результате которых ученые открывают мельчайшие из существующих частиц материи. После поездки у меня наступила стадия, когда я была уверена, что хочу стать физиком и изучить все, что можно, по элементарным частицам и квантовой физике, пока меня не отвлек ген курчавых волос.

Доктор поднимает бровь, словно понимает, что я чего-то недоговариваю.

— Мало того что любопытный разум; он еще и наблюдателен, и пытлив. Эта модель отражает то, о чем мы сейчас теоретизируем. Ты не увидишь такой ни в школьном кабинете, ни даже в университетской аудитории.

Кай поджидал меня возле двери, но сейчас я слышу звук его шагов в коридоре — он идет к лестнице. Понимаю, что должна спешить за ним, но остаюсь и, глядя на модель, стараюсь вспомнить: что-то в ней есть такое, что-то напоминающее мне о… и вдруг я вспоминаю.

— Вы не правы. Я уже видела это раньше. Или что-то очень похожее.

— Вот как?

— Ожерелье Келисты. На ней было ожерелье вот с такой подвеской. Не так ли?

Теперь в его расширенных глазах читается настоящее удивление.

Когда мы в последний раз виделись, я сделал ей такой подарок. Ты его видела?

— Оно было на ней. — Я воспроизвожу ожерелье перед мысленным взором, смотрю на модель и сравниваю с тем, что вижу. — Но оно не было в точности таким же. Оно было полнее.

Он подходит ближе, испытующе глядя на меня.

— У тебя острый глаз. И замечательная память.

И что-то мелькает в его взгляде. Что-то не совсем хорошее. Глаза у него ярко-синие, как у Келисты, и сами по себе необыкновенные, но дело не в этом. И дело даже не в том, как он смотрит на меня; похоже, сейчас промелькнул его настоящий взгляд. Моргнув, он отворачивается.

Я встревожена и в то же время заинтригована, но чувство тревоги одерживает верх. Выхожу из кабинета.

Что я видела? Его глаза на миг словно переменились. В синих зрачках шевельнулось что-то темное. Встряхиваю головой: это просто невозможно. Должно быть, я что-то придумываю.

Бегу вниз по лестнице на первый этаж, но Кая там нет.

Не уехал же он без меня?

Выхожу из парадной двери здания — его нет. Спешу туда, где он припарковал байк. Пусто.

Не может быть. Ведь не уехал же он?

Уехал.

14

КЕЛЛИ

Что-то заставляет меня остаться снаружи и не идти на встречу с этим самым отчимом. Что Кай его ненавидит, я поняла по голосу брата, и этого для меня достаточно, чтобы держаться от него подальше.

Кроме того, события дня озадачили меня, и хочется немного подумать. Во-первых, Кай сказал маме, что собирается в поездку с этой девушкой, но потом поехал один до Эдинбурга и забрал ее на вокзале. Значит, она не местная.

И Шэй оказалась не такой, как я ожидала. Не знаю в точности, чего я ждала, но она не такая. У нее копна черных кудрявых волос и светящийся умом взгляд. Полагаю, она немного моложе Кая. Достаточно привлекательная, с большими голубыми глазами, но худенькая, хрупкая, не тот тип, который, как мне почему-то кажется, нравится моему брату. И говорит что думает — похоже, это выбивает его из равновесия.

Теперь совершенно ясно, что это не свидание. Судя по их разговорам после приезда на место, у них что-то вроде задания.

Но когда Кай выскакивает из двери без Шэй, я удивлена. Он зол. Мышцы на руках напряжены, зубы сжаты. Надевает шлем, заводит двигатель.

Где Шэй? Я недоумеваю. Возможно, они поссорились. Мне не понравилось, что она ездила в моем шлеме и прижималась к нему по пути с вокзала.

Избавились — что ж, невелика потеря.

Но когда мы выезжаем на главную дорогу, он сбрасывает скорость и в конце концов останавливается. Разворачивает байк, и мы едем назад.

Шэй стоит там, где Кай парковался. Сложив руки на груди, она смотрит, как мы приближаемся.

— Я на минуту решила, что ты уехал без меня, — говорит она.

— Почти.

— Почему?

— Ты смотрела на него таким восхищенным взглядом, как его студенты. Как мама — до того, как разобралась в нем. Как смотрела Келиста. — Он произносит последнее предложение так тихо, что я не понимаю — слышала я его или мне только показалось.

— Ты идиот. Если бы секунду подождал, услышал бы, что я узнала.

— Что?

— Что модель атома у двери похожа на подвеску на ожерелье, которое было на Келисте.

— И?

— Он удивился, когда я вспомнила. И кое-что сказал — то, что говорить не собирался, как я думаю.

— Что именно?

— Что он дал ей эту вещь, когда в последний раз видел. И я уверена, что он говорил правду. Ты когда-нибудь видел это ожерелье?

— Нет. По крайней мере, мне так кажется. Хотя вряд ли она стала бы показывать мне вещь, подаренную им.

— А как насчет твоей мамы? Если он подарил Келисте золотое ожерелье с моделью атома, твоя мать наверняка об этом узнала бы.

— Ты права. Я спрошу у нее.

— Знаешь, у человека легче получить информацию, если быть с ним вежливым. Именно так я и поступаю больше ничего.

— Ладно. Ты снова права.

— И? Больше ты мне ничего сказать не хочешь?

Кай выглядит смущенным.

— Извини.

— Благодарю. А почему ты мне не сказал, что он — отец Кел исты?

Я изумленно оборачиваюсь. Отчим Кая… Мой отец? Как я могла забыть это? Смотрю на здание, из которого они вышли. Еще не слишком поздно? Может, пойти туда и найти его?

Но я же не знаю, как он выглядит. Разве я не должна его помнить? Топаю ногой. Хочется кричать от отчаяния — как же я много забыла, — но если я даже закричу, меня никто не услышит.

— Я стараюсь выбросить из головы, кто ее отец, — говорит Кай. — Какое это имеет значение?

— Просто мне было не очень приятно слышать такое и стоять с открытым ртом.

— Извини. Еще раз. Но все это не отменяет того факта, что, по-моему, он каким-то образом причастен к исчезновению Келисты. Мне нужно только найти способ доказать это. Тогда я смогу найти ее и вернуть домой.

Что? Мой собственный отец?

— Понимаю, — говорит Шэй и опускает ладонь на его руку; выражение ее лица становится мягче. — Понимаю, ты думаешь, что он виноват. Но пока у тебя нет доказательств, может, попробуешь допустить вероятность того, что ошибаешься? Непредвзятое мнение поможет тебе найти то, что ты ищешь.

Кай смотрит на нее и, наконец, кивает.

— Попробую, — соглашается он. — Знаю, он кажется таким