class="p1">Стараясь не шуметь, она вылезла из-под одеяла, взяла одежду и направилась в ванную. Быстро разобравшись с утренними водными процедурами, тихонько выскользнула из комнаты в коридор.

Было довольно рано. В ресторане гостиницы еще не начали подавать завтрак, но в окна коридора были видны уже проснувшиеся постояльцы. Семья с ребенком кидала в озеро камушки с пристани, а на площадке для загара две девушки занимались утренней йогой. Большинство постояльцев продолжали наслаждаться отдыхом, несмотря на исчезновение ребенка. Многие, возможно, вообще не поняли, что именно произошло, да и не хотели вникать. Желание досрочно уехать выразила только одна женщина, та самая, что отказалась от номера на первом этаже. Но и она не стала слишком настаивать, когда Карпатский заявил, что всем необходимо оставаться в гостинице, пока полиция все не проверит.

Ей, как хозяйке, стоило радоваться отсутствию массового исхода, но не получалось. Когда сон сбудется и девочку действительно найдут живой и невредимой, тогда она и порадуется.

На кухне для персонала было почти пусто, за столиком у окна сидел только Роман – ночной администратор. Его уже сменили, и он, судя по всему, решил перед уходом перекусить и зачитался чем-то в смартфоне, даже не сразу заметил ее появление. Только когда Юля поздоровалась с ним, встрепенулся, тряхнул головой и поздоровался в ответ. С надеждой заглянул в чашку, но, очевидно, ничего там не обнаружил.

– Как там Владислав Сергеевич? – поинтересовался он, слегка потягиваясь.

– Еще спит, – машинально отчиталась Юля, пока кофемашина молола зерна. И только потом удивилась вопросу. – А что?

– Да просто… – Роман неуверенно махнул рукой, словно в последний момент засомневался, стоит ли рассказывать. Но все-таки решился. – В общем, ночью странный эпизод был. Он вдруг вышел в холл, но меня как будто не увидел. Я с ним поздоровался, но он не отреагировал. Все озирался по сторонам… Как будто не понимал, где находится. Дошел примерно до середины, потом обернулся… И как шарахнется назад! Даже на ногах не устоял… Я к нему. Спрашиваю, мол, что случилось, а он только таращится куда-то дикими глазами. В общем, я, честно говоря, заподозрил, что он под кайфом. Но он потом так моргнул – и нормальным стал. Только дышал тяжело, как будто бежал. Потом вскочил и пошел к охраннику, потребовал показать запись случившегося. Посмотрел на свои художества со стороны, поблагодарил и ушел. Так и не понял, чего это было? Привиделось ему что-то? С чего вдруг?

Кофемашина как раз налила кофе, и Юля, повернувшись, заметила, что Роман смотрит на нее жадно, пытливо, как будто надеется услышать крутую историю. Как и большинство работающих у нее администраторов, он был молод, любопытен и немножечко бестактен. К счастью, только вне своих рабочих обязанностей.

– Ничего не могу сказать по этому поводу, – спокойно улыбнулась Юля. – Когда Владислав Сергеевич проснется, обязательно узнаю, как он и что случилось. Спасибо.

Взяв чашку, она повернулась и вышла из кухни. Ей удалось отреагировать на рассказ сотрудника спокойно только потому, что этим утром у нее не было сил удивляться. Но и сил обсуждать произошедшее она в себе не чувствовала, вот и предпочла уйти.

Хотелось побыть в тишине, одной, поэтому она пошла вдоль озера, но не в ту сторону, где стояли скамейки-качели, а в противоположную. Здесь берег пока не облагородили, Юля планировала разместить в этой части дополнительные беседки и зоны для мангалов, но работы еще не начинали. Поэтому постояльцы сюда крайне редко забредали.

Однако побыть одной, наслаждаясь умиротворяющими видами, ей все же не удалось.

– Доброе утро, милочка! – окликнул знакомый голос пожилой женщины.

Юля обернулась, удивленно вскинув брови, и недоверчиво уставилась на невысокую, худощавую и вновь немного нелепо, несовременно одетую даму, появившуюся из-за кустов. Та уже встречалась ей здесь однажды, недели три назад. Тогда старушка сказала, что живет в коттеджном поселке на другой стороне шоссе, а к озеру ходит ради длинных прогулок. Они довольно мило побеседовали, и новая знакомая неожиданно рассказала Юле историю, свидетельницей которой стала еще ее прабабка. История помогла им разобраться в происходящей на озере чертовщине, но с тех пор Юля ни разу не видела женщины.

– Доброе утро, – немного растерянно отозвалась она, приветливо улыбаясь. – Давненько вы до нас не доходили.

– О, ну что вы! – собеседница театрально всплеснула руками. Она вообще тяготела к театральным жестам и потому казалась ушедшей на покой актрисой. А, может, и не ушедшей, а не очень известной. – Я хожу сюда минимум раз в неделю, просто мы с вами не встречались. Вы редко гуляете.

– Работы много, – пожала плечами Юля.

– Да уж, руководить столь серьезным предприятием в вашем возрасте, должно быть, нелегко, – протянула женщина, но в ее словах не прозвучало осуждения. Она, скорее, восхищалась. – Но и много же вам проблем выпало с этим местом… Тогда эта девушка. Потом, я слышала, из воды вытащили новую утопленницу. Теперь вот эта история с девочкой…

– Вы уже слышали про девочку?

– Ее исчезновение упоминали в местных новостях. Сказали, полиция ведет расследование и пока не озвучивает версии. Но я полагаю, ребенка похитили?

Юля смущенно опустила взгляд и едва заметно кивнула. Чувствовала она себя при этом так, словно была лично виновата в произошедшем.

– Да-а-а… – протянула женщина, качая головой. – Выходит, правду говорят, когда называют это место дурным.

Пальцы крепче сжали чашку, Юля посмотрела на водную гладь, поблескивающую в лучах поднимающегося солнца. Старушка и в прошлый раз называла место дурным, но ей так не хотелось в это верить. Юле нравилось и озеро, и природа вокруг него. Нравились даже заброшенные дома, стоящие дальше по берегу, и затерянное среди деревьев кладбище на противоположной стороне. Она влюбилась в это место с первого взгляда и не хотела верить в наличие «отрицательной энергетики» или чего-то в таком роде.

Но факты пока говорили не в пользу Медвежьего озера.

– Не думаю, что место действительно виновато, – упрямо возразила Юля, испытывая странную потребность защитить его. – Ребенка похитил человек. Возможно, даже группа людей. Они вмешались в нашу систему видеонаблюдения, то ли украли, то ли дублировали ключ-карту… Это должно быть как-то связано с родителями девочки. Потому что случайных детей не похищают так сложно.

– Что ж, может быть, может быть, – покивала женщина. – Но что, если тому, кто это сделал, было несложно?

– О чем вы? – нахмурилась Юля, снова посмотрев на собеседницу.

– А вы помните истории про ведьму, обитающую в этих лесах и похищающую детей? – понизив голос, поинтересовалась та. – Когда в дело вмешивается черная магия, многое становится проще.

– Ну… Это же несерьезно, – Юля неуверенно улыбнулась. Однако улыбка погасла, стоило увидеть выражение лица старушки. – Вы же несерьезно, правда? Я хочу сказать… Так ведь не бывает?

– Кто знает? – задумчиво протянула женщина, теперь тоже глядя вдаль. Но не на озеро, а на растущий на противоположном берегу лес. – В мире столько всего необычного, во что трудно поверить. Вам ли этого не знать? А я наверняка знаю только одно: терять ребенка – невыносимо. Это трудно пережить и невозможно забыть.

Юля тяжело сглотнула, глядя на женщину, которая буквально на глазах стала гораздо старше, чем казалась до сих пор. Она не знала, как реагировать на ее слова, поскольку понимала: та говорит, исходя из собственного опыта. И проигнорировать, и расспрашивать казалось одинаково бестактно.

– Мой первенец погиб, – пояснила женщина, вероятно, заметив замешательство Юли. – Я потеряла его еще мальчиком. И какими бы чудесными ни выросли трое других, как бы много они сейчас для меня ни делали, его мне никогда не забыть. Сколько бы лет ни прошло. Поэтому девочку обязательно нужно найти. Найти и спасти. Кто бы ее ни похитил. И во что бы ни пришлось ради этого поверить.

* * *

Уже направляясь обратно к гостинице, Юля вспомнила, что так и не спросила, как зовут новую знакомую. Но ее слова все еще крутились в голове, когда она дернула на себя массивную дверь и вошла в холл. Рассеянно кивнув дневному