Лиз удивилась этому заявлению женщины, что ее муж, так озабоченный сохранением незапятнанного семейного имени, раньше был светским повесой.

Леди Окслей, не желая оставаться в стороне от разговора, вмешалась:

– И что интересно, несчастье случилось не в городе, а когда он скакал один по лесу около своего поместья.

– В общем, – Милдред взглядом заставила другую женщину замолчать и закончила рассказ: – Очень необычный ряд случайностей.

Подошла леди Холсон и робко попыталась взять под контроль свой собственный чайный прием. В действительности, чай еще не подавали, хотя время уже давно настало, и повар расстраивался, что пирожные и печенье перестаивают в духовом шкафу.

– Невозможно не заметить, как часто в основе подозрительных событий лежат зависть и жадность. Только вспомните, что случилось с маленьким наследником Ройдона. – Она закивала и, забыв, чем собиралась привлечь внимание женщин, посмотрела многозначительно на Лиз: – Прогуливаясь со своим опекуном, он упал в пруд на территории поместья. Его опекун, один из дядьев, – теперь новый лорд Ройдон.

Сначала Лиз была обескуражена видимой резкой переменой темы… пока, с вызовом глядя на герцогиню Эфертон, не заговорила леди Окслей:

– Вы знаете, что, поскольку у вашего мужа нет наследника, его племянник Тимоти наследует и титул Эшли и поместья?

Зная с первого дня знакомства, что Тимоти – наследник, Лиз ответила на вопрос безмятежной улыбкой и немедленно кивнула, несмотря на едва прикрытый намек, что за случаями с Грэем стоит молодой человек. Такая возможность напугала Лиз, но она, разумеется, не показала этого аристократическим стервятницам. Она подняла глаза и заметила Дру на противоположной стороне комнаты. Хотя девушка не могла слышать этих слов, она нервно покусывала губы. Почему Дру решила не рассказывать ей об этих случаях? Из уважения к желаниям своего дяди или чтобы защитить Тимоти?

– Ну и ну, дамы, почему вы теснитесь в углу? Пытаетесь спрятаться от своего принца?

При этом радушном оклике столпившиеся у входа в нишу заспешили прочь, приветствуя принца и его спутников. Некоторые из них вернулись со свой любимой верховой езды, а другие шутили по поводу «смертельно скучной речи» в парламенте, оправдывая свое раннее появление. Лиз с огорчением не увидела ни одного знакомого лица, даже графа Хейтона.

– Берти, несносный, вечно вы не вовремя, – сказала Милдред, и это была не шутка. Он пришел прежде, чем она успела ущипнуть хоть кусочек новой сплетни. Очень плохо с его стороны.

Хотя герцогиня Эфертон встала и сделала почтительный реверанс перед своим будущим монархом, Лиз поняла, что она на короткой ноге с ним и положение ее достаточно прочно, чтобы она могла позволить себе отчитать потенциального короля в граничащей с нахальством манере.

– Не вовремя? Думаю, наоборот. Я прибыл вовремя, чтобы спасти эту юную красавицу из ваших цепких когтей. – Он вернул выпад с равной мерой яда и на той же грани допустимого. Он благожелательно улыбнулся Лиз и искренне предупредил: – Вам нужно остерегаться этой женщины. Она обезоружит вас и откроет всему миру ваши секреты, прежде чем вы поймете, что к чему.

Присев перед принцем в реверансе, Лиз позволила ему взять себя под руку и увести в центр оранжереи, в круг его ближайших друзей. Под слишком пристальными взглядами мужчин и критическими взглядами женщин она поняла, что это и есть кутилы и гуляки Мальборо, относительно осторожного поведения с которыми ее предупреждали.

В течение следующего часа, когда подавали чай и восхитительно легкие пирожные и печенье, Лиз напрягала весь свой юмор, увертываясь от завуалированных заигрываний не только своего высочайшего поклонника, но и его друзей. И в то же время она сумела сохранить штрихи американской непосредственности, которые так заинтриговали Берти накануне. К тому времени когда прибыла помощь, она изнемогала от напряжения, вызванного необходимостью следить за каждым своим словом, нет, за подтекстом каждого слова, чтобы оно было всегда подобающим, но не скучным.

– Надеюсь, вы простите меня, ваше высочество, если я украду свою жену. – Грэй улыбнулся принцу и, повернувшись к Лиз, придал своей улыбке серьезную многозначительность. – Я хочу познакомить ее кое с кем.

Лиз вспыхнула, пораженная его неожиданным появлением, а сердце ее снова глупо затрепетало от его неотразимой улыбки. Положив руку на ее талию, Грэй повел ее к той же нише, сейчас опустевшей, где она раньше была с герцогиней Эфертон. Она была настолько им зачарована, что не слышала несущегося им вслед шепота.

Эшли никогда не посещал дневных развлечений. Его присутствие внесло живительную струю новых слухов и обещало новые удовольствия тем, кто с наслаждением следил за приливами и отливами всяких светских причуд.

– Полагаю, вы простите мне, что я вырвал вас из такого высокого собрания? – Вопрос был задан с насмешливой улыбкой. – У вас, действительно, был немного отчаянный вид.

Лиз тут же выпрямилась и повернулась к нему:

– Ничего подобного!

– О, тогда позвольте мне вернуть вас в компанию принца. – Грэй сделал движение взять ее за руку. Она отпрянула, и он рассмеялся.

– Я вполне справлялась с ситуацией, благодарю вас. Но все же я предпочла бы не возвращаться к этой работе… Развлекать принца – обязанность.

– Неоспоримый факт. – Грэй кивнул, придавая своему лицу напускную торжественность.

Лиз ответила на его подтрунивание тоже напускным горящим взором и натянутой улыбкой.

– Так где же «друг», с которым вы хотели меня познакомить?

– Я солгал. – Он пожал плечами. – Но мне простят, что я хочу быть со своей очаровательной женой наедине.

Ускользнув из парламента при первой возможности, Грэй пришел, чтобы дать всем ясно понять, что между его женой и дамским угодником королевских кровей самый непреодолимый барьер из всех, а именно – внимательный муж. На это непременно клюнут все любопытствующие охотники за сплетнями. К тому же это была прекрасная возможность продолжить линию поведения, которой он решил придерживаться. Став внимательным молодоженом, он сделает так, что Элизабет не составит труда убедить всех, что она нежно любимая молодая жена.

От головокружительной улыбки Грэя опять у Лиз перехватило дыхание и парализовало мысли. Он сделал шаг к ней, и она инстинктивно отступила назад, почувствовав за спиной широкие листья растений. В дальнем углу ниши, окруженная с двух сторон высокими растениями и скрытая от остальных широкой спиной Грэя, она беспомощно посмотрела в сверкающие горячим блеском глаза.

В ушах у нее стоял звон. Лиз напомнила себе, что это всего лишь демонстрация, чтобы убедить остальных, что они счастливые молодожены. Его действия означают только одно – игру. Но когда он вплотную приблизил лицо, она призналась, что хитрость его удастся. Если бы в следующий миг она способна была трезво помыслить, первым чувством была бы признательность за сильные руки, не давшие ей упасть, так как собственные колени отказали ей, когда, наклонив голову, он завладел раскрывшимися со вздохом губами.