Я хмыкнула. Это только в сказках и диснеевских мультиках царит сплошная милота: все зайчики и белочки держатся за лапки и поют голосами профессиональных исполнителей, а растения, водоросли и ракушки широко улыбаются и выступают в роли музыкальных инструментов. На самом же деле характер у магических созданий встречается тот ещё. Нет, и их понять можно: просыпаешься на лабораторном столе, часто — с очень и очень фиговым самочувствием. Вокруг сплошь незнакомые лица, проводят какие-то непонятные и не всегда приятные манипуляции, командуют, заставляют пить лекарства и правильно питаться, вбухивают магию почём зря — а целительные чары не всегда, опять же, несут в себе приятные ощущения. И пока удаётся их убедить, что это всё для их же блага, что они в безопасности, что о них позаботятся… Случаются, в общем, капризы.

Вот как с Ворчуном.

Вообще им Горислав занимается — очень уж интересный случай, но цветок от вынужденного ничегонеделания в лаборатории, бывает, чуть не на стенку лезет. А на воздух или, скажем, в теплицу ему нельзя. Пока не окрепнет, концентрацию магического фона лучше не менять. А то все попытки Горислава восстановить изначальные свойства редчайшего цветка, который, скорее всего, и в древности существовал в единственном экземпляре, — в редкие минуты хорошего настроения Ворчун поведал, что его вывели в древней алхимической лаборатории, — псу под хвост.

Ведьмак вытер лицо ладонью, растирая всё-таки угодившие в цель сверкающие брызги, и я с трудом сдержала хихиканье: физиономия у Ралфи теперь сияла, как будто кто-то мазнул по ней бронзатором с золотой пылью. Хотя почему как будто?

Кивнув на воинственно настроенную рассаду, ведьмак поинтересовался:

— Тоже, хм, пикси?

Одну каплю, самую крупную, он так и не вытер, и она успела затвердеть в процессе стекания с мочки уха, делая Ралфи похожим на пирата.

— Не-а, — хмыкнула я. — Гибрид Ворчливой Брасики, выведен каким-то сильным алхимиком. Имя называть отказывается, хотя с памятью у него всё более чем в порядке. Горислав зовёт его Философским цветком, он им занимается. А я Ворчуном зову.

— Философским… цветком?! — кажется, визитатора удалось удивить. Ну конечно, о философском камне любой ребёнок слышал, а вот что при помощи этого самого камня было выведено растение с похожими свойствами…

— Именно! — замахало на него капустными листьями это самое растение. — Что тебе не понятно, человечек? Серёжки, может, снимешь и сразу лучше слышать начнёшь? А я всегда говорил, что золото делает вас слепыми и глухими, презренные людишки!

Я закатила глаза. Ворчун явно цитирует сейчас того самого алхимика. Но имя этого гения не скажет. Из вредности.

— Какое ещё золото? Какие, к тьме, серьги?!  — Ралфи машинально потрогал чистое ухо, «серьга» же осталась болтаться на другом. — И, смею заметить, я ведьмак.

— Смею заме-е-етить, — тут же передразнила ведьмака брасика. — Серьги уместны лишь в ушах потаскушек, пиратов и джиннов. Признавайся, ты — джинн? Может быть, пират? Может, за пределами моей тюрьмы пришвартован твой корвет? Или где-то здесь лампа? Ритка, потри эту чёртову лампу, он меня бесит. А? Что? Не слышу! Нет лампы?! Так я и думал! Вот только взглянул на твою кобелиную рожу и сразу всё понял!

Ралфи, прекрасно понимая, к чему клонит хамоватая брасика, сжал зубы. И в другой ситуации я бы не вмешалась, но… у меня, на минуточку, уши тоже проколоты! Так что…

— Эй! — осадила я Ворчуна. — Ещё одно слово, и заблокирую все каналы, кроме энималплэнет, понятно? Я гляжу, просмотр сериалов на кого-то дурно влияет.

— Не хотел вас обидеть, светлая королева Марго! — тут же всплеснула листьями брасика.

— И аудиокниги сотру, — мстительно пообещала я, погрозив Философскому цветку пальцем, и Ворчун обиженно зашелестел.

— Молчу! Подчиняюсь грубой силе. Но внутренне — не сдамся!

— Не сдавайся, — милостиво разрешила я.

— Одного понять не могу, — пробормотал ведьмак. — Почему философский-то?

— Ты меня режь, казни, обрывай листья и втыкай иголки в глаза, а ничего я тебе не скажу, джинн доморощенный!

Хихикнув, я таки сдёрнула золотую каплю с уха Ралфи. Она успела затвердеть и, конечно, нуждалась в полировке, но…

— Видите? — показала я её Ралфи на ладони. — Ворчун синтезирует золото из воздуха. Потому и философский.

— Дай-ка посмотреть, — попросил Ралфи, и, когда наши руки соприкоснулись, я поспешила пройти к следующему столу.

— Действительно, золото, — пробормотал ведьмак. — Не вполне чистая смесь, триста семьдесят пятая проба… Но всё же!

— Ах ты, грубиян! Можно подумать, ты хоть на такую пробу способен! А у меня, между прочим, всё впереди! Я молод и полон сил, в то время как твои лепестки и листья давно уже подзавяли, и в том, что касается их чистоты…

Стоило мне гневно оглянуться, Ворчун притих. Правда, листья умудрился сложить в совсем уж неприличном жесте, демонстрируя, что он думает о «чистоте лепестков визитатора».

У меня голова пошла кругом.

И ведь мы только начали «экскурсию»!

Интересно, удастся Ралфи сохранить не только свою невозмутимость, но и рассудок?

Ставлю на то, что сдриснет он на свой благополучный Террасуот от нашей Земной действительности…

Заглядевшись на золото в своей ладони, Ралфи чуть было не врезался в следующий стол. Он был пуст, если не считать высокого стеклянного колпака и горстки пепла под ним.

— А тут что?

— А вот это феникс, — ответила я. — Точнее, пепел феникса.

— Не возрождался? — деловито уточнил ведьмак, делая пометки в своём чудо-блокноте.

Золото он, кстати, упаковал в силовой контейнер и в карман сунул. Даже не спросил, можно ли. Хапуга.

— Ждём со дня на день, — уверенно ответила я.

— Всем бы твой оптимизм, деточка, — не удержался Ворчун.

Следующие два с половиной часа ушли на осмотр лабораторий.

Выращивают у нас в основном фамильяров.

Совы, кошки, жабы, змеи, летучие мыши, белки и даже мангусты — идеальные спутники анимагов. Мы, кстати, решили пойти дальше, нежели выращивать обычных компаньонов, способных накапливать магический резерв и при случае делиться им с хозяином. Каждый питомец на нашей станции — личность, мы оказываем любое содействие в учёбе, развитии.

Тот же Касперский — трехкратный чемпион межмирового хакерского турнира. На счету моего котецкого… нет, стоп, эту информацию разглашать ни в коем случае нельзя, но, без ложной скромности, есть чем гордиться.

Вообще, наши ресурсы позволяют не только «мелочью» заниматься. Мы и на Золотую Антилопу замахнулись, и на Керинейскую Лань (их, кстати, в загоне тоже навестили), но вот с магическими существами покрупнее, конечно, уже сложнее. Возрождаем, выращиваем — и всё на экспорт. В заповедники, где той же Несси (да-да, той самой, из Лох-Несс, жаль, не уговорим никак переехать, больно уж падка до славы, так что каждый новый орд с камерой для Несси — праздник) было бы привольнее.