задалась вопросом, в дымке пробуждения, не было ли это ужасным кошмаром. Затем она заметила свою промокшую и покрытую песком одежду на полу, где бросила ее накануне вечером.

Смущенная и напуганная, Анна-Мария никому не рассказала о ночном событии, обеспокоенная тем, что они подумают, что она сошла с ума от душевной боли за Уильяма. Однако она больше не возвращалась на берег залива Bonne Nuit. Вместо этого она прочитала все, что смогла найти о темных демонах и феях моря. Хотя она не была уверена, с каким монстром столкнулась, она узнала, что прикосновение серебра и омелы были проклятием для таких существ и защищали людей от зла. Она покрутила серебряное кольцо на пальце и прошептала Уильяму слова благодарности за дар любви, который спас ей жизнь.

Уильям вернулся с войны похудевшим и бледным, но все еще очень любимым мужчиной. Ободренная его обществом и успокоенная его обещаниями обеспечить ее безопасность, Анна-Мария снова прогуливалась со своим возлюбленным по берегу залива Bonne Nuit, ее страхи растворялись в солнечном свете и тепле руки Уильяма в ее руке. Ее беспокойство развеял звук его смеха, но она все еще часто думала о его темном двойнике и отказывалась купаться в море даже в самые жаркие дни.

Уильям рассказал об ужасах и героизме, которые он видел.

Он оплакивал погибших в бою товарищей, а также своего благородного коня Каспиана, павшего под ним во время боя.

— Жалованье солдата достаточно скудно, но если я смогу купить лошадь и вернуться, чтобы снова сражаться, я заработаю достаточно, чтобы мы могли пожениться, когда я вернусь, — сказал ей Уильям. — Хотя я бы отдал свою правую руку, чтобы вернуть свою собственную лошадь.

Анна-Мария невесело усмехнулась:

— Достаточно мальчиков возвращаются домой с отсутствующими конечностями, чтобы ты не желал избавиться от своих, Уилл. Я обожала Каспиана, но я бы предпочла, чтобы ты сохранил обе свои руки, любовь моя.

Уильям отправился в соседние приходы в поисках новой лошади, но нашел по цене только ломовых лошадей и кляч. Каждый день, проведенный с Анной-Марией, был для него радостью, поэтому он не искал нового скакуна с таким рвением, как мог бы. Не одна лодка отплыла без него, пока он оправдывался и позволял дням проходить мимо.

Затем однажды вечером, возвращаясь в свой коттедж из дома Анны-Марии, он наткнулся на лошадь, подобно которой никогда раньше не видел. Под деревом спокойно стоял белоснежный жеребец с глазами черными, как океанские глубины, более крупный и мощный, чем любая лошадь, которую Уильям когда-либо встречал. Конь двигался с элегантностью и имел гриву и хвост, которые развевались на ветру, бледные, как морская пена. Уильям заманил прекрасное создание к себе домой, и оно охотно последовало за ним в конюшню. На следующий день он навел справки о том, кому не хватало такого животного, но так как никто не заявлял о своих правах на жеребца и не слышал ни слова о том, что он принадлежит другому, Уильям решил оставить его себе. Он рассудил, что за его нового скакуна следует благодарить либо удачу, либо какого-то молчаливого благодетеля.

Следующая лодка должна была отплыть в конце дня. Уильям принялся за работу, полируя и подготавливая свое седло и уздечку, чтобы быть готовым к отъезду с наступлением прилива.

— Лучше бы ты никогда не находил зверя, — вздохнула Анна-Мария, — тогда тебе пришлось бы остаться со мной хотя бы еще на несколько дней. Что, если ты никогда не вернешься? Что, если это существо из моих кошмаров снова придет за мной?

Уильям обнял ее и поцеловал в лоб.

— Чем скорее я уйду, тем скорее смогу заработать достаточно, чтобы вернуться к тебе навсегда. Тогда мы сможем пожениться, и тебе больше никогда не придется бояться.

Когда Уильям увидел, что Анна-Мария по-прежнему встревожена, он стал думать о том, как мог бы облегчить ее бремя беспокойства. Вскоре он вспомнил, что она рассказывала ему о вещах, которые защищают от злой магии, и, отложив тряпку и полироль, Уильям пошел через лес. В конце концов он нашел то, что искал, и вернулся к Анне-Марии, имея немного свободного времени до отплытия корабля. В руках он держал пучок омелы, который он связал в венок. Он надел его ей на голову.

— Прими эту омелу, чтобы успокоиться, моя суеверная красавица, — рассмеялся он, поправляя ее темные кудри. — Чтобы защитить тебя от любых злых существ, которые могут попытаться украсть тебя у меня, пока меня не будет.

Анна-Мария отломила веточку омелы и прикрепила ее к рубашке Уильяма:

— Чтобы ты тоже был в безопасности, — сказала она ему, целуя его в губы.

— Я боюсь, что омела не защитит меня от удара мечом или древка стрелы, моя дорогая, — улыбнулся он.

— Тогда надень ее для меня, Уильям, — настаивала она, — только до тех пор, пока твой корабль не выйдет из бухты. На случай, если эта штука все еще в воде.

— Для тебя, любимая, все, что угодно, — и с этими словами Уильям поцеловал и обнял ее в последний раз, прежде чем с сожалением уйти, чтобы оседлать своего большого белого коня.

Анна-Мария побежала вперед к пляжу, чтобы помахать рукой, вставая подальше от берега. Уильям вскочил на огромного белого жеребца и поскакал на нем вниз по склону к кораблю, где собрались другие ожидающие солдаты и их дамы. Когда копыта лошади коснулись песка и Уильям галопом поскакал к своим товарищам, жеребец внезапно изменил курс и прибавил скорость. Независимо от того, как Уильям натягивал поводья или проклинал животное, оно не обращало на него внимания, его огромные копыта взбивали песок и море, когда оно скакало в волнах и бросалось глубоко в воду. Все глубже и глубже они погружались в море, грива и хвост смешивались с пеной волн, позволяя им разбиваться о голову коня, будто ему не нужен был воздух. Вода поднялась Уильяму до груди, и он стиснул зубы, натягивая поводья и тщетно пытаясь повернуть голову плывущей лошади. Конь повернулся один раз и щелкнул на него, показав острые белые клыки, и Уильям наконец понял, что это существо не было земным жеребцом. Ему удалось высвободить ноги из стремян и освободиться от демонического существа. Повернув к берегу, он изо всех сил выплыл, гребя так быстро и уверенно, как может только сын рыбака. Существо бросилось и схватило его за рубашку своими острыми зубами, затащив Уильяма под воду и встряхнув его, как волк добычу.

Уильям