– Да, есть.

Я и так слишком много лет зависела от ее материальной помощи. Уверена, я сама что-нибудь придумаю.

– Только звони, Ева. Прошу! Прости, я сейчас переборщила. Спустя столько лет снова оказалась в этом доме. Увидела мотоцикл, и так на душе тяжело стало, – закрыв лицо руками, призналась она.

Я подошла к ней и крепко обняла. Она обняла меня в ответ.

– Не хотела тебя обижать, ты пойми меня… Ты права, что терять ребенка – это очень страшно. Вроде четыре года прошло, а все равно никак не могу в это поверить. Каждый день его вспоминаю. Я приехала, чтобы наконец сходить к нему на кладбище. Ты ходила?

– Первые три года почти каждый день там была… Потом уже поняла, что так только сложнее пережить его утрату. Решила, что буду навещать в годовщину. Правда, по всей комнате так и расставлены его фотографии…

Она посмотрела на меня, и ее глаза были наполнены слезами. Господи, сколько боли, кто бы только знал!

– Спасибо тебе. А я все никак не могла… Тяжело жить и осознавать, что твой ребенок лежит под землей. Больше не поговоришь с ним, не порадуешься его успехам, не увидишь его улыбку. Да, может, он мне и был не родной по крови, но как же я его любила! Постоянно виню себя, что не запретила ему гонять на этом мотоцикле. Помню, когда разговаривала с ним в последний раз, он такой радостный был, все рассказывал мне о своих планах. А через два дня я узнала, что он погиб… – Она закрыла глаза и уткнулась мне в плечо.

Я чувствовала, что мой голос предательски дрожал:

– Ирина Сергеевна, у вас все будет хорошо, слышите? У вас еще есть дочь, ради нее стоит жить! Вы меня извините, я отлучусь на несколько минут. Я быстро, – поспешно пробормотала я и выбежала из дома.

Когда я оказалась на улице, слезы моментально хлынули из глаз. Я упала на колени в песок. Увидев ее, я будто бы снова очутилась в том ужасном дне. Все это время я боролась со своей болью, которая окутывала меня с ног до головы. И сейчас снова почувствовала это все. Так не должно быть. Не должно.

– Ева, – послышался голос Вани.

Я испуганно обернулась.

– Что ты… Ты же ушел, – вытирая слезы, произнесла я.

– Я думал, что она сейчас наорет на тебя и ты выйдешь. Хотел извиниться. Что она сказала тебе?

– Ты когда-нибудь терял близких людей?

Он присел на корточки передо мной.

– Я думаю, каждый человек терял.

– Вот и она потеряла. Потеряла своего сына. Почему именно он? Почему он?! – истерически прокричала я. – У него же вся жизнь была впереди. Столько планов! И что? Что в итоге? Он гниет в чертовой могиле!

Ваня схватил меня и прижал к себе. Я уткнулась ему в грудь и дала волю эмоциям.

– Я снова чувствую всю эту боль. Это невыносимо. Я представляю, что творится у нее внутри, но ничем не могу помочь.

– Это жизнь, Ева. Не всегда все так гладко, как мы хотели бы. Люди рождаются, люди умирают. Кто-то раньше, кто-то позже. Это нормально. Больно, но что тут сделаешь? Нужно жить дальше. А сейчас успокойся. Поедешь в другой город и начнешь новую жизнь.

– Ты действительно думаешь, что я смогу?

– Я не думаю, я знаю. А теперь иди в дом, успокойся и приди в себя. И да, завтра ребята собираются перед отъездом, тебя тоже приглашают. Василиса должна тебе позвонить. Там и увидимся. Все, иди.

Он встал с песка и протянул мне руку Я посмотрела ему в глаза.

– Даже не верится, что все это сейчас ты говорил.

Ваня вытер мне слезы и улыбнулся.

– Запомни этот момент, – тихо произнес он.

– Вань, а ты надолго в Москву? – спросила Василиса.

– Если честно, не знаю. Год назад я думал о том, что там мне не место. Но после того, как я пожил в нескольких странах, кажется, понял, что моего места в принципе-то и нет. Нигде.

Я сидела и внимательно наблюдала за Ваней. Если даже ему негде найти покой, то про себя я вообще молчу. Эта ночь для меня стала по-особенному тяжелой. После встречи с мамой Леши вся боль будто бы вернулась в троекратном размере.

Сначала я долго не могла уснуть. Теперь у меня не было уверенности в том, что я смогу переехать. Не было уверенности, что я найду деньги. Взять у кого-то в долг не вариант, я еще долго не смогу его вернуть. Вот тебе и мечты о переезде. Жить в наше время стало слишком тяжело, потому что деньги решают практически все. Если у тебя их нет, то ты будешь гнить где-то на дне.

Уже завтра ребята уезжают обратно в Москву. Сказать, что я была расстроена, – ничего не сказать.

С этими людьми я чувствовала себя нужной и беззаботной, а теперь все вернется на круги своя. Я старалась изо всех сил не подавать виду, что внутри у меня все разрывается от отчаяния. Получалось вроде бы неплохо. Мы сидели здесь все вместе уже часа четыре и болтали о разном: о планах, о друзьях и об учебе.

– Это ты просто человек такой, Вань. В мире найдется местечко для каждого. Нужно только подождать. Дело времени, – сказал Рома.

– Ну ты прямо-таки философ, – усмехнувшись, ответил Ваня.

Как всегда, в своем репертуаре. По-моему, он, как и я, ненавидел жизнь и все, что с ней связано.

– Ты Новый год с мамой празднуешь? – поинтересовалась Василиса у Вани.

– Да. Уж этот праздник я всегда провожу с ней.

Вася добродушно улыбнулась.

– Помню, все наши друзья всегда говорили, что Новый год с семьей – это скукота. А я любила отмечать его с мамой. А теперь…

Она потеряла мать. Что может быть хуже? У меня хоть и нет родителей, но я считаю, что уж лучше так, чем потерять их в раннем возрасте. Не каждый сможет такое выдержать.

– Давайте не будем о грустном? – предложил Рома.

Наступило неловкое молчание, но Стефания прервала его вопросом:

– А мы же дома будем праздновать?

– Да! Что может быть лучше? Приедем завтра, украсим дом, нарядим елку. Еще кучу подарков нужно закупить. – Василиса широко улыбнулась и по-детски захлопала в ладоши. Рукав ее свитера задрался, и выглянула татуировка, которую набила ей я.

– А вы все вместе живете, что ли? – удивленно спросила я.

– Все удивляются, но да. Сняли в пригороде коттедж и живем вместе уже два года. Мы решили, что, пока все молоды, нужно брать от жизни все. Так что теперь у нас каждый день как праздник. Дома постоянно какая-то веселуха, – ответил Костя.

– Или срачи, – рассмеявшись, добавил Слава. – Ева, а ты где празднуешь Новый год?

Я завидовала им белой завистью. Такие дружные, жизнерадостные, у каждого из них свои мечты и цели. По ним видно, насколько сильно они дорожат друг другом. О таком можно только мечтать. После вопроса Славы у меня встал ком в горле. И что же мне ответить? Когда-то Новый год для меня был счастливым праздником, но сейчас… Это все так терзает душу! Если бы у меня были деньги, то я бы сорвалась и тут же улетела вместе с ребятами в Москву.