Он немного отступает и вновь становится образцовым политиком. Обычный человек с ординарными чертами.

– И сегодняшний ужин тоже. Мой супруг, Кармадон, лично о нем позаботился.

«Что? – я хлопаю глазами. – Нет, конечно. Я ослышалась». Щеки у меня горят, становясь серыми от стыда. Я не в силах отрицать, что сердце подпрыгнуло в моей груди, а по телу пронесся прилив адреналина – лишь для того, чтобы заглохнуть в биении сердца. «Что толку мечтать о невозможном».

Но премьер слегка кивает. Чуть заметно.

Я не ослышалась, и он не оговорился.

– Еще одна мелочь, которую мы терпим в Монфоре, принцесса Эванжелина.

Он бесцеремонно выпускает мою руку и ускоряет шаг. Я слышу стук сердца в груди. «Он лжет? То, что он сказал… это правда?» К моему изумлению, глаза у меня щиплет от слез, а грудь сжимается.

– Дипломатия никогда не была твоей сильной стороной.

Кэл хмурится, стоя рядом со мной, а старая королева отстала, чтобы пошептаться с кем-то из Айрелов.

Я отворачиваюсь, на мгновение скрыв лицо за пологом серебряных волос. Этого хватает, чтобы обрести некоторое подобие самообладания. К счастью, Кэл занят тем, что смотрит вслед Мэре и с горестной тоской наблюдает за ее движениями.

– Тогда зачем же ты меня выбрал? – наконец огрызаюсь я, надеясь, что он в полной мере ощутит мои ярость и боль. – Зачем делать такую, как я, королевой, если я буду тебе лишь мешать?

– И изображать дурочку ты тоже плохо умеешь, Эванжелина. Ты же знаешь, в чем дело.

– Я знаю, что тебе дали выбор, Калор. Две дороги. И ты выбрал ту, что идет прямо сквозь мое сердце.

– Выбор, – отрывисто произносит он. – Вы, девушки, любите это слово.

Я закатываю глаза.

– Ну а тебе, кажется, оно незнакомо. Ты всех и вся винишь в решении, которое принял сам.

– В решении, которое мне пришлось принять, – сверкнув глазами, Кэл поворачивается ко мне. – Какие у меня были варианты? Думаешь, Анабель, твой отец и все остальные заключили бы союз с Красными, не получив ничего взамен? Думаешь, им бы не пришло в голову поддержать другого… кого-нибудь похуже? По крайней мере, я могу…

Я становлюсь прямо перед ним, грудь к груди. Расправляю плечи, готовая к бою. Годы тренировок напоминают о себе.

– Что? Сделать мир лучше? Когда сражения закончатся, думаешь, ты будешь сидеть на новом троне, помахивать своим дурацким пламенем и менять законы? – фыркнув, я окидываю его взглядом, от ботинок до волос. – Не говори глупостей, Тиберий Калор. Мы оба марионетки, но, по крайней мере, ты можешь перерезать веревочки.

– А ты нет?

– К сожалению, – шепотом отвечаю я, не кривя душой.

Если бы Элейн была здесь, если бы мы каким-то образом могли остаться…

– Когда… когда нам будет нужно пожениться… – начинает он, запинаясь. Совсем не в духе Калора заикаться. – Я не стану усложнять тебе жизнь. Визиты, встречи… вы с Элейн делайте что хотите.

По мне пробегает холодок.

– Если я буду соблюдать свою часть сделки.

Эта перспектива внушает отвращение нам обоим, и мы отводим глаза.

– Я ничего не собираюсь делать без твоего согласия, – буркает Кэл.

Пусть даже я не удивлена, но в моей душе вспыхивает огонек облегчения.

– Только попробуй. Я тебе кое-что отрублю.

Кэл слабо усмехается – как будто вздыхает.

– Ну и бардак, – говорит он так тихо, что, возможно, эти слова не предназначены для моих ушей.

Я втягиваю воздух сквозь зубы.

– Ты все еще можешь выбрать ее.

Воцаряется тишина, мучительная для нас обоих.

Он сердито смотрит под ноги. Мэра не оборачивается и не отходит от сестры. Хотя цвет волос у девушек разный, я вижу определенное сходство. Они одинаково движутся. Осторожно, тихо, аккуратно, как мыши. Сестра Мэры срывает на ходу цветок – бледно-зеленый, с яркими лепестками – и вплетает его в волосы. Долговязый молодой Красный, которого Мэра повсюду таскает с собой, делает то же самое. Цветок у него за ухом смотрится глупо, и сестры Бэрроу складываются пополам от хохота. Их смех доносится до нас и словно дразнит.

«Они Красные. Низшие. Но они счастливы. Как такое возможно?»

– Перестань ныть, Калор, – произношу я сквозь зубы. Это совет нам обоим. – Ты сам сковал свою корону – теперь носи ее. Или не носи.

Берега Охайюса высоки. Весна выдалась сырая, и поля на юге Озерного края много раз заливало. Тиора была здесь, на зыбкой южной границе, всего две недели назад, и помогала спасать урожай – а также улыбалась и махала. Ее мимолетная улыбка помогла нам отчасти вернуть расположение подданных, однако в отчетах говорится, что Красные все равно бегут. Через холмы на востоке они перебираются в Разломы. Они глупы, если верят, что тамошний Серебряный король даст им лучшую жизнь. Те, что поумней, пересекают Охайюс и уходят на ничейные земли, где нет ни королей, ни королев. Но их ждет непростое путешествие, и в промежутке между Озерным краем и северным Пьемонтом они в равной мере рискуют столкнуться с недружелюбными Красными и Серебряными.

С высокого речного берега далеко видно долину. Отличное место для ожидания. Я смотрю на юг, на леса, которые блещут золотом в лучах меркнущего вечернего солнца. Сегодня выдался хороший день. И Мэйвен был достаточно любезен, чтобы ехать в отдельном транспорте, поэтому я несколько часов наслаждалась покоем, катя на юг среди пшеничных и кукурузных полей. Путешествие отчасти принесло мне облегчение, пусть даже пришлось покинуть мать и сестру. Они остались в столице. Не знаю, когда увижу их снова. Может быть, никогда.

Несмотря на приятный ветерок и теплый воздух, Мэйвен предпочитает ждать в транспорте. Пока что. Несомненно, он попытается произвести некоторый эффект, когда прибудут пьемонтцы.

– Опаздывает, – бормочет пожилая женщина рядом со мной.

Вопреки обстоятельствам, я чувствую, как у меня приподнимаются уголки губ.

– Терпение, Джиданса.

– Надо же, как изменилось течение, ваше величество, – посмеивается она, и морщинки на коричневом лице становятся глубже, когда она улыбается. – Помнится, я неоднократно давала вам тот же самый совет. Обычно в отношении еды.

Я отрываюсь от горизонта и поворачиваюсь к ней.

– В этом отношении ничего не поменялось.

Ее хриплый смешок становится громче, эхом разносясь над рекой.

Джиданса из рода Мерана была другом нашей семьи, сколько я себя помню. Близкая, как тетушка, и заботливая, как нянька. Она использовала свою способность тельки, чтобы развлекать нас с Ти в детстве, жонглируя нашими туфлями или игрушками. Несмотря на покрытое морщинами лицо, седину и степенность, Джиданса – грозный противник, необыкновенно одаренная тельки, одна из лучших в нашем народе.