побегов лечебных растений сорвать не помешает. Хоть запасы и были пополнены при визите домой, но в пути все пригодится. Поэтому было решено выделить время и немножко позаниматься собирательством.

На все про все ему хватило пятнадцати минут. Бродя меж луговых цветов, он остановился, только когда встретился с испуганным взглядом мышки-полёвки, высунувшей мордочку из густой травы. Хоть некоторые люди и называли его котом, но инстинкта охотиться на мелких грызунов у него не имелось, в отличие от природного любопытства. Паренёк и не думал вредить маленькому созданию. Нет. Не состоявшийся друид всего лишь потянулся к разуму полёвки и ощутил испуг, а так же жажду.

«Можно пить. Тут безопасно», — отправил он мысленный посыл. Разумеется, слов не было. Животные вообще не понимали членораздельной речи, воспринимая только общее звучание и интонации. Телепатическое послание несло лишь ощущения, которые соответствовали тому, что он хотел сказать.

Секунду спустя жительница луга настороженно выбежала из укрытия, внимательно глядя на замершего гостя, и сделала неуверенный шажок в сторону кромки воды.

«Иди. Безопасно», — вновь мысленно «сказал» зверолюд, и мышь рванула к реке. Больше с ней возиться парень не стал, принявшись связывать собранные травы в пучок, чтобы потом подвесить на своем дорожном мешке для просушки.

Подобный телепатический трюк бы не сложен. Зверьё почти всегда велось на нег. Но в охоте этот приём не применялся. Родители, бывшие друидами и учившие мальчишку таким образом «общаться» со зверями строго на строго запретили использовать этот метод для убийства. Да и сам юноша считал подобный обман низостью. Сейчас его поступок не являлся даже шалостью. Всего лишь небольшая помощь маленькому зверьку из-за хорошего настроения. А вот лезть в головы к разумным он не рисковал. Дело было даже не в запрете родителей, а в том, что мальчишка уже однажды обжёгся на подобной проделке, попытавшись прочитать мысли торговца информацией. Что именно тогда произошло, парень так и не узнал, но за шалость пришлось расплачиваться несколькими выдранными усами. И это ещё он легко отделался.

Встрепенувшись, отгоняя нахлынувшие воспоминания, Ирбис закончил возиться с травой. Накинув единственную лямку дорожного мешка на левое плечо, юный путешественник зашагал к проселочной дороге, которая уже через час влилась в широкий оживленный тракт.

* * *

— Эй! Милсдарь зверолюд, ты ведь из Финова угодья идёшь? — обратилась к Ирбису крестьянка, сидевшая на пне у перекрестка, где проселочная дорога соединялась с оживленным трактом. Она была не одна. Рядом стояли, прервав свою беседу, ещё двое: мужчина средних лет и старик.

— Угу, — кивнул парнишка.

— Ты там, на дороге, инквизиторов ведь встречал?

— Угу…

— Случаем, не узнал, куда они шли?..

— Они в Финовом угодье. Вот…

— Батюшки! — вскочив на ноги, она всплеснула руками.

— А я вам говорил! — прошамкал старик.

— Парень, а чего им там понадобилось? — обеспокоенно поинтересовался мужчина. Двое других с волнением во взглядах обеспокоенно уставились на остановившегося путника.

— Эм… Они там… — юноша на несколько секунд замешкался, вспоминая нужные слова, чем немного потрепал и без того натянутые нервы троицы, — они это священным судом назвали. Вот… Да! Точно. Они священный суд объявили над деревней.

— Да чтоб тебя! — ругнулся в пустоту крестьянин.

— А я говорил вам, что туда они и шли.

— Батюшки святые! — запричитала женщина, — да что ж им там понадобилось то⁈ Мне сноха говорила, что верующие там почти все! Она ж мухи не обидит! Там все такие. Что же делать… Дорогой, может, всё-таки пойдем сами, а?

— Баба, ты сдурела⁈ — возмутился деревенской мужик, — там толпа чёрных! А если нас…

— Ой, да умолкните вы! Курица да петух, ей-богу… — прервал их старик, — милок, случаем не знаешь, чего церковники там хотят? Чавой стряслось то?

Ирбис призадумался, стоит ли рассказывать об увиденном первым встречным. Уж больно не хорошие дела творились в той лесной деревне. Дело было даже не в нападении орды пепельных тварей. Беспокойство вызывало то, что староста Финова угодья оказался… Парень даже не знал, как назвать живого и разумного пепельного монстра. Во всяком случае, простым человеком он Клива больше не считал. Инквизиторы ему не запрещали рассказывать об увиденном. Вот только путнику казалось, что распространяться о том, будто среди людей скрываются те, кому подчиняются порождения пепла, стало бы не лучшей идеей. Да и не его это дело. Потому было принято решение немного соврать или даже просто не сказать всего: — Там три священника умерло, и церковь разрушили монстры. Вот…

— И он толпой из-за такого пустяка туда судить пошли? — возмутился мужчина.

— Дорогой, ну пошли. Болит у меня Сердце за Сарочку!

— Не ходите… — влез в разговор зверолюд, — они деревню… Эм… Закрыли… Никого не выпускают.

— Милок, а сам-то как прошёл? — поинтересовался старик.

— Я… Эм… Следом за другим их отрядом шёл. Они меня пропустили… Я ведь не оттуда. Вот, — вновь соврал юный путешественник и спешно зашагал прочь, желая избежать дальнейших расспросов. Позади что-то крикнули, но он, лишь прибавил скорости, едва не срываясь на бег. Троица людей осталась на перекрестке, не став преследовать одинокого юношу.

* * *

Тянувшийся вдоль широкой реки тракт оказался весьма оживлённым. То и дело в обе стороны мимо проезжали повозки или проходили группы странников. Мальчишка шел по обочине, натянув капюшон плаща почти до носа и стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Миновав очередной холм и увидев раскинувшийся у подножья гор крупный город, Ирбис остановился и проводил взглядом скользящие по водной глади друг за дружкой три небольших парусных кораблика, а затем зашагал дальше, слившись с потоком прохожих.

Стен у Илрума не имелось, только пост стражи, представлявший собой одноэтажный домик возле тракта, который пешеход без труда мог обойти. Но с повозками такой трюк не прошел бы. Именно там и происходил досмотр ввозимых товаров, и стражники пристально следили, чтобы ни один торговец не проскользнул мимо них. Пришлось постоять десяток минут в очереди, чтобы получить очередную отметку в подорожной. Эта вещица уже вполне могла считаться своеобразной картой, по которой без труда можно было определить большинство посещённых путником мест. По сути, данная формальность не имела смысла. Документ был нужен лишь торговцам, а сам зверолюд обзавелся им исключительно по совету родителей. В начале было не ясно, какой от него вообще