* * *

Усталость в конце концов взяла верх над Руше, и он провалился в сон на пять часов, но когда в 6:53 к его камере стали приближаться чьи-то шаги, немного раньше обычных утренних передвижений охранников, он уже не спал. Ему хотелось добраться до нужного места пораньше, поэтому он слез со своей койки и стал ждать охранника в центре комнаты.

Его сопроводили по ступенькам вниз, его ярко-синяя форма была единственным ярким пятном в безлюдном тюремном блоке, через который его вели. Отпирая и снова запирая двери за собой, они наконец дошли до коридора, ведущего в комнату для свиданий. Руше посмотрел на темный медицинский отсек, вспомнив взгляд Келли, когда он воткнул зазубренный осколок в мягкую плоть чуть ниже грудной клетки.

— Эй! — позвал его сопровождающий, придерживая дверь.

— Простите, — извинился Руше, благодарный за то, что его выдернули из воспоминаний.

— Лицом к стене, — гаркнул изголодавшийся по кофеину тюремщик, когда они дошли до последней двери.

Руше покорно повернулся лицом к темно-серой стене, пока охранник вбивал пятизначный код, проводил через считыватель свою идентификационную карту и открывал дверь. Они вошли в знакомое помещение, где съемочная команда все еще настраивала оборудование, а Андреа поправляла макияж перед зеркальцем.

— Ваш интервьюируемый! — огласил мужчина, очевидно находясь под впечатлением от встречи с всемирно известной журналисткой.

Андреа встала и кивнула, приветствуя мужчину, которого продала их общему врагу. Руше, будучи Руше, ответил улыбкой и радостно помахал в ответ.

* * *

К 6:59 четвертая подряд ночная смена доктора Юаня подходила к концу, и он как никогда радовался перспективе двух выходных дней и хорошего сна. Выходные, похоже, пробуждали в тех, кто был заключен в этих стенах, иллюзию пониженной ответственности, потакание излишествам, которых они были лишены в течение недели, уверенность в хриплой толпе — вечера пятницы и субботы в этих стенах, как всегда, были насыщенными: семь драк, одна травма головы, требующая перевода пострадавшего во внешнее учреждение, один набор вскрытых вен и одна колотая рана.

Он был изможден.

Приведя себя в порядок в ожидании, когда придет его коллега, который, даст бог, придет раньше, чем кто-нибудь еще успеет нанести себе травму, доктор Юань заглянул посмотреть на своих мирно спящих трех ночных пациентов, которые ни капли не снимали его усталость. Освещенный уютным свечение медицинского оборудования и экранов, поющих свои монотонные колыбельные, он почти задремал в дверях. Проснувшись от собственного храпа, врач протер свои слезящиеся глаза, сразу поняв, что что-то изменилось.

Он прищурился, чтобы хоть что-то разглядеть в тусклом свете, и шагнул вперед. Морщась, он посмотрел на стоящую посередине койку, его глаза расширились, когда он понял, что она была пуста.

Повернувшись, чтобы убежать, он не знал, что за его спиной в двери возникла фигура.

Келли вышел на свет, сжимая в руке большой скальпель.

— Даже не думай об этом, док, — спокойно сказал он, когда мужчина метнул взгляд на тревожную кнопку на стене. — Не надо лишних движений. Я не хочу делать тебе больно, и я не стану, если ты не будешь глупить.

Доктор поднял руки.

— Так-то лучше, — сказал Келли, собирая собственные вещи с подноса возле него. — Твоя идентификационная карточка сейчас под рукой?

— Да. Но она тебе не поможет, — ответил врач, усталость притупляла эффект адреналина. — У меня ограниченный доступ.

— Правда? — спросил Келли, теряя интерес.

— Да. На случай происшествий вроде этого.

— Куришь?

— Прошу прощения?

— Ты… куришь?

Доктор помотал головой.

— Спички? Зажигалка?

— Второй ящик снизу, — сказал доктор, указывая в нужном направлении.

Не сводя глаз с доктора, Келли попятился и стал рыться в шкафу, пока не нашел коробок спичек. Зажигая сразу с полдесятка, он протянул их к датчику дыма над головой.

— У тебя ни за что не получится, — сказал ему доктор, наблюдая как раненый пытается удержать ровное пламя.

Пронзительно заверещала сработавшая тревога, потом сразу же еще одна и еще. Через несколько секунд им ответил ужасный рев сотен заключенных.

— Хорошо, что нам не наружу, — улыбнулся Келли, крепко хватая руку доктора. — Нам внутрь.

* * *

— Датчики температуры и дыма: восточный сектор! — закричал один из тюремщиков в оперативном пункте, выскакивая из-за монитора.

Несколько камер наблюдения показали заключенных в проходах, которые становились все более беспокойными, когда превосходящая по численности охрана изо всех сил старалась удержать ситуацию под контролем.

— Нам срочно нужно подкрепление! — доложил по радио другой член команды. — Весь доступный персонал в тюремный блок, живо!

Оставив запись с камеры, показывающей Руше, сидящего напротив Андреи и ее команды, молодой человек переключил на вторую камеру тюремного блока, ситуация в которой вот-вот должна была перерасти в насилие.

— Черт! — сказал он, смотря на экраны. — Там нужно больше людей!

* * *

Грохот неразберихи, воцарившейся в здании, достиг комнаты свиданий, неприятное воспоминание об одном из самых ужасных испытаний в жизни Руше, неизбежно нахлынувшее на него. Но в этот момент, когда он сидел перед Адреей и телевизионной камерой, это было именно то, что он хотел услышать. Он смотрел, как его сопровождающий метался, не зная, что делать, и слушая, как радиообмен его коллег становился все более суматошным по мере неуклонного нарастания шума.

— Оставайся тут. Я скоро буду, — на бегу сказал он, направляясь к двери.

Было понятно, почему Андреа и ее команда выглядели взволнованными. Они держали оборудование наготове, игнорируя крики продюсеров в студии, требующих объяснений, почему запись все еще не ведется.

Руше медленно встал на ноги:

— Думаю, пора.

* * *

Келли повел доктора вниз по лестнице медицинского отсека и через первую дверь слева, которую он смог открыть картой доктора. Сигнализация, расположенная по центру коридора, оглушила их, когда они быстро прошли под ней и подошли к другой запертой двери, усиленной системой доступа с кнопочной панелью.

— Так, док, — Келли старался перекричать шум. — Твой выход.

* * *

Красная лампочка на замке переключилась на зеленую, и дверь распахнулась, показав сначала озадаченного доктора, а затем покрытое шрамами и морщинами лицо его похитителя.

Руше осклабился:

— Уже сомневался, что ты придешь.

Келли передал ему скальпель, и они поменялись местами. Искренне извинившись, Руше приставил лезвие к горлу доктора.

— Келли МасЛафин, познакомься — Андреа Холл, — Руше представил их друг другу. — Ей можно доверять. Она одна из нас. Андреа Холл, познакомься — Келли МакЛафин, также известный как Оуэн Кендрик. Думаю, у вас двоих много тем для обсуждения и не