать взгляд от его лица. Точь-в-точь принц из диснеевских мультиков, о котором она втайне грезила.

– Вы кто? – спросил парень. – Я вас раньше не видел здесь.

– Я… – Мира замялась, но лишь на секунду. – Новая горничная. Взамен Анны.

– Вот оно что. – Парень кивнул. – Как вас зовут?

– Мира.

– Очень приятно. Я Богдан.

– Вы отдыхаете здесь? – робко поинтересовалась она.

– Я здесь живу. И работаю.

Мира заметила у него на коленях раскрытый ноутбук.

– Почему в гостинице? Не дома?

– Так вышло, – произнес он уклончиво.

Мира кивнула, не зная, что еще сказать, как поддержать беседу.

– Вы присаживайтесь. – Богдан по-свойски улыбнулся. – Здесь райское местечко. Соловьи поют, просто душа разрывается.

– Да, я знаю. – Мира осторожно уселась на скамейку.

Ей было отчаянно неловко за свой внешний вид. Короткий халат едва прикрывал коленки, заколка небрежно болталась в непослушных кудрях. Надо было переодеться и причесаться, прежде чем выходить из отеля. Но кто же мог знать, что ей предстоит такая встреча!

Коляска с Богданом стояла как раз напротив Миры. Как же он красив! Кажется, черты лица нарисовал умелый художник и потом так же щедро и талантливо раскрасил картину. Вот только почему он в коляске? Что с ногами? Мира не решилась спрашивать об этом и задала формальный вопрос:

– Над чем же вы сейчас работаете?

– Я айтишник, – просто проговорил Богдан. – У меня много разной работы. В том числе есть заказчики из-за рубежа.

– Вот как. Здорово.

– Да, не жалуюсь. Ну а вы? – Богдан пристально взглянул на Миру, отчего та тут же залилась краской.

– Что я?

– Чем вы занимаетесь по жизни? Ведь горничная – это просто подработка, не так ли? Не может такая девушка нигде не учиться.

– Вы правы. Я учусь в университете на социолога. Мне нравится.

– Родители у вас есть?

– Да, но они сейчас далеко. А у вас?

– Только отец. Мать умерла. Давно. Не будем об этом, я не хочу.

– Хорошо, – согласилась Мира.

Настроение у нее улучшилось. Богдан нравился ей с каждой минутой все больше и больше. Как хорошо, что он тут живет! Теперь ей будет нескучно. Она видела, что он тоже рад знакомству. Еще бы, несладко небось сидеть целый день в коляске, уткнувшись в экран ноута.

– Давай на «ты»? – осмелев, предложила Мира.

– С удовольствием, – согласился Богдан.

– Тебе сколько лет?

– Мне? Через три месяца будет девятнадцать.

– Надо же, выглядишь моложе.

– Да, я такой. – Он усмехнулся. – А тебе сколько?

– Только что восемнадцать исполнилось.

– Супер, – обрадовался Богдан. – Мы почти ровесники. А что с лицом? Откуда царапины?

– Да так. Пустяки.

Он больше не приставал с расспросами.

– Ну что будем делать?

– В каком смысле? – не поняла Мира.

– Ну не сидеть же нам все время здесь? Можем прогуляться немного.

– Прогуляться? – Мира тотчас вспомнила Тимура и мрачно усмехнулась.

– Ты чего? – удивился Богдан.

– Так, ничего. – Она махнула рукой. – Давай, конечно, прогуляемся. Мне, правда, еще целый этаж мыть. Но не беда, успею.

– Вот и отлично. – Богдан легонько тронул коляску под подлокотником, и та плавно тронулась с места. – Идем, покажу тебе интересное место.

Он покатил по дорожке. Мира шла рядом.

– Ты давно тут обитаешь?

– Давно. А ты надолго приехала?

– Нет, на пару недель.

Богдан вздохнул.

– Жаль.

– Почему? – лукаво осведомилась Мира.

– Потому. Тоска здесь. Ты первая, с кем я наладил контакт. Остальные сразу шарахаются при виде инвалидной коляски.

– Ты не можешь ходить? – осторожно спросила Мира.

– Не могу. Если бы это было самым плохим…

– А что еще? – испугалась она.

– Да ничего особенного. – Он усмехнулся. – Я на таблетках. Утром четыре, днем четыре и вечером шесть. Без них мне крышка. Есть еще уколы, на случай, если таблетки не помогут.

– Да ты что! – Мира, пораженная, остановилась посреди тропинки. – Отчего так?

– Вот так. – Богдан развел руками. – Заболевание с рождения.

– Господи, бедный. Я думала, ты под машину попал или свалился откуда-то.

– Нет, все гораздо прозаичней. – Богдан взъерошил льняные кудри. – Ладно, не будем о грустном. Смотри, мы пришли.

Они стояли у крошечного прудика, заросшего зацветающими кувшинками. По берегам торчала высокая и острая осока, у самой воды громоздился огромный серый валун.

– Какая красота! – с восторгом выдохнула Мира.

– Да, мне тоже нравится. – Богдан подъехал поближе, насколько позволяли колеса коляски.

– Тут никогда никого нет. Местные считают этот пруд обычной лужей. А мне он кажется чем-то сказочным.

Громко заквакали лягушки. Мира и Богдан переглянулись и, не сговариваясь, весело рассмеялись.

– Сядь на камень, – сказал он. – Будешь как андерсоновская русалка.

Она кивнула, осторожно ступая по мокрой траве, добралась до валуна и уселась на него. Камень был теплый и слегка пах тиной, но запах был приятный.

– Ну как я тебе? – весело спросила она Богдана.

– Невероятно, – ответил тот очень серьезно. – Можно, я тебя сфотографирую? – Он достал из кармана телефон.

– Зачем? – Мира кокетливо наклонила голову.

– Буду смотреть и любоваться, когда мне станет одиноко.

– Тебе бывает одиноко? – Мира сказала это и тут же пожалела о своих словах.

Какая она бестактная. Ясно же, в таком положении, как у Богдана, одиночество частый гость.

Однако он ничуть не обиделся.

– Конечно, мне бывает одиноко. В сущности, мой единственный друг – это компьютер. Иногда хочется завыть от скуки. Но не бери в голову. – Он улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. – Так можно фоткать?

– Можно, – разрешила Мира.

Он кивнул и сделал несколько кадров. Ее охватило странное чувство. В обществе Богдана ей было настолько комфортно, спокойно и легко, словно она надела удобные и мягкие тапочки после целого дня хождения на каблуках. Нет, он не волновал ее, как недавно Сергей, кровь не приливала к щекам от его взгляда. Но на сердце делалось так тепло и хорошо, что хотелось замереть и наслаждаться, забыв обо всем на свете.

– Я бы сорвал для тебя кувшинку, но боюсь, не сумею, – виновато проговорил Богдан.