– А ты откуда?

– Со свидания, – сказала и посмотрела на него, тут же снова опустив глаза.

Он замолчал и сжал ладони в кулаки – хрустнули костяшки. Молчал недолго, а затем тихим голосом произнёс:

– И как прошло?

Я пожала плечами, не зная, что ответить. Прикрыла глаза на секунду и шагнула к нему навстречу. Ещё один раз. И ещё, пока не подошла вплотную. Почувствовав его дыхание на своём лице, я медленно выпрямила плечи и заглянула ему в глаза.

– Агата, – предостерегающе шепнул он, чуть хмурясь, – Что ты делае..

Я не дала ему договорить, прижавшись губами к его губам. Руками вцепилась в его плечи, чтобы не упасть, не сорваться в пропасть, если оттолкнёт.

Но он не оттолкнул. Напротив, прижал к себе и жадно поцеловал в ответ, чуть прикусив зубами. Сквозь слои своей одежды я чувствовала, как он дрожит, как перекатываются мышцы на его груди и руках.

И снова я растворилась, как тогда, в самый первый раз. Он сжимал меня в объятиях, неловко стаскивая с меня шерстяное пальто. Толкнул в сторону, развернул лицом к стене и обхватил затылок ладонью, запутываясь пальцами в волосах. Я почувствовала, как дрожат колени, когда он поднимал мою юбку вверх.

В какой—то книге прочитала фразу: «Чистое, неразбавленное желание». Вот что я чувствовала. Вы можете подумать, что в этом нет ничего прекрасного, когда тебя вот так прижимают лицом к шершавым обоям, рвут колготки, отодвигают твои трусики в сторону и одним быстрым движением заполняют, причиняя лёгкий дискомфорт, но мне было плевать. Я громко вскрикнула, попыталась отстраниться, когда почувствовала саднящее ощущение внутри, но он удержал меня за бедро и шумно выдохнул, мощным толчком продвигаясь дальше.

Говорят, что после родов ощущения притупляются. Я вам скажу – чушь полнейшая. В моём случае все ощущения обострились до предела. Колени дрожали так сильно, что он стал держать меня одной рукой под живот – иначе просто упала бы. Двигался быстро, я даже не могла издавать никаких звуков, кроме тихого скуления прямо в стену. Его ладонь, лежащая на моей шее, медленно опустилась вниз по спине и тонкий трикотаж моей водолазки пополз вверх, оголяя кожу. Его пальцы на моей коже – лёгкие, как пёрышки. Его движения внутри меня – жёсткие и глубокие.

Внутри у меня всё сжалось. В животе появилась далёкая, но знакомая тяжесть. Бёдра инстинктивно задвигались навстречу ему, а с губ сорвался громкий, гортанный стон. Руки скользили по обоям с каким—то абстрактным узором, по щекам потекли слезы, когда он надавил на мою поясницу, заставляя прогнуть спину – глубина толчков стала просто невыносимой. Расмус навис надо мной, вскрикнул в моё плечо и упёрся рукой в стену, поставив её возле моего лица. Перед глазами замелькали очертания его сокола на предплечье, и надпись, но разглядеть толком ничего не получалось – всё плыло и кружилось. Он толкнулся в меня ещё несколько раз, резко отстранился и прижался грудью к моим лопаткам, а пульсирующим членом к моей пояснице, продолжая движения бёдрами, правда, уже снаружи. По спине прошла тёплая волна, когда он кончил на мою кожу и я не сдержала ещё один стон.

Медленно моргая, я вглядывалась в рисунки на его руке, до тех пор, пока не увидела кое—что новенькое…

Агата.

На том месте, где раньше было написано «Доверие», теперь было моё имя.

Пришлось прищуриться, чтобы разглядеть под свежими буквами очертания старых – перекрыть полностью не получилось. Моя рука сама потянулась к надписи, кончики пальцев прикоснулись к огромным буквам, и я прикусила губу, когда Расмус за моей спиной вздрогнул.

– Моё имя, – прошептала я, – Ты сделал моё имя.

– Да, – хрипнул он, выпрямляясь и поддерживая меня руками, – Давно уже.

– Я не заметила.

Медленно выпрямившись, я одёрнула юбку и стыдливо залилась краской, стягивая испорченные колготки и сбрасывая туфли. Расмус усмехнулся, быстрым движением натянул свои трусы и поднял джинсы с пола, застегнув ширинку.

– Тебе надо спину вытереть, – он глубоко вздохнул и улыбнулся, – Сейчас.

Скрылся за ближайшей дверью, зажурчала вода. Тут же выключилась, и он вернулся с влажным полотенцем в руках.

– Повернись.

Я послушно выполнила указание и поморщилась от прохлады, когда он стал вытирать мою кожу. Отбросив тряпку в сторону, он прижал меня к себе и уткнулся лицом в мои волосы, вдыхая запах. Зажмурившись, я начала впитывать это ощущение – близости его тела и улыбнулась, когда он коснулся губами моей щеки.

– Чай?

Отрицательно покачав головой, я развернулась в его руках и погладила колючий подбородок. Он улыбнулся – в уголках глаз заиграли тонкие мимические морщинки, и поцеловал кончики моих пальцев.

– Мне домой надо.

– Да, конечно. Я провожу тебя, – он вмиг посерьёзнел и нахмурился, – Поздно ты со свиданий возвращаешься.

– Это было ошибкой, – ехидно бросила я, – Дай мне какие—нибудь штаны, иначе я околею, пока дойдём.

Расмус опустил руки и скрылся в одной из дверей дальше по коридору. Я оглядела прихожую, и с любопытством заглянула в ванную, затем на кухню и в гостиную. Квартира была большой, вполне прилично обставленной и уютной. Интересно, каково жить в трёхкомнатных апартаментах одному – судя по количеству дверей, комнат как раз было столько. Развить эту мысль я не успела, потому что за спиной раздались шаги Расмуса.

Он протянул мне свои джинсы, я быстро расстегнула юбку и влезла в широкие штанины. Пояс низко болтался на бёдрах, низ пришлось немного подкатать, а в целом – ничего. Boyfriend style, сейчас модно.

Я захихикала, увидев своё отражение в зеркале шкафа, я набросила пальто на плечи. Расмус тоже оделся, поднял мою сумочку с пола и протянул мне, другой рукой открывая дверь.

До моего дома шли молча. Я вжималась в тонкую шерсть – на улице поднялся сильный ветер. Волосы окончательно спутались и больно хлестали по лицу, но я улыбалась, как дура. Снова гадала – что же будет дальше? И будет ли?

У подъезда приложила таблетку ключа к домофону, открыла дверь, но Расмус удержал меня за руку, порывисто прижал к себе и поцеловал на прощание. Улыбнулся у моих губ и тихо прошептал:

– Завтра утром приду.

– Буду ждать, – ответила я.

I know it’s hard, it’s hard

But you’ve broken all my walls

You’ve been my strength, so strong…

And don’t ask me why I love you

It’s obvious your tenderness

Is what I need to make me

A better woman to myself to myself, myself

Christina Aguilera «Save me from myself»

Как—то завертелось… Не заметила сразу, постепенно начала перебираться к нему. Сначала просто заходила после прогулки, затем стали оставаться с Витькой в большой квартире.