Лора молча рассматривала крупный бриллиант, окруженный россыпью бриллиантов помельче. Значит, Йен собирался жениться на этой золотоволосой девушке, которая принадлежала к его кругу, была необыкновенно красива и нашла в себе мужество сделать то, что считала нужным.

Джорджина коротко рассказала ей о помолвке, о предполагаемой смерти Йена, о замужестве и о том шоке, который она испытала, когда Йен воскрес из мертвых. Очевидно, Джорджина считала, что Лоре все известно.

— Такой поступок делает вам честь, миссис Фелпс, — спокойно начала Лора. — Но вы уверены, что не желаете оставить кольцо у себя? Насколько я понимаю. Йен не будет настаивать на его возвращении.

— Нет-нет, я не могу его оставить. Мой муж… — Джорджина замолчала.

— Возвращение Йена наверняка очень вас расстроило. Надеюсь, это не отразилось на вашем здоровье?

— Здоровье у меня в порядке, по крайней мере для моего положения. Только вот шок… Йен вернулся так неожиданно… Мой муж… Я не знаю… — бормотала Джорджина, затем, покраснев, отвернулась.

Лора жалела бедную женщину, но ей хотелось убить Йена, причем убивать медленно, хотелось выбросить кольцо в окно. Однако это было бы непозволительной роскошью, поэтому она молча надела кольцо на правую руку.

— Думаю, со временем все образуется, миссис Фелпс.

Тут в комнате появились другие женщины, и Лора, встав с софы, вежливо поклонилась Джорджине.

Вне себя от злости она вернулась в зал, размышляя по дороге, какие еще сюрпризы преподнесет ей муж.

— Сэр, а когда ваши войска будут посланы в Центральную Азию? — спросил офицер. — Мы должны обеспечить безопасность Бухары и других государств, пока их не заняли русские.

Йен вздохнул. Опять разговоры о политике и защите британских территорий.

— Понятия не имею, но, побывав в Центральной Азии, я видел, что она хорошо защищена горами и непроходимыми пустырями. Русские уже попытались завоевать ханства, но потерпели неудачу.

— Теперь Афганистан под нашим контролем, — продолжал младший офицер, — поэтому у нас прекрасная база для продвижения в глубь Азии.

— Афганистан не находится под британским контролем, — сухо ответил Йен. — Замена способного, популярного Мохаммеда Доста непопулярной английской марионеткой является самой большой глупостью, которую совершило британское правительство. Афганцы могут восстать в любое время и атаковать наш гарнизон.

— Такие слова британского офицера приравниваются к измене, Фалкирк, — нахмурился полковник.

— А я больше не офицер, поэтому могу открыто высказывать свое мнение. Британцы сидят в Афганистане как на бочке с порохом.

— Но ведь афганцы — толпа дикарей, — упорствовал младший офицер. — Они не смогут победить британские войска.

— В открытом бою нет, — согласился Йен, — однако эти «дикари» — бесстрашные воины, к тому же они будут сражаться на своей земле. Мне бы не хотелось иметь их у себя в тылу во время похода на Хиву и Бухару.

Все напряженно молчали, пока к ним не подошел офицер с очередным вопросом;

— Как тебе удалось вырваться из плена, Фалкирк? Говорят, твоя сестричка заплатила кучу золота, чтобы вызволить тебя?

Повторяя свою историю в десятый раз, Йен думал, каким чудом ему удалось не сорваться после двухчасового артиллерийского обстрела вопросами. Но его окружали старые друзья, поэтому он легко отделался.

А вот Лора действительно беспокоила Йена. Ни один мужчина на балу не обошел ее своим вниманием, а когда она танцевала с Дэвидом, в Йене проснулось чувство собственника, ему хотелось задушить младшего брата, который был почти влюблен в Лору и не в пример ему оставался полноценным мужчиной.

Потом Йен осознал абсурдность своих подозрений. Но Дэвиду можно доверять, чего не скажешь о других. Казалось, все офицеры горели желанием танцевать с Лорой, и она охотно принимала их приглашения, что невероятно злило Йена. Раньше ему бы и в голову не пришло ревновать Джорджину, но тогда он был здоровым человеком, уверенным в своей способности удовлетворить женщину. Правда, он и сейчас не утратил ловкости рук и губ, тем не менее отсутствие заключительного акта обернется для него катастрофой. Войдя во вкус, Лора может оказаться в постели другого мужчины, который преподаст ей последний урок.

Терпение у Йена лопнуло, когда он обнаружил, что его жена исчезла, видимо, с одним из своих поклонников.

— Прошу меня извинить, но мне бы хотелось потанцевать с женой.

Протискиваясь сквозь толпу гостей, он направился к веранде, но, проходя мимо группы кавалерийских офицеров, вдруг услышал:

— Только Йену Камерону могло так повезти. Уехал в какое-то захолустье и нашел там самую подходящую для постели женщину.

— Что вы хотите этим сказать? — с угрозой спросил Йен.

Молодые офицеры смущенно молчали, пока один из них не осмелился подать голос:

— Это просто комплимент, сэр. Красивая девушка, очень грациозная. Леди с головы до ног.

— Мы все завидуем вам, — вставил другой. Йена удовлетворили их объяснения и, не желая ставить себя в дурацкое положение, он лишь кивнул в ответ. Тут он увидел жену.

Прежде чем Лора успела принять приглашение очередного поклонника. Йен оказался подле жены и взял ее за локоть.

— Не хотите ли подышать свежим воздухом, мадам? Здесь прекрасный сад с чудесным маленьким озером.

— Замечательная идея. — Лора внимательно посмотрела на мужа.

Отмахиваясь от друзей, которые хотели продолжить беседу, он повел жену в сад.

— Тебе очень весело.

— Разве не для этого устраивают балы? По его напряженному лицу она догадалась, что вечер был для Йена трудным, возможно, сейчас лучше не начинать разговор о Джорджине. Однако ее уже охватил гнев.

— Я чудесно проводила время до последних минут.

— Разумеется, общество мужа тебя не слишком устраивает, когда здесь столько мужчин, перед которыми можно бесстыдно покрасоваться.

— Бесстыдно? — От изумления Лора даже забыла про гнев.

— Я удивлен и недоволен, что моя скромная жена обладает талантом вести себя как настоящая проститутка, — сквозь зубы ответил Йен. — Ты флиртовала и танцевала с каждым офицером всех четырех полков. И не просто танцевала, а предлагала себя, как шлюха на панели.

— Я танцевала с твоими друзьями на виду у половины жителей Камбея. Я думала, мужчинам нравится, когда их жены пользуются успехом. Ты предпочитаешь, чтобы я носила власяницу и грубо отгоняла твоих друзей?

— Да, власяница предпочтительнее наряда, который едва прикрывает тебя.

— У половины женщин вырезы еще больше.

— Но ни у кого нет твоей фигуры.

— Такой фигурой наградил меня Господь, я не вижу в ней ничего ужасного.