После него остался единственный сын.

Тоже Евгений — тоже Женька Вальронд!

Тоже офицер флота, — пусть всегда качаются палубы, пусть всегда ревут, просвистанные штормами, просторы моего океана.

«И твердо серые утесы выносят волн напор, над морем стоя…»

Практически каждая книга Валентина Пикуля вынашивалась и рождалась с осложнениями. Так было и с романом «Из тупика».

К 50-летию Октябрьской революции Лениздат планировал выпуск книги В. С. Пикуля «Юнкера», о чем с автором и был заключен соответствующий договор. Осветить события Октябрьского вооруженного восстания и штурм Зимнего Валентин Саввич хотел не стандартно, а именно: показать революционный переворот не столько со стороны парадного фасада, сколько с противоположной стороны, где находились защитники Зимнего — юнкера, так и не понявшие (как поется в популярной песне), в чем же их вина.

Автор со всей серьезностью отнесся к сложному замыслу. Он досконально изучил все доступные материалы, сопоставляя мнения и свидетельства различных противостоящих сил, стараясь судить о них непредвзято. В результате кропотливой работы над источниками он пришел к выводу, что в деформированной истории господствуют фальсифицированные утверждения о ходе революции, начиная с количества погибших при штурме Зимнего и кончая вещами… куда более серьезными. Валентин Саввич кривить душой не мог.

Исторические документы, которые он изучил, не вписывались в официально принятую схему.

Что же делать? Расторгать договор?

Но аванс уже получен и израсходован. ТУПИК! Надо искать выход…

Тема революции и гражданской войны уже захватила его целиком, и писатель решил рассказать правду о революционной ситуации, только уже не в Петрограде, а на Севере, как он ее понимал.

Замысел романа «Юнкера» был отложен и написана заявка на новый роман — «Из тупика».

Договор на книгу был подписан в августе 1966 года с директором Лениздата Поповым Леонидом Васильевичем, а первое издание романа вышло в 1968 году, объемом 55 авторских листов и небольшим тиражом в 65 тысяч экземпляров. Первоначально издательство планировало выпустить роман в двух томах, но по каким-то техническим причинам он вышел в одном томе, неуклюжий и тяжелый, как кирпич.

С этим романом связан личный, если можно так выразиться, писательский рекорд. Валентин Пикуль собрал все материалы, написал, перепечатал, вычитал, внес исправления и сдал в редакцию рукопись за полгода. ПОЛГОДА. Это всего сто восемьдесят дней и ночей! А рукопись составила тысячу сорок три страницы машинописного текста! Автор работал как бы на одном дыхании, и удивительная работоспособность объясняется лишь одним — Валентин Саввич был «в своей стихии», ведь он описывал хорошо известный ему и обожаемый им Север.

В этом произведении писатель впервые обратился к жанру романа-хроники, а это значит, что он должен был строго следовать жесткой логике исторических событий. Конечно, вымысел в романе-хронике возможен, но он должен реализовываться на основе исторических фактов и подтверждаться документами эпохи.

Роман «Из тупика» многопланов, густо населен героями. География произведения весьма обширна: действия в нем переносятся то в Романовна-Мурмане, то в Архангельск, то в Тулон и Марсель, то в Салоники, то в Кандалакшу и на Онегу. События, освещенные в романе, связаны с установлением советской власти на Севере, в местах, где в годы второй мировой войны воевал автор. Видимо, это обстоятельство придает персонажам повествования рельефность, почти осязаемость.

Простой, доверчивый главный герой Женька Вальронд, как можно заметить, он «унаследовал» некоторые черты характера от самого автора.

Многие страницы романа посвящены крейсеру «Аскольд», который в те трудные для нашей Отчизны времена перешел на сторону революции.

Валентин Саввич считал роман «Из тупика» одной из своих писательских удач. Но официальная оценка романа не была столь однозначной и благожелательной.

Напротив, после выхода книги имя автора на продолжительное время исчезло со страниц печати и было категорически неупоминаемо.

В очерке о Валентине Пикуле, написанном в 1969 году критиком Р. Мессер, справедливо отмечалось: «О нем нет критических статей, существуют лишь краткие рецензии на его первую книгу. А между тем им опубликованы уже пять произведений, четыре из которых — исторические романы».

Что же произошло?

Имя Пикуля со страниц прессы перекочевало в кулуары писательских организаций, на трибуны конференций, в кабинеты обкомов и даже значительно выше.

Эпицентром словесного фехтования был адмирал Кетлинский, выведенный в романе под фамилией Ветлинский, однако безоговорочно и безошибочно опознанный всеми военморами периода гражданской войны.

Сколько упреков и обвинений посыпалось на голову Валентина Пикуля. Как сейчас говорят, и слева и справа.

В своих, в общем доброжелательных, консультационных замечаниях В. Тарасов, к тому времени около тридцати лет занимавшийся исследованием интервенции и гражданской войны на Севере России, пишет: «Вы, Валентин Саввич, допускаете в книге ряд противоречий в оценке Кетлинского. Правильно показываете его в период службы царю и Временному правительству как сатрапа, а при Советской власти он у Вас выглядит как лояльный новой власти человек. Но этот человек был душой заговора против Советской власти, он создал контрреволюционный штаб Главнамура, в котором все — от писаря до генерала — были белогвардейцами. А он у Вас или в тени, или даже лояльный человек».

Так кто же такой К. Ф. Кетлинский? Сатрап с «Аскольда» или дисциплинированный офицер, прогрессивная личность? Удивительно, но факт. Роман Валентина Пикуля стал поводом к тому, чтобы по этому вопросу спустя полвека в схватку вступили потомки враждующих сторон.

Первую точку зрения отстаивали и академик Кедров, автор книги «От Тулона до Мурмана», и ряд историков и литераторов, но, главное, те, кто знал Кетлинского по Мурману. К. Козловский писал: «Их свидетельство прочно и незыблемо, что в деятельности Кетлинского в Мурманске есть много скрытых, закулисных и темных сторон». В другом письме участника гражданской войны читаем: «Еще живы те, которые знают, кто фактически виновен в расстреле четырех матросов в Тулоне — фигура командира крейсера Кетлинского, сменившего Иванова 6-го, была достаточно известна как махрового монархиста» Матрос-аскольдовец Седнев спустя сорок лет после смерти Кетлинского скажет «Он был душой заговора против Советской власти»

Флагманом оппозиции выступала дочь адмирала, писательница Вера Казимировна Кетлинская, приложившая немало сил, чтобы подкрасить портрет отца в «красный» революционный цвет. Кетлинская защищала родовую честь так, как она это понимала. А все шишки злой критики сыпались на голову Валентина Пикуля.

Но не будем, как это становится сейчас модным, смаковать «негатив» Негативное надо уметь дозировать. Сплошное охаивание убивает ВЕРУ, жизнь без которой не имеет смысла. Это твердо усвоил Валентин Саввич.