Такой же случайный характер носили торговые сношения вдоль восточного побережья Африки к югу от Красного моря. Только отдельные мореплаватели достигали Занзибара. Однако вывоз ладана из Сомали, вероятно, носил более регулярный характер. Внутренность африканского материка в эпоху Ранней империи была почти неизвестна. Караванная торговля в Триполитании оставалась в руках кочевников. Даже занятие римлянами Мавритании не привело к возобновлению старой карфагенской торговли вдоль западного берега Африки.

На северных границах империи (исключая Британию, куда италийские и галльские купцы начали проникать задолго до ее завоевания) в I в. появились первые торговые пути, которые основательно были освоены позднее. Экспедиции Друза и Тиберия на Северном море открыли морской путь с Нижнего Рейна в Германию и Скандинавию. Во времена Нерона один римский искатель приключений в поисках янтаря проник на южное побережье Балтики, отправившись из Карнунта на Среднем Дунае и затем спустившись по реке Вистуле (Висла). Находки капуанских бронзовых изделий в северных областях Европы говорят о том, что уже в эпоху Ранней империи какие-то меновые связи (может быть, и не непосредственные) существовали между севером и югом европейского континента.

С конца I в. римская внешняя торговля достигает высшей точки своего развития. Прежде всего нужно отметить установление торговых отношений с Китаем, связанное с деятельностью Ханьской династии. Императоры этой династии в последней трети I в. присоединили к своим владениям область р. Тарима и организовали два торговых пути на Запад: один в Мерв, другой в Бактру (Балх в Северном Афганистане). В этих пунктах греческие и сирийские купцы встречали китайские караваны. В китайских источниках есть известие, что в 97 г. китайский посол прибыл в один из сирийских городов (вероятно, в Антиохию) и вел переговоры с сирийским наместником об установлении торговых отношений. При Адриане и Антонине отдельные греческие купцы достигали западных границ области Тарима. Здесь в песках пустыни найдены остатки китайских шелковых тканей и вышитых шерстяных материй из Сирии. В буддийских монастырях Тибета открыты фрески в греко-сирийском стиле, что говорит о пребывании там греческих мастеров.

Морская торговля с Индией, основы которой были заложены еще в предыдущий период, продолжала развиваться. В конце I в. н. э. греки проникли с западного побережья Индии в Пенджаб и Декан, а во II в. — в Бенгальский залив. Один греческий торговец даже пересек Малайский полуостров. В 166 г., по свидетельствам китайских источников, депутация греческих купцов, называвших себя послами императора Ан-Туна (Марка Аврелия Антонина), была принята императором Ханьской династии Хуан-ти в его столице Лояне. Греки вели переговоры об установлении правильной морской торговли между Китаем и странами Средиземного моря.

Если попытки завязать постоянную торговлю с Китаем не дали прочных результатов, то торговые сношения с западным побережьем Индии приобрели во II в. более регулярный характер, чем раньше. Об этом говорит хотя бы тот факт, что при Домициане в Остии были построены специальные склады для перца с Малабарского берега. Цены на индийские товары значительно упали по сравнению с теми, которые были во времена Плиния Старшего. Торговый баланс Рима стал менее пассивным, чем в предыдущий период, так как за ввозимые предметы роскоши римляне начали платить продуктами собственного производства: медью, оловом, вином, стеклянными изделиями и шерстяными тканями. Однако, несмотря на это, едва ли утечка благородных металлов из империи могла полностью прекратиться.

Хотя исследование внутренних областей Африки в конце I в. и во II в. добилось некоторых успехов (проникновение в область Великих экваториальных озер, в Сахару и Судан), но едва ли эти эпизодические путешествия могли оказать существенное влияние на африканскую торговлю. Возможно только некоторое увеличение вывоза слоновой кости.

Зато сильно выросла северная торговля Рима. Монеты Траяна и Адриана обнаружены на восточном берегу Ирландии. Те пути в Балтийское море и внутрь Германии, которые были открыты в I в., теперь приобрели серьезное значение.

Один путь из устья Рейна шел вдоль берегов Голландии и Фрисландии. Этим путем можно было проникнуть внутрь Германии, поднимаясь вверх по течению одной из рек — Амизии (Эмс), Визургиса (Везер) или Альбиса (Эльба). Или можно было плыть вдоль берега Ютландского полуострова в Данию и Скандинавию.

Другой путь начинался на Среднем Дунае. Следуя по р. Вистуле, выходили на Балтийское побережье, откуда переправлялись в Швецию. Многочисленные находки римских монет, преимущественно II в., в Силезии, Познани и на шведских островах[481] свидетельствуют об относительно крупной роли, которую играл этот восточный торговый путь, связывавший Средиземноморье с севером Европы.

Средоточием римской внутренней и внешней торговли являлась столица империи г. Рим. Не будучи производящим центром, он оставался и в эпоху Империи крупнейшим потребителем. Таким его делало огромное население и присутствие императорского двора. О величине римского импорта говорят не только литературные источники (Страбон, Плиний, Марциал и др.), но и такие данные, как, например, размеры римской гавани Остии, лежавшей в устье Тибра. Реконструкция Остии, произведенная при Клавдии и Траяне, сделала из нее морской порт, доступный для самых больших судов. Остатки крупных торговых складов говорят о том, что после Александрии Остия занимала в империи первое место по величине своих торговых оборотов. Предполагают, что население города было не менее 100 тыс. человек.

Мы видели, что в эпоху Республики количество купцов чисто римского происхождения было относительно невелико. Рост экономического значения провинций и упадок италийского производства сделали это явление еще более заметным. Нет ничего удивительного, что в торговле с Востоком руководящая роль принадлежала грекам и сирийцам. Но и на Западе сирийцы занимали далеко не последнее место. Не редкость было встретить сирийского купца в Галлии, Британии или Дакии. Однако в западных провинциях и в Италии главную роль играли галльские купцы, что соответствовало возросшему значению Галлии в экономике империи.

Денежно-ростовщический капитал

Вместе с падением республики кончилось царство ростовщического капитала. Как мы видели, Цезарь и Август положили начало уничтожению откупной системы для сбора прямых налогов с провинций. Ко времени Адриана сбор косвенных налогов был отнят у римских компаний откупщиков и передан в руки местных сборщиков под контролем императорских прокураторов. Это нанесло сильный удар крупному денежно-ростовщическому капиталу, так как исчезли главное поле его деятельности и основной источник доходов. Но, конечно, это отнюдь не означало исчезновение денежно-ростовщического капитала вообще. Крупные торговцы и предприниматели-ремесленники в эпоху империи предъявляли немалый спрос на денежный капитал. Это оживляло деятельность ростовщиков и, в частности, аргентариев. В провинциях появились местные банкиры, тогда как раньше это были главным