Он потчевал себя диковинной пищей, которую готовил в наполненной пугающими звуками кухне, пробираясь туда с наступлением темноты, держа под мышкой помятые свертки с едой. Потом, опять-таки крадучись, нахлобучив шляпу и подняв ворот пальто, выходил на улицу, воровато оглядывался по сторонам и скрывался за углом. Дежурный констебль изредка наблюдал за этими его маневрами и основательно почесывал подбородок.

Господин Саттон-Корниш уже не был образчиком даже увядшей элегантности – он стал клиентом каких-то сомнительных забегаловок, где извозчики дуют на суп за голыми столами в отсеках, похожих на конюшенные денники; кафе, где заправляют иностранцы, а смуглые посетители в остроносых туфлях до самого закрытия потягивают вино из маленьких бутылочек; переполненных невзрачных чайных, где пища на вид и на вкус такая же потрепанная, как и едоки.

Рассудок его отчасти помутился. В сухом и ядовитом смехе отшельника слышался звук шелушащихся стен. Даже промерзшие попрошайки, что ютятся под сводами набережной – они слушали его, потому что у него водилась мелочь, – даже они были рады, когда он проходил мимо, осторожно ступая нечищеными туфлями и покачивая палкой, которой у него давно не было.

И вот как-то вечером, мягко выплыв из серо-унылой темноты, у замызганных ступеней своего дома он обнаружил человека из Скотленд-Ярда – тот притаился неподалеку, делая вид, что прячется за фонарным столбом.

– Хотел с вами поговорить, сэр, – сказал детектив, решительно подавшись вперед и держа руки наготове, будто в любую секунду они могут пригодиться.

– Я в восторге… – Господин Саттон-Корниш хихикнул. – Заруливайте.

Он отпер дверь, включил свет, с привычной сноровкой перешагнул через ворох запылившихся писем на полу.

– Я всех слуг распустил, – объяснил он детективу. – Всегда хотелось пожить совсем одному.

Ковер был усыпан обгоревшими спичками, пеплом из трубки, обрывками бумаги, углы вестибюля затянула паутина. Господин Саттон-Корниш открыл дверь в кабинет, зажег свет и шагнул в сторону. Детектив прошел мимо хозяина с некоторой настороженностью – надо же, до чего дом довел!

Господин Саттон-Корниш усадил его в пыльное кресло, сунул ему сигару и потянулся к графину с виски.

– По делу или так? – лукаво осведомился он.

Детектив-сержант Ллойд положил шлем на колено и с сомнением посмотрел на сигару:

– Выкурю позже, сэр, спасибо… Да уж по делу. Мне поручено выяснить, где находится госпожа Саттон-Корниш.

Господин Саттон-Корниш с наслаждением отхлебнул виски, указал на графин собеседнику. Виски он уже не разбавлял.

– Понятия не имею, – сказал он. – А где ей быть? В Чинверли, наверное. Это ее загородная усадьба. Ее собственность.

– Да вот нетути ее там, – сказал детектив-сержант, используя просторечие, чего в последнее время он старался не допускать. – Я понял – вы теперь проживаете раздельно, – добавил он с мрачным видом.

– Это уж наше дело, старина.

– До какой-то степени, сэр. Согласен. Да вот какая штука – адвокат ее нигде найти не может, и вообще она куда-то запропастилась. При таком раскладе это уже не просто ваше дело.

Господин Саттон-Корниш обдумал услышанное.

– Возможно, как говорят американцы, в этом что-то есть, – согласился он.

Детектив вытер бледной ручищей лоб и подался вперед.

– А если начистоту, сэр? – сказал он негромко. – Как ни крути, оно всегда лучше. Для всех. Юлить да крутить – от этого пользы не бывает. Закон есть закон.

– Выпейте виски, – предложил господин Саттон-Корниш.

– Только не сегодня, – мрачно отрезал детектив-сержант Ллойд.

– Она ушла от меня. – Господин Саттон-Корниш пожал плечами. – А за ней следом – и прислуга. Сами знаете, какие нынче слуги. Больше мне ничего не известно.

– А мне кажется, так известно, что известнее-то и некуда, – возразил детектив, опять-таки ударяясь в просторечие. – Обвинения пока решили не выдвигать, но вам-то все хорошо известно.

Господин Саттон-Корниш беззаботно улыбнулся. Детектив сердито глянул на него и продолжил:

– Мы решили за вами понаблюдать, и оказалось, что для джентльмена вашего положения вы ведете, скажем так, до жути чудной образ жизни.

– А мы скажем так: а не убраться ли вам из моего дома? – внезапно взорвался господин Саттон-Корниш.

– Зачем же так сразу? Придется погодить.

– Может, вы и дом хотите обыскать?

– Может, и хочу. Может, и обыщем. Торопиться незачем. На все требуется время. А иногда требуются лопаты. – Детектив-сержант Ллойд осклабился в зловещей улыбке. – Сдается мне, что люди вдруг начинают исчезать, стоит им оказаться рядом с вами. Взять Скимпа. Или вот теперь – госпожа Саттон-Корниш.

Господин Саттон-Корниш посмотрел на детектива с затаенной злобой:

– И куда же, сержант, по-вашему, деваются люди, когда они исчезают?

– Иногда они исчезают не по своей воле. Иногда их заставляют исчезнуть.

Детектив облизнул плотные губы, чем-то вдруг напомнив кота.

Господин Саттон-Корниш медленно поднял руку и простер ее в сторону бронзовой двери.

– Вы сами этого хотели, сержант, – сказал он учтиво. – Сами напросились. Искать господина Скимпа, шпица Тедди и мою жену надо там. За этой древней бронзовой дверью.

Детектив даже не взглянул в указанном направлении. Какое-то время не менялось и выражение его лица. Потом он вдруг усмехнулся, вполне дружелюбно. Что-то еще, кроме дружелюбия, скрывалось в глубине его глаз – но именно в глубине.

– Что, если нам с вами прогуляться? – предложил он оживленно. – Свежий воздух, знаете ли, сэр, – штука пользительная. Давайте…

– Там, – провозгласил господин Саттон-Корниш, выбрасывая вперед руку. – За этой дверью.

– Э-хе-хе! – Детектив-сержант Ллойд проказливо помахал крепким пальцем. – Много времени проводите в одиночестве, сэр. Всякие мысли в голову лезут. Со мной тоже такое бывает. Так ведь и рехнуться недолго. Вот я и говорю: давайте проветримся, сэр. Зайдем куда-нибудь, пропустим по маленькой… – Рыжий верзила приставил указательный палец к кончику носа, чуть откинул голову, при этом помахивая мизинцем. Но сталь никуда не исчезла из его серых глаз.

– Сначала посмотрим на мою бронзовую дверь.

Господин Саттон-Корниш рванулся из кресла. Детектив тут же вцепился ему в предплечье.

– Без фокусов, – предупредил он. – Не рыпайтесь.

– Ключ здесь, – сообщил господин Саттон-Корниш и указал на нагрудный карман, но лезть за ключом не стал.

За него это сделал детектив – выудил ключ и уставился на него тяжелым взглядом.

– Все они – за этой дверью, на крюках для туш, – сказал господин Саттон-Корниш. – Все трое. На маленьком крюке – Тедди. А для моей жены – крюк большой. Ну очень большой.