С другой стороны, с Ником не то, что в груди, - я вся пылала. И что? Ошиблась. Осталась обманута. Придумала себе любовь.

Хватит глупостей. Сейчас моя цель - выяснить правду о себе.

- Куда ты? – округляю глаза недоуменно, когда нахожу Солнцева в коридоре.

Он накидывает пальто, переговаривается с кем-то по телефону. И не сразу обращает на меня внимание. А заметив, окидывает с ног до головы пренебрежительным взглядом.

Невольно обхватываю себя руками, будто прикрываю простую одежду. Солнцев сжимает губы разочарованно. Не нравлюсь. Наверное, я по дому, как модель, дефилировать должна, наряды демонстрируя. Впрочем, если верить рассказам Ника, только на это я и гожусь.

Не нравлюсь мужу, значит.... Что же, это взаимно. И соблазнять я его уж точно не желаю. Так что гардероб сестры мне пригодится. Вообще мужа к себе не подпущу. Тем более, после ночи с Ником…

Вспыхиваю от одного воспоминания. Жаль, его стереть нельзя.

- Меня не будет неделю. Может, две, - сообщает Солнцев так, будто меня это не касается. – Дела, - отмахивается, как от назойливой мухи.

- Какие? – уточняю, не спешу уходить.

- Раньше ты никогда не интересовалась моими делами. Не стоит и начинать, - ухмыляется криво.

- Подожди, но… - возмущенно выдыхаю. - Разве ты не должен рассказать мне, где был, почему оставил? – на слове «должен» супруг морщится, будто я его ударила. - Что со мной случилось, в конце концов? Я ведь почти ничего не помню. А если явится кто-то? Что мне говорить, как вести себя? Кому доверять, в конце концов!

- Мне, солнышко, мне доверять, - подходит и берет меня за плечи, но я выкручиваюсь инстинктивно. – Не суетись. Никто не явится. В доме охрана. Если что-то будет нужно, Лев все доставит. Захочешь на шоппинг или в салон, а тебе надо бы захотеть, - кривится опять, – тоже он отвезет. Ах, да, - ныряет рукой в карман.

Через секунду протягивает мне карту, вкладывает в ладонь насильно. Я порываюсь вернуть, но спотыкаюсь о его властный взгляд.

- Да-а, сильно тебя ударили, раз уж от денег отказываешься, - издевается муж. – Только смотри, экономь. А не как обычно. У меня… кхм… тяжелые времена.

- Что-то случилось? – свожу брови. И мерзкое ощущение волной во мне прокатывается.

- Не интересовалась делами, не начинай, - повторяет, но уже жестче. – По поводу Морозова можешь не бояться. Он тебя не побеспокоит.

Я злиться должна на Ника, но в этот момент меня будто ледяной водой окатывает.

- Подожди! – хватаю Солнцева за рукав. - Ник… То есть… Морозов ничего плохого нам не сделал, - оправдываю его аккуратно. И губу изнутри закусываю.

- Конечно, у него цели другие были, - хмыкает муж. – Я уже все разузнал о нем. Этот мент под меня копал по указке бизнес-конкурентов. Тебя использовал, чтобы ко мне подобраться. Информацию разведать нужную, а потом меня подставить. Но амнезия твоя пригодилась, - закашливается и открывает дверь.

Порыв свежего морозного воздуха врывается с улицы в дом и окутывает меня холодом. Начинаю мелко дрожать, но не предпринимаю ничего, чтобы согреться. Стою недвижимо, будто в паркет вросла, и прокручиваю мысленно слова мужа.

И воспроизвожу поведение Ника на протяжении всего времени, что мы были вместе. В то время, как я слепо верила «мужу» и старалась вернуть его расположение, жила им и нашими отношениями, что делал он? Следил за мной, интересовался моим самочувствием и… постоянно спрашивал, вспомнила ли я что-нибудь.

Какие жестокие игры…

Зажмуриваюсь, когда дверь с грохотом захлопывается, отрезая меня от внешнего мира. Я словно заключена в золотой клетке. Впрочем, лучше так, чем жить во лжи.

- Мама Яра, - подбегают ко мне мальчики. – Уехал папа?

Киваю, но они даже не расстраиваются. Наоборот, переглядываются заговорщически и меня в сторону кухни тащат. Коля стул к холодильнику придвигает и, забравшись на него, лезет в морозилку за ведерком клубничного мороженого.

- Для настроения, мама Яра, стресс заедать будем, - выдает он.

- Да откуда ты таких фраз набрался? – хихикаю я и осекаюсь, потому что понимаю, откуда: из очередных сериалов, что смотрел друг Ника. Как там его, Толик? - Сначала ужин, - фыркаю я, огорченная своими мыслями.

- Мог'оженое вкуснее, - заигрывает Митя.

- Вот я сейчас как приготовлю вам вкуснейший ужин, языки проглотите, - поддерживаю их позитивный настрой. Окидываю взглядом полки холодильника. – Так, будет у нас омлет с овощами и…

- Может, мы позвоним Папе Морозу и предупредим, что с нами все в порядке? – выпаливает Коля.

От неожиданности я выпускаю из рук лоток с яйцами. Они бьются об пол, раскалываются и пачкают дорогое покрытие слизью и желтками.

Игнорируя учиненный мной беспорядок, я поворачиваюсь к мальчикам.

- Волноваться же будет, когда вернется, а нас нет, - оправдывается старший, но сжимается под моим потемневшим взглядом.

- Папа Мог'оз о нас заботится… - вступает в перепалку Митя.

- Я запрещаю вам говорить здесь о нем, - шиплю я, едва не взрываясь.

- Ясно. Поняли, - неожиданно послушно выдают оба.

Хмурюсь, наблюдая за моими мальчиками, всматриваюсь в их серьезные не по годам лица. И корю себя за импульсивность.

- В конце концов, у нас даже нет его номера, - смягчаюсь я и заставляю себя улыбнуться. - А телефоны, подаренные им, мы в квартире оставили.

- Ты не позволила забрать, - бурчит Коля.

- И Дина тоже, - обижается Митя.

А у меня сердце рвется на части. Как объяснить детям, что у меня не было иного выхода?

- Лучше помогите мне прибраться здесь, - подмигиваю братьям. – И готовить будем вместе.

Во время ужина напряжение между мной и мальчиками снижается. Ближе к ночи мы вместе запираемся в нашей комнате. Хоть Лев с остальной охраной живут в гостевом домике, мне все равно неуютно. Поэтому поворачиваю ключ в замке.

Забираюсь на огромную постель, укладываюсь рядом с мальчишками.

- Спокойной ночи, мама Яра, - шепчут они. – И Папа Мороз, - добавляют едва различимо.

Сдерживаю эмоции, чтобы не выплеснуть их вновь на ни в чем не повинных детей. Обманутых, как и я.

Поворачиваюсь набок, укладываю руку под голову – и щеки касается прохладный металл. Выставляю запястье перед собой, рассматривая его в лунном свете, что сочится из окна.

Лихорадочно вздыхаю: в квартире Ника я оставила не все подарки. Кое-что забыла…

Провожу пальчиками по браслету, касаюсь подвески в виде солнца. Очерчиваю контур. Разозлившись, тянусь к застежке. Хочу сорвать обжигающую кожу окову и выбросить немедленно, но кисть будто парализует. Мое тело взбунтовалось и отказывается исполнять поручения разума.