то, чье именно тело оживила неведомая сила: несмотря на слой плесени и коросту гнилостных изменений, и Ник, и Эмили узнали в этой чудовищной сущности… Ричарда.

— Этого. Не может. Быть. — Едва держась на ставших ватными ногах, прохрипел Ник, и его тут же стошнило.

Вынырнув из ступора, Эмили тут же влетела в машину и захлопнула дверцу. И какой бы несусветной глупостью не казался этот поступок, приникнув к рулю, она на миг почувствовала себя в безопасности. А когда увидела, как свирепое нечто набросилось на Ника, поняла, что так оно и есть: пока оживший мертвец разделывается с «ожившим мертвецом», было время подумать.

— Ну же, — она стала нервно перерывать бардачок, понятия не имея, что ищет, — должно же быть хоть что-то.

И «хоть что-то» действительно попало ей под руку — это был тот самый огромный серебристый кольт, которым угрожал ей Ник, когда впервые напал на нее. Но почему он оставил оружие в бардачке? Не логичнее ли было взять его с собой на кладбище, зная, что в этой же машине ты оставил жертву?

Эмили открыла барабан — пусто. Револьвер не заряжен, и более того — нигде в машине не нашлось ни одного патрона. И мысль эта едва не свела ее с ума — выходит, Ник все время угрожал ей пустышкой.

В окно брызнула кровь. Мелькнула когтистая лапа с намотанными на нее ошметками внутренностей. Раздался сильный глухой удар, от которого машина качнулась. Сердце Эмили ушло в пятки.

Она стремглав перебралась на пассажирское сиденье, зацепившись за рычаг и подвернув лодыжку. Последовал еще удар, и на этот раз дверца погнулась. Существо ломилось в машину, и ему ничего не стоило выломать дверцу. Следующий удар сорвал бы ее с петель.

Эмили чувствовала себя в консервной банке, которую вот-вот откупорит нечто, желающее разорвать ее на куски — точно так же, как оно поступило с Ником. На миг ею даже овладело чувство жалости — той, которую испытываешь к любому живому человеку, каким бы он ни был. Но в следующее мгновение все человеческое в ней улетучилось, и остался лишь всепоглощающий животный страх — перед неминуемой смертью.

Дверца отлетела в сторону. Человекоподобное чудовище завопило и ринулось внутрь. На панель попадали опарыши, в руль уперлась скользкая костлявая лапа. Вторая потянулась к Эмили — мерзкая, пещеристая, с растопыренными пальцами, напоминающая отвратительное коренистое растение. «Это конец» — только и успела подумать Эмили…

…перед тем, как сделать то же, что делал Ник с помощью незаряженного револьвера — она сняла с волос «цикадку» и выставила перед собой — с таким видом, будто эта дешевая стальная штуковина самый настоящий серебряный оберег. И точно так же, как Эмили верила в то, что револьвер заряжен — сейчас она всем своим существом пыталась поверить в то, что заколка спасет ее…

Цикадка Эмми и Небермудский квадрат: женщина убила мужа, любовника и кладбищенского сторожа

Сегодня утром страшную находку обнаружил водитель фуры: неподалеку от Морриганского кладбища посреди шоссе найден «форд», вокруг которого были разбросаны фрагменты тел двух человек, с разной степенью разложения. Останки удалось опознать — это оказались тела Ника Фитчера и Ричарда Грина, пропавших жителей Сильвергардена. Третью жертву нашли на самом кладбище, рядом с раскопанной могилой — это был кладбищенский сторож Финн Долан, находившийся в эту ночь на смене. Всех троих убила Эмили — законная супруга Ника Фитчера.

Ник Фитчер долгое время числился пропавшим без вести, после чего был признан погибшим в железнодорожной катастрофе. Ричард Грин исчез и не появлялся на месте жительства более месяца, что стало поводом к подозрению в убийстве. В ходе расследования установлен факт совместного проживания Эмили и Ричарда, что пролило свет на картину событий: месяц назад во время бытового конфликта женщина убила сожителя, после чего избавилась от его тела, спрятав в пустой (условной) могиле мужа. Затем, когда ей стало известно, что ее супруг не только выжил в катастрофе, но и вернулся в город, она убила последнего и решила избавиться от его тела аналогичным образом. Воплощая задуманное, Эмили была замечена кладбищенским сторожем, что и послужило мотивом к третьему убийству. Подробности всех трех эпизодов устанавливаются.

Неоспоримым остается тот факт, что «Цикадка Эмми» не только жестоко и хладнокровно лишила жизней трех человек, но и придумала изощренный план «на случай ее поимки»: она извлекла из гроба полуразложившиеся останки Грина и расчленила вместе с телом Фитчера, разбросав вокруг заглохшего автомобиля, чтобы изобразить картину собственной психической невменяемости. Однако шериф ее вменяемость под сомнения не ставит, подчеркивая вместо этого дерзость и изворотливость злоумышленницы.

«Ее история про зомби да заколку в виде цикады, — говорит Дэн Кроу, шериф Сильвергардена, — конечно, мы обязательно проведем психиатрическую экспертизу. Однако лично у меня не возникает никаких сомнений, что она сама в нее не верит».

Ироничным является то, что по словам Эмили Фитчер, именно силой веры она выпуталась из истории про «ожившего мертвеца». Что ж, остается верить в справедливость судебного решения.

Сильный ветер затянул небо дождевыми облаками до самых краев, отчего утро выдалось необыкновенно мрачным. В воздухе витал запах надвигающейся грозы, издалека доносились едва различимые, но внушительные по своей мощи раскаты грома. Над кладбищем низко чертили птицы.

Шериф Кроу — худощавый тип в коричневом пальто, с широкими плечами и не сходящей с лица ухмылкой — стоял над могилой и наблюдал за тем, как криминалисты достают и упаковывают по пакетам содержимое гроба: чашка со знаком «Весы», зажигалка «Zippo» с нацарапанным на корпусе пацификом, полуистлевший альманах мистических рассказов, брелок в виде Эйфелевой башни…

— А это что за ерундовина? — Процедил он, увидев в руках эксперта что-то вроде медного медальона с непонятными закорючками-символами.

— Это было на самом дне, под подушкой. — Эксперт прищурился и повертел загадочную штуковину в руках, рассматривая ее со всех сторон. — Похоже на миниатюрную версию «календаря майя». Наверняка какой-то дешевый сувенир от близких этого… Ника Флетчера.

— Дай-ка я посмотрю. — Кроу протянул руку, после чего эксперт, увидев то же, что привлекло внимание шерифа, аккуратно положил предмет ему на ладонь.

Шериф присмотрелся и понял, что ему не показалось: медальон целиком покрывала пленка засохшей