И если в Глори и было что-то хорошее, так это славная рыбалка. Жаль, что Рокси Тремейн не увлекается рыбной ловлей.

— За ужином ты зевал так, словно уже лежишь в кровати, а не за столом сидишь.

Рокси улыбалась Марку, стоявшему на крыльце в дверях дома.

— Я скоро лягу. — Она поджали ноги под себя, несильно раскачиваясь на качелях.

Марк вышел на веранду, захлопнув за собой стеклянную дверь.

— Такой тихий вечер.

— Мама спит?

Марк подвинул стул и вытянул ноги.

— Пока не спит, но скоро должна уснуть. Танди ее сегодня здорово измотала. Она сообщила маме, что случайно пролила свечной воск на антикварный бабушкин ковер в гостиной, и мама не могла успокоиться, пока не слезла с постели и не спустилась, чтобы своими глазами увидеть, какой урон нанесен ее имуществу.

— Великолепно!

— Спасибо Танди, она настоящее чудо.

— Ковер на самом деле пострадал?

— Нет. Хотя Танди положила на него кусочек сухого воска, чтобы все выглядело правдоподобно. Затем, она «соскребла» воск, используя для этого мамину чудесную содовую смесь для выпечки. — Марк закинул руки за голову. — Что ты тут делаешь?

— Размышляю о переменах.

— В себе?

— В нас во всех. Мама вынуждена меняться из-за больного сердца. Нам с тобой предстоят перемены из-за того, что мы больше не живем в браке. — Рокси вздохнула. — Я никогда не понимала, за что мама так любила Брайана.

— Я понимал, — сказал Марк. — Он высокий, красивый, с хорошими перспективами — одним словом, завидный жених. Но больше всего она любила его за то, что он, как ей казалось, всецело предан этому городу. Готов поспорить, что ей и в голову не могло прийти, что он уедет из Глори.

Рокси заморгала:

— Но он всегда говорил о том, что не собирается тут оставаться.

— Это он тебе говорил. Маме он говорил то, что хотела слышать она. — Марк пожал плечами. — Вероятно, в этом проявлялось его двуличие — умение делать карьеру и вести вторую тайную жизнь. Ему легко удавалось становиться всем, кем угодно, лишь бы тот, кто рядом, был им доволен.

Рокси теребила надорванный край поролоновой подушки на качелях.

— Нелегко, наверное, ему приходилось.

— Да. Я думаю, что Арни была в определенном смысле на него похожа, хотя нам от этою не легче. — Марк немного помолчал, глядя на улицу. — Я думал, что любил Арни, но сейчас я не так уж в этом уверен.

— Правда? Я всегда считала, что ты от нее без ума.

— Но был ли я без ума от той Арни, какой она была на самом деле, или от той Арни, какую я себе придумал? Иногда одно так переплетено с другим, что различить уже не получается.

— Ты об этом сожалеешь?

— Нет. Худшее, что может с тобой случиться, — это прожить жизнь ради «что, если». Эти «что, если» соблазняют тебя, заставляя совершать еще большие ошибки. С меня довольно ошибок.

— С меня тоже. Так что нам теперь делать?

— Для начала честно называть вещи своими именами, затем браться за решение означенных проблем с поднятым забралом, не ища себе оправданий. Одна из проблем обусловлена моим воспитанием — моя мать так мастерски прятала голову в песок, что и нас научила поступать так же.

Рокси задумалась на минутку, после чего со вздохом сказала:

— Боюсь, я снова допущу ту же ошибку. Что, если в следующий раз я на самом деле влюблюсь, а потом обнаружу, что парень опять не тот? Боюсь, я не переживу боль.

— Тогда не делай этого, — просто сказал Марк.

— Чего не делай?

— Не влюбляйся не в того парня.

— Твой совет так же полезен, как призыв Танди поступать так, как делает Опра, — насмешливо сказала Рокси.

Марк засмеялся и закинул ноги на плетеную оттоманку.

— Ну, в ее совете все же что-то есть. Опра часто попадает в яблочко.

Рокси удивленно посмотрела на брата.

— Опра — специалист по переменам, а перемены — именно то, в чем мы оба нуждаемся. Взгляни на этот дом: с улицы он кажется идеальным. — Марк спустил ногу с оттоманки и провел мыском по настилу, подцепив болтающуюся доску. — Но если присмотреться, дому необходим ремонт, на который уйдет несколько штук баксов, не меньше. Мама каждый год оплачивает покраску дома, но скорее крокодилы научатся летать, чем Лила возьмется ремонтировать что-то из того, чего не видно с дороги.

— Ты думаешь, оба наших брака были такими же, как этот дом? Все равно, что купить дом лишь потому, что он хорошо покрашен?

Марк спокойно встретил ее взгляд.

— А разве не так? Ты вышла замуж за гордость школы, парня, который в ближайшем будущем обещал стать успешным лощеным адвокатом. И раз он выглядел как Кларк Кент, вы с матерью решили, что он супермен.

— А как насчет Арни?

— Я был мятежником, помнишь? Я видел, что краска на доме под названием «Арни» облупилась, и именно это мне в ней и нравилось. Я знал, что мать ее возненавидит. Но мне не пришло в голову проверить, насколько прочен дом под облупившейся краской. — Марк пожал плечами. — А дом оказался гнилым. Арни из тех людей, которые от одной проблемы шарахаются к другой, оставляя после себя шлейф разбитых сердец.

— Я сочувствую тебе, — тихо сказала Рокси.

— Мне тоже жаль. — Марк хлопнул себя по коленям. — Впрочем, довольно! Мне надо проверить почту и убедиться, что на работе все в порядке. — Он встал и положил теплую ладонь сестре на плечо. — Рокси, я знаю, что это нелегко. Но если мы установим правильные стандарты и не станем судить человека лишь по тому, хорошая у него работа и достаточно ли привлекательная внешность, тогда нам больше не суждено ошибаться — надо лишь спокойно сидеть и ждать подтверждения.

— Что ты имеешь в виду?

— Просто подумай: если бы вы до свадьбы встречались с Брайаном несколько лет прежде, а не пару месяцев, может, ты бы за него и не вышла. Или вышла бы?

Рокси надолго задумалась. Неохотно она покачала головой:

— Нет, пожалуй, я бы за него не вышла. У нас действительно мало общего, поэтому наш брак и цементировался лишь продвижением Брайана по служебной лестнице.

— Вот и у меня с Арни та же история. Нам было очень хорошо в постели, но этим все заканчивалось. К несчастью, я не понимал этого, пока мы не стали мужем и женой.

Неужели Марк прав? У них с Брайаном никогда не было ничего общего. Впрочем, она об этом никогда не задумывалась. По крайней мере до тех пор, пока их брак не дал трещину.

Единственное, что их объединяло, — это желание лучшей жизни вдали от Глори. Правда, было еще кое-что. После жизни с матерью, драматизировавшей все и вся, немногословность и сдержанность Брайана казались ей благословением. Она не сразу поняла, что сдержанность и бесстрастность — не одно и то же.