Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Разумная предосторожность, за которую вас можно только поблагодарить, – одобрил старца де Фос неожиданно ласковым голосом. – Значит, теперь осталось только передать его нам!
– Нет, – неожиданно резко отказался старый рыцарь.
Тон де Фоса мгновенно изменился, ярость душила его, и он прошипел:
– Вы сказали «нет»? Тогда я вам приказываю это сделать! Вы всего-навсего простой рыцарь, а я высшее должностное лицо, и вы обязаны беспрекословно мне повиноваться.
– Теперь я всего лишь древний старик, и жизнь мало что для меня значит.
– Смерть не будет торопиться прийти к вам, и путь ее будет мучительным…
– Не имеет значения! Но вы помогли мне понять, почему Тибо де Куртене заставил своего сына поклясться, что Крест не будет отдан в руки тамплиера. Тамплиера, похожего на вас. Ваш храм, который в юности так много для меня значил, уже не мой храм! Из моих рук вы Креста не получите.
По знаку своего господина слуги набросились на Рено, застав его врасплох, поскольку он не ждал нападения.
– Если ты не отдашь мне Крест, старый дурак, я на твоих глазах прирежу этого барашка!
– Не думайте обо мне! – крикнул Рено старику. – Рыцарь всегда готов умереть за дело, которому служит. Я служу Кресту!
Роселен де Фос подошел к нему, сгреб за ворот и чуть ли не поднял в воздух за шиворот.
– Ты забыл один пустячок, щенок! Забыл, что кроме тебя есть и еще кое-кто! Я сейчас отправлю слугу за нежной Санси, и мы посмотрим, что вы оба скажете, когда она взвоет, почувствовав на своем теле раскаленное железо.
– А что в таком случае будет с вашим выгодным договором? Вы что же, забыли об эмире, чью страсть необходимо удовлетворить?
Испуганный вскрик Эмара де Рейяка эхом отозвался в изумленном возгласе Рено – они оба застыли, завороженные необычайным видением: со стороны разрушенной деревни к ним направлялась Санси, держа в руках большой золотой крест, усыпанный драгоценными камнями. Лучи заходящего солнца играли на нем, рассыпая вокруг сверкающие отблески. Слуга Али в растерянности кружил вокруг Санси, словно большая встревоженная собака. Вдруг старый отшельник словно бы всхлипнул: свет, исходящий от Креста, одел светящимся облаком ту, которая несла его, и на ее щеках засверкали, как драгоценные бриллианты, слезы. Рено упал на колени и протянул руки к Кресту, пораженный чудесным видением, исполненным неземной красоты. Вслед за ним упал на колени и старый Эмар. Перекрестился и Ронселен де Фос, чьи серые глаза искрились от радости.
Крик ястреба, донесшийся с окрашенного пурпуром неба, положил конец этому чуду. Первым отстранился от него тот, кто меньше всех дорожил небесным. Де Фос подбежал к молодой женщине и, хотя она крепко прижала Крест к груди, не желая его отдавать, грубо толкнул ее и вырвал святыню. Санси, застонав от боли, упала на землю.
– Где вы его нашли? – заорал де Фос, держа Крест так, словно вот-вот собирался ударить им Санси.
Рено бросился на де Фоса и мощным ударом сбил тамплиера с ног. Крест выпал из рук монаха, но Рено подхватил его на лету, не дав коснуться закаменевшей от жара земли. Рено подошел к старому отшельнику и с величайшей почтительностью передал ему Крест. Руки Рено дрожали, прикасаясь к гладкому сияющему металлу, покрывавшему дерево, на котором испустил дух Спаситель.
– Вы хранили его в этих руинах? Какая неосторожность! – упрекнул он отшельника.
– Напротив, – отозвался тот. – Жители здешних мест избегают этой долины, веря, что она населена духами погибших здесь воинов, они ее обходят. А я вынужден был поселиться среди развалин и спрятать в них Крест после землетрясения, которое засыпало пещеру Джамала.
– Что толку обсуждать, где был Крест? Теперь он у меня в руках! – воскликнул Ронселен, бросаясь на Крест, словно стервятник на добычу. – Очнитесь, нерадивые недоумки! – завопил он, обращаясь к слугам. – Займитесь стариком и молодым!
Рено был уже возле Санси, которая лежала не шевелясь. Наверное, ударилась головой о камень или о дерево. Рено испугался, что она отдала Богу душу, и сердце его сжалось. Он взял ее на руки, приблизил лицо к ее лицу, пытаясь понять, дышит ли. Матерь Божия, спасительница! Санси дышала! Значит, она просто лишилась сознания, и Рено прижался щекой к нежной щеке Санси.
– Оставь ее в покое! – проревел Ронселен. – Она поедет без твоей помощи! Ну-ка, быстро! Свяжите его!
Приказать было проще, чем сделать. Рено сопротивлялся с такой яростью, что утихомирить его удалось только ударом по голове рукоятью кривой сабли, от которого он потерял сознание. Но ненадолго – его ведь хотели связать, а не убить. Спустя недолгое время, когда Рено пришел в себя, он увидел рядом с собой рыдающего отшельника. Рено с ужасом осознал, что творится нечто невообразимое, превосходящее человеческое понимание. Вооружившись секирой, Ронселен де Фос уничтожал золотой футляр с драгоценными камнями, который защищал те хрупкие кусочки дерева, что уцелели от подлинного Креста, позволяя верующим поклоняться святыне.
– Что вы творите? – закричал Рено. – Вы обезумели? Вы крушите Крест Христов!
– Да неужели? – злобно усмехнулся тамплиер, продолжая свое грязное дело.
Ему показалось мало разбить стекло и вытащить оттуда драгоценный кусок дерева, теперь он разбивал золотые пластины, добираясь до других частей Креста. Золотая пыль мерцала в воздухе светлячками. Между тем слуги собирали сухие ветки акации, валявшиеся повсюду, намереваясь развести костер. Де Фос наконец сладил с футляром и извлек часть перекладины. Она лежала на плече Христа, когда он нес Крест на Голгофу, она впитала кровь его руки, пробитой гвоздем, к ней склонилась его голова, кровоточащая от острых шипов тернового венца. Де Фос держал святыню в руках и смотрел на нее.
– На колени! – крикнул охваченный священным трепетом Рено. – На колени, несчастный, и кайся!
Но де Фос в ответ расхохотался безумным смехом, плюнул на священное дерево, бросил его на землю и начал топтать ногами.
Рядом с Рено горестно застонал дряхлый Эмар, а потом, не в силах терпеть такую муку, издал душераздирающий вопль:
– Немыслимое, нестерпимое святотатство! Что это за орден, к которому ты принадлежишь?
– Единственный настоящий! Тот, который скрывается за сильными и богатыми командорствами! Тот, который не поклоняется орудию унизительных рабских пыток!..
– Каким бы ни было это орудие, на нем окончил жизнь Мессия, Сын Божий, родившись человеком…
– Твой Мессия был смутьяном! Подлинным Мессией был Иоанн!
