Через двенадцать часов пути он дошел до пересечения с маршрутом, намеченным для Генри и девочки, но оказался, судя по всему, милях в десяти впереди них. Поэтому, чтобы не разминуться, Кейл пошел им навстречу, стараясь держаться как можно незаметней — из опасения столкнуться с другим отрядом Искупителей, за которым, как предполагалось, наблюдал Кляйст.

Всего через несколько часов он нашел всю троицу в обширной низине посреди двух десятков изувеченных тел, иные из которых были искромсаны в мелкие куски. Товарищи заметили его на расстоянии сотни ярдов и ждали, не шевелясь, пока он к ним подойдет, пробравшись между останками мертвецов. Подойдя, Кейл кивнул.

— Искупители движутся на запад, — сказал он.

— Последний раз, когда я видел своих подопечных, они шли на восток, — отчитался Кляйст.

Повисла тишина.

— Есть какие-нибудь соображения о том, кто они? — Кейл кивком указал на убитых.

— Нет, — ответил Смутный Генри.

— Их убили, похоже, день назад, — предположил Кляйст.

Риба пребывала в таком же шоке, как тогда, когда Кейл спас ее от Пикарбо. Ее остановившийся взгляд словно бы говорил: все это неправда.

— Сколько вы уже тут? — мягко спросил Кейл.

— Минут двадцать. С Кляйстом мы встретились по пути часа два назад.

Кейл понимающе кивнул.

— Надо бы поискать, что от них осталось. Кто бы это ни сделал, едва ли он оставил много, но какие-никакие трофеи найтись могут.

Мальчики принялись осматривать останки. Время от времени находились случайная монета, пояс, рваный плащ. Потом Смутный Генри заметил что-то золотое в песке возле отсеченной головы и начал разгребать песок, но оказалось, что это всего лишь медный кастет. Генри был разочарован, хотя кастет вполне мог пригодиться.

— Помогите! — застонала вдруг отсеченная голова.

С криком ужаса Генри отскочил назад.

— Она разговаривает! Она разговаривает!!! — закричал он.

— Что? — раздраженно переспросил Кляйст.

— Голова. Она разговаривает.

— Помогите, — снова простонала голова.

— Видите?! — сказал Смутный Генри.

Кейл с ножом в руке осторожно приблизился к голове и острием легонько ткнул ее в макушку. Голова опять застонала, но глаз не открыла.

— Они закопали его по шею, — догадался Кейл, немного подумав.

Мальчики, которым человеческая жестокость была не в новинку, осознав, что не произошло ничего сверхъестественного, без ужаса смотрели теперь на погребенного по шею человека и думали, что с ним делать.

— Надо его выкопать, — предложил Смутный Генри.

— Нет, — возразил Кляйст. — Кто бы это ни сделал, он потратил много сил, и я не думаю, что он благосклонно отнесется к тому, кто пустит его работу насмарку. Надо оставить все как есть.

— Помогите мне, — прошептал мужчина.

— Ну? — Смутный Генри вопросительно посмотрел на Кейла.

Тот не ответил, он размышлял.

— Мы не сможем торчать тут целый день, Кейл, — напомнил Кляйст.

Теперь Кейл смотрел куда-то вдаль.

— Да, не сможем, — сказал он наконец. Голос его прозвучал необычно тревожно.

Двое спутников проследили за взглядом Кейла. С вершины ближайшего холма, находившегося ярдах в трехстах, на них взирала цепочка Искупителей. Потом цепочка начала спускаться по склону.

Все трое мальчиков, побледев, застыли в неподвижности. Бежать было некуда. Первой с места тронулась Риба. Она выбежала вперед, чтобы лучше рассмотреть мужчин, направлявшихся к ним.

— Нет. Нет. Нет… — безостановочно повторяла она.

Белый, как мука, Смутный Генри перевел взгляд на Кейла.

— Самый маленький камешек был у тебя, — сказал он.

Кейл уставился на друга ничего не выражающим взглядом. Секундная пауза, и Кейл, выхватив нож, быстро направился к Рибе, которая по-прежнему не отрывала глаз от приближающегося строя.

Когда Кейл схватил ее за волосы и дернул голову назад, обнажив шею девочки, послышался крик Кляйста:

— Подожди!

Риба обернулась на крик, и Кейл мгновенно опустил нож, но даже в том шоковом состоянии, в каком она пребывала, Риба не могла не заметить, что происходит нечто странное.

— Кто бы они ни были, это не Искупители, — сказал Кляйст. — Давайте подождем и посмотрим, что будет.

Пока они наблюдали за приближением строя, из-за гребня холма показались еще люди, эти были верхом и вели за собой еще голов тридцать лошадей. Когда они поравнялись с передовым отрядом, пешие тоже повскакали в седла, и не прошло и двух минут, как враждебно настроенные всадники окружили четверку детей. Половина кавалеристов спешилась и начала осматривать останки. Остальные, обнажив мечи, молча уставились на подростков.

Один из верховых, глядя на трупы, крикнул:

— Капитан, это посольство из Арнемленда. Вот сын Лорда Парди.

Капитан, здоровенный мужчина на огромной лошади ладоней двадцати в холке, подъехал, спешился и, подойдя к Кейлу, без единого слова так врезал ему по лицу, что мальчик с глухим шлепком рухнул на землю.

— Прежде чем мы тебя казним, я желаю знать, кто приказал это сделать, — сказал капитан.

Испытывая резкую боль в голове и видя мужчину словно сквозь туман, Кейл молчал. Капитан собрался было добавить ему ногой, чтобы взбодрить, но тут заговорил Смутный Генри:

— Господин, мы не имеем к этому никакого отношения. Мы только что сами на них наткнулись. Посмотрите на нас: разве мы могли это сделать? — Генри решил, что лучше всего говорить правду. — У нас на всех только один нож. Как бы мы смогли?

Капитан посмотрел на него, потом на Кейла и все же пнул Кейла в живот.

— Похоже на то. Мы перережем вам глотки не за убийство, а за мародерство.

Он перевел взгляд на маленькую кучку собранных ребятами вещей — из тех, что не взяли убийцы: мешок, тарелка, несколько кухонных ножей, сушеные фрукты и медный кастет.

Генри понял, что дело плохо, и поспешно сказал:

— Один из них еще жив. Мы как раз хотели откопать его. — Он указал на голову уже потерявшего сознание человека, которая сейчас, как никогда прежде, напоминала просто отсеченную голову, торчавшую в пыли.

Солдаты вмиг окружили ее и начали разбрасывать песок и гальку.

— Это Канцлер Випон, — сказал один из них.

Капитан жестом приказал солдатам остановиться, встал на колени перед головой, достал флягу и осторожно влил немного воды в бесчувственный рот. Несчастный закашлялся и выплюнул почти всю воду обратно.

К тому времени один из солдат принес лопаты. В пять минут они освободили тело и положили его на землю. Поочередно прикладывая ухо к его груди, они слушали, бьется ли у него сердце, и внимательно осматривали человека на предмет ран.