По дороге близнецы останавливались в редких тавернах вдоль Пути Мира и заглядывали в придорожные деревеньки, расспрашивали о небольшом отряде всадников, который могли заметить в окрестностях с десяток дней назад.

Слухи о наёмниках давно расползлись по стране, и всадников в их плащах узнавали сразу. Репутация жестоких убийц, не щадивших даже женщин и детей — убивать их пришлось лишь однажды, когда с ними заключили контракт на истребление целого рода — помогала разговорить местный люд. Правда, разговор обычно сводился к вытаращенным глазам, невнятному бормотанию и мотанию головой из стороны в сторону. А даже если и находились более разговорчивые, результат был один — отряд никто не видел.

Когда солнце в очередной раз скрылось за гребнем скалистых гор и настала пора подыскивать место для ночлега, всадники свернули с Пути на протоптанную тропинку. Впереди, меж толстых необхватных стволов деревьев, виднелось поселение.

При виде трактира на въезде, если так можно назвать одноэтажное покосившееся здание без вывески, с прохудившейся крышей и отсутствующей коновязью, Гепард брезгливо поморщился.

— Я не собираюсь здесь останавливаться, — заявил он, глядя на несколько воткнутых палок в землю, видимо, символизирующих забор. — Лучше провести ещё одну ночь под открытым небом, чем спать среди этой груды досок, готовых рухнуть на голову в любой момент.

— А как же мягкая кровать и крыша над головой, о которой ты твердишь чуть ли не каждую ночь?

Сова поддел близнеца просто по привычке. Его тоже не вдохновил вид обиталища, тем более что ночи стали теплее и сон в поле перестал быть такой проблемой.

— Крыша, через которую видны звёзды, и деревяшка, на которой придётся спать, едва ли лучше отсутствия крыши и постели. Да и эта вонь…

Сова тоже ощущал доносившийся запах кислого пива смешанный с лошадиным навозом.

Всадники отправились дальше по тропинке, и представшая картина не улучшила настроения. Прочие постройки в деревне не слишком отличались от трактира. Они походили на хибары близь стены в Вердиле. Разве что крыша была у всех домов — сюда дождь порой добирался.

Жители при виде всадников попрятались в свои убежища, словно эти хлипкие лачуги могли их защитить не хуже крепостной стены. Сова не сдержал смешка, когда мужчина в доме шёпотом приказал жене отойти от окна и не высовываться, будто они насильники какие.

Но не все испугались нежданных гостей. Навстречу наёмникам шёл мужчина в чистой и опрятной ливрее, выглядевшей нелепо в подобном окружении. Подобную одежду носили слуги в замке, разве что у этой отсутствовала золотая вышивка, да и ткань качеством уступала.

— Мой господин хотел встретиться с вами, — произнёс он с лёгким поклоном.

— Вы нас ждали? — Сова с подозрением разглядывал встречающего. Крепкий мужчина, чуть полноват, седина ещё не закралась в аккуратно уложенные волосы.

— Не то, что бы ждали. Я был в городе и слышал о похищении принца, и что король якобы нанял вас для его возвращения. А ещё — что в этом замешан двоюродный брат короля, Алнис. Дорога в Ланметир одна, так что я каждый вечер заглядываю в таверну, на случай, если вы появитесь.

— И кто же твой господин?

— Староста деревни. Дом находится дальше, у площади. Проводить вас?

Близнецы переглянулись. Сова едва заметно приподнял бровь, выражая недоверие. Гепард в отвел пожал плечами.

— Если его дом лучше вот этих, — сказал он и кивнул в сторону нестройного ряда хибар вдоль дороги, — то мы согласны встретиться.

— Насчёт этого не беспокойтесь.

Слуга развернулся и направился к центру деревеньки. Всадники последовали за ним, и вскоре показалась площадь.

— Вот это я понимаю, — хмыкнул Гепард, глядя на возникшее из-за деревьев здание. — Мы просто обязаны выслушать его предложение. И взять ночь на размышление.

Впереди возвышался двухэтажный каменный дом, выложенный из красного кирпича. Треугольную крышу покрывали ровные ряды черепицы. Невысокий, чуть выше пояса, заборчик — тоже из камня — окружал двор. Там нашлось место для конюшни, выглядящей получше многих зданий. В окнах второго этажа горел приглушённый свет. Рядом с деревянными постройками дом казался настоящим замком.

— Что, уже грезишь о мягких кроватях? — усмехнулся Сова. Впрочем, и он с радостью променял бы ночёвку в поле на сон в доме.

— Он ведь сам нас пригласил. Спорим, это окажется очередной скупердяй, который станет рассказывать нам, как ему плохо живётся, и начнёт умолять спасти от бедной старости, но предложит обойтись без нашего обычного контракта?

— На ночное дежурство? — уточнил Сова.

— Давай.

Проехав через распахнутые ворота, они поставили лошадей в конюшню, насыпали корма и напоили, после чего последовали за слугой, что терпеливо ждал у дверей.

Гостиная изнутри вполне соответствовала внешнему виду дома. Вся мебель сделана с размахом, широкие кресла и диван обиты мехом пушных зверей. Сова и Гепард, будучи хищниками, воспринимали такие вещи спокойно, признавая право сильного. Во всяком случае, пока не трогали их вид.

В камине потрескивали дрова, рядом, на столике, лежала пара книг, выдавая привычку хозяина проводить у огня зимние вечера.

Гепард поймал себя на том, что невольно сравнивает гостиную с комнатой в «Спящем кабанчике», и комната явно проигрывала. Хотя из-за контрактов они обзавелись несколькими поместьями, большую часть времени проводили в дороге и ночевали где придётся. Чаще всего — под открытым небом или в придорожной таверне.

— Когда вернёмся, сделаем такой камин в «Три короля», — прошептал Гепард.

— Когда вернёмся, настанет в лучшем случае конец весны, — хмыкнул Сова. — Уверен, что хочешь посидеть у камина летом? Особенно таким, какое оно обычно в Вердиле?

— Дневник ещё долго читать, успеем и зиму дождаться.

Они поднялись на второй этаж, где в обе стороны тянулся коридор. Слуга распахнул первую дверь справа и жестом пригласил войти.

Взгляду летар открылась стена с высокими, от пола до потолка, занавешенными окнами, выходящими на площадь. Между ними висели два портрета. На одном изобразили старика. Пронзительные серые глаза презрительно взирали на каждого вошедшего. Молодой мужчина на втором выглядел куда менее внушительным, но одинаковый цвет глаз и широкие скулы, переходящие в острый подбородок позволяли безошибочно распознать отца и сына. Вдоль левой стены стоял шкаф набитый книгами. Всю ширину правой занимал диван, походивший как брат-близнец на виденный ранее, в гостиной.

Под портретами, за столом, сидел человек, склонившийся над бумагами. Услышав шаги, он поднял голову, и серые глаза обежали двоих в зелёных плащах. Если у старика на портрете глаза отливали сталью, то здесь серость словно выцвела и поблекла, и тусклый свет свечей только усиливал впечатление.

— Вы всё-таки пришли. — На болезненно бледном