Вампир подошел неслышно, Сергаал не заметил его, пока он не заговорил.

– Неважно. Повторить не получится, – резче, чем хотел, ответил Хранитель.

– Как скажете, – по бледным губам вампира скользнула тень улыбки. – Так или иначе, но скоро рассветет, и нам надо выбираться из леса. Утром здесь будет слишком много местных жителей…

– Согласен, – что-то в словах вампира показалось Волчонку странным, но он так и не смог понять, что.

– А вот и побережье, – устало выдохнул Вивьенн, прислоняясь к невысокому дереву. Грудь вампира высоко вздымалась, дыхание после долгого быстрого бега сбилось и никак не могло восстановиться.

Его подруга, Найлора, выглядела еще хуже – как только Вивьенн остановился, она без сил повалилась на землю, распласталась и замерла, не двигаясь.

Сам Сергаал держался уже исключительно на силе воли и нежелании показать собственную слабость перед врагом – а он, несмотря ни на что, считал обоих вампиров врагами.

Осторожно опустив на землю потерявшую сознание еще на десятой минуте сумасшедшего бега Сигурни, Волчонок потянулся.

– Минут через пятнадцать рассветет, – задумчиво проговорил он.

Вивьенн бросил на Хранителя странный взгляд.

– Да… У вас есть укрытие, в котором вы сможете переждать день?

– Естественно. К сожалению, места на всех там не хватит… – Сейчас Сергаалу больше всего хотелось распрощаться с вампирами как можно скорее.

– Ну что вы, т’лан, мы и не претендуем. Нам есть, где укрыться. – Вивьенн улыбнулся, словно нарочно демонстрируя длинные клыки. – Благодарю вас за помощь.

– Не стоит. Удачи, – сухо попрощался Сергаал.

Спустя несколько секунд вампиры растворились в тени леса.

Волчонок подхватил на руки так и не пришедшую в сознание Сигурни и пошел в сторону моря – даже на самой опушке леса он чувствовал себя неуверенно.

Солнце склонялось к закату, причудливо расцветив морские волны. Визгливые крики чаек временами вклинивались в неспешный плеск накатывающих на каменистый берег волн.

Сухо щелкнула тетива арбалета – и крупная серо-белая птица, судорожно забив крыльями, с плеском рухнула в воду футах в тридцати от берега. Сергаал, тихо ругнувшись, перезарядил оружие и огляделся в поисках иного кандидата на ужин.

Невдалеке от неудачливого охотника горел небольшой костерок, возле которого на лапнике спала Сигурни, укрытая плащом.

Волчонок очень много успел сделать за этот чудовищно долгий день. Он заготовил дров на всю ночь, сделал новые бельты для арбалета взамен утраченных еще во время схватки с первым встреченным им в Аенгросте вампиром, нарубил на опушке бревен и связал их в небольшой плот, нарезал гибких веток, из которых свил на плоту шалашик.

Эстаи пока что никак не проявлял себя, и Сергаал не успел узнать у него, как исцелить страшную рану на руке Сигурни. Будить же девушку до того, как излечит рану, Хранитель не хотел.

Вновь щелкнула тетива – на этот раз подстреленная птица рухнула почти к ногам охотника. Удовлетворенно улыбнувшись, он перезарядил арбалет.

Когда количество птичьих тушек, привязанных к поясу, достигло пяти, Волчонок собрал бельты и направился к костру.

Светлоглазая охотница все так же спала.

Устроившись поудобнее, Сергаал обмазал четырех птиц собранной возле выбегающего из леса ручейка глиной и закатил получившиеся шары в костер – пусть прожариваются. Пятую ощипал, выпотрошил и бросил вариться в котелке.

«Я смотрю, ты тут неплохо устроился». – В голосе Эстаи звучала усмешка.

«Надо же, кто объявился, – мрачно хмыкнул Сергаал. – Я тебя уже заждался».

«Извини, был занят».

«Это чем же, интересно?»

«А это, дорогой мой Хранитель, не твое дело. По крайней мере, пока», – огрызнулся Меч.

«Не мое, так не мое, – легко согласился Сергаал, бросая в котелок щепоть соли. – Меня сейчас больше интересует другое».

«Что?»

«Ты говорил, что магия Предела способна исцелять».

«Магия Предела почти на все способна».

«Научи. Мне нужно вылечить Сигурни, пока она не пришла в себя».

«Хорошо. Ты помнишь, как взять Силу Предела?» – Меч перешел на менторский тон.

«Угу…»

– Сигурни, как долго нам отсюда до Элерты? – спросил Сергаал, с аппетитом вгрызаясь в птичью лапу.

– Ну… дня три, наверное. Только это очень примерно, я плохо себе представляю, где мы находимся. – Охотница задумчиво изучала еле заметный рубец на месте страшной раны. – Сергаал, как ты это сделал?

– Что?

– Ну моя рана на руке…

– А, ты про это? Магия Предела. Ладно, речь не о том. Элерта на самом берегу стоит, не так ли?

Сигурни кивнула.

Значит, мимо не проплывем.

Сергаал отшвырнул в сторону обглоданную кость.

– Собирай вещи и складывай их на плот. Чем быстрее отплывем, тем лучше.

Через пятнадцать минут небольшой плот, покачиваясь, отплыл от берега. Сергаал увлеченно работал длинным шестом, не позволяя волнам снести легкий плот далеко от берега.

– Смотри! – вдруг дернулась охотница, указывая на что-то на берегу.

Волчонок оглянулся…

На самой опушке леса можно было различить высокую человеческую фигуру. Неизвестный смотрел вслед удаляющимся путникам, и солнце ярко высвечивало его черные волосы.

– Сигурни… – медленно проговорил Хранитель. – Скажи, у людей здесь бывают черные волосы?

– Нет, – тут же ответила девушка. – Волосы цвета воронова крыла – отличительная черта вампиров. Ты первый не-вампир с черными волосами, которого я встречаю.

– В таком случае, мы видим перед собой некоего уникума. Это либо черноволосый человек, либо вампир, который не боится солнца, – заключил Сергаал.

– Все вампиры боятся солнца. Оно для них смертельно, – отчеканила охотница. – Говорят, что некоторые маги-вампиры способны находиться на солнце, защитившись какими-то особыми заклинаниями, но очень недолго. А так – кожа вампиров как-то по особому мутирует при обращении, и солнце сжигает ее.

– Только кожа? – усмехнулся Сергаал.

– Нет, конечно! Просто кожа мутирует первой, и поэтому учителя обычно говорят так… – Смутилась девушка. – Погоди, а почему ты спрашиваешь меня об этом?

– Там на опушке леса, прямо под солнышком, стоит черноволосый парень.

Сигурни подскочила.

– Где?

Хранитель махнул рукой в нужном направлении.

– Я не вижу, какого цвета у него волосы, – обиженно проговорила охотница после того, как пять минут вглядывалась в еле различимую фигуру так, что глаза заболели.