Присоединяйтесь к нам!

В отличие от распространителя поддельных листовок, Неравнодушные доставят важные новости прямо к вашей двери, и неважно, насколько сложно будет добраться к вам.

НЕ ПОДВЕРГАЙТЕСЬ ужасной опасности на улицах, чтобы прочитать ПУСТОПОРОЖНЕЕ ДЕТСКОЕ ХВАСТОВСТВО, советующее вам использовать ОПАСНЫЕ фейерверки и бутылки!

Неравнодушные придут к ВАМ. НЕРАВНОДУШНЫЕ будут драться ЗА ВАС и ВМЕСТО вас. НЕРАВНОДУШНЫЕ дадут вам безопасность и СВЕТ.

Кто позаботится о вас? МЫ.

НЕРАВНОДУШНЫЕ

— Пф… — У меня просто нет слов. — Пф! — говорю я снова. Я не могу это даже перечитать. Я комкаю их поганый листок в шарик, а потом в тугой крошечный комок. И наконец выдавливаю: — Поддельные? — Я даже выругаться не могу. Я едва могу говорить. — Пустопорожнее? Кто написал эту лажу?

Я с конца октября сохраняла Дублин в безопасности и со светом! Месяцами доставляла еду и необходимые вещи ребятам, которые слишком боялись выходить из своих тайных нор. Месяцами дралась с монстрами, находила и собирала детей, которые осиротели на Хэллоуин, когда родители вышли праздновать и не вернулись, попавшись Теням или другим Невидимым. Месяцами собирала людей, отводила их к инспектору Джайну, чтобы он научил их драться.

Никто другой не удосужился выйти вперед и помочь людям выжить.

А теперь — это?

Меня оскорбляет бумажка, с помощью которой кто-то отваживается заявить, будто я притворщица.

— Ох и надеру я кому-то задницу, — бормочу я. Как только выясню, кто такие эти неравно, блин, душные.

Несколько часов я ношусь по городу, срывая глупые листовки с моих столбов и заменяя их на «Дэни дейли».

Раньше это были мои столбы. Эти… не смогли даже найти собственного места под свои листки.

Они вылезли на МОЙ рынок, заняв МОИ столбы. Дурацкие обезьяноподобные повторялки. Я буквально киплю от злости. Если кто-то смотрит на меня сверху, он увидит только размытое движение с двумя фонтанами злобного пара из ушей.

Кажется, завтра для контраста должен быть хороший день.

Хотя в последнее время все, что мне кажется, оказывается неправдой.

«Лихорадка от кошачьих царапин»[20]

Четыре ночи он приходит ко мне, бормоча мое имя.

Кэт, говорит он, превращая единственную гласную в чудесную мелодию, с которой не сравнится даже божественный хор всех ангелов господних.

Он звенит моим именем на языке Невидимых, и звон отдается у меня в ушах до тех пор, пока из сознания не вылетают все мысли. Теперь мои глаза способны смотреть только на него. Он так прекрасен, что по моим щекам текут слезы, и, когда я вытираю их, руки мои оказываются в крови.

Он будит меня, но я не просыпаюсь.

Он уносит меня в место настолько чудесное, идеальное, спокойное и лишенное всяческих забот, что я хочу остаться там навсегда.

Кэт, говорит он, меня зовут Круус. Не В’лейн. Я так устал носить его золотую сияющую маску. Он и наполовину не был таким Фейри, как я. Я принес тебя в Страну Снов, разве она не прекрасна? Разве не чудесно быть здесь, со мной? Тебе не нужно меня бояться. Я не то, чем кажусь.

Я в опасности.

В ужасной опасности.

И я никому не могу сказать об этом, потому что все хотят видеть во мне лидера, сильную личность, которая покажет им нужный путь.

Я их надежда.

И я боюсь, что у «их надежды» скоро не останется надежды как таковой.

Как яростно они осуждали Ровену! Они понятия не имели, с чем она столкнулась. Бог знает сколько лет она противостояла такой же пытке, пока не сдалась! Кто знает, какого масштаба личностью она была до того, как Синсар Дабх вмешалась в ее разум. Случалось ли это с ней каждую ночь, как со мной? Поднималась ли тьма из-под нашей крепости прямо к ее голове, к ее сердцу, к ее постели, в тот самый миг, когда она пыталась отдохнуть хоть несколько часов от тяжести своего правления?

Я не могу не думать, что это продолжалось тысячелетиями. Знал ли Король Невидимых, когда оставлял свое альтер-эго под нашей святой землей, какой ад на земле он создает? Жизни скольких женщин разрушит… Скольких людей погубит…

Я думаю о тех тысячах женщин, что вступали на мою нынешнюю должность, брали на себя правление Орденом и внезапно сталкивались с худшей из возможных проверок: постоянной внутренней осадой Синсар Дабх.

Возьми меня, освободи меня, стань неуязвимой, спаси мир.

Песня сирен, песня силы. Даже я, при всем своем равнодушии к власти, оказалась уязвимой.

Я не верю, что внизу когда-нибудь было тихо. Ни на миг!

Я не верю, что она пощадила хотя бы одну Грандмистрисс.

Чудо, что мы так долго продержали ее скрытой.

Он пришел ко мне в ту первую ночь, когда Король Невидимых пленил его под нашим домом. Я спала, и, пока я была уязвима, он пришел ко мне в моих снах. И с тех пор приходит каждую ночь.

Я пробовала принимать снотворное, но таблетки только одурманили, сделали меня податливой для удовольствий.

Он явился мне во всей славе своей. Показал, насколько прекраснее он как Круус. В’лейн был всего лишь бледной копией его настоящего. Круус состоит из черного и белого, он тверд, силен и идеален Он обнимает меня бархатными крыльями и заставляет ощущать то, чего я даже не представляла.

Я согласна с Мак.

Я хочу залить ту комнату бетоном или обшить железом, сотворить что угодно, лишь бы между ним и мной была преграда.

Я не знаю и десятой части заклятий, которые знала Ровена. А ведь она не устояла.

Я даже дверь не могу закрыть!

В ночь, когда Книгу упокоили, я вышла из той залы радостно, и на сердце у меня было намного легче, чем долгое время до этого. Синсар Дабх наконец-то убрали с улиц, и пусть способ ее заключения оказался не таким, как я надеялась, мне казалось, что это отсрочка. Время на то, чтобы отдохнуть, отстроиться, — драгоценное, так необходимое нам время, чтобы разобраться с изменениями в наших жизнях, оправиться от бесконечных убийств, отгоревать по нашим погибшим сестрам.

Отсрочки не было.

Он пришел ко мне со своими посулами и ложью, со своей красотой и безудержными желаниями, и он говорит, что я — все, что ему нужно. Он говорит, что я и только я достойна править вместе с ним, что мой особый дар эмоциональной эмпатии делает меня единственной женщиной, способной понять его до глубины его существа, только я способна на тот редкий и ни с чем не сравнимый уровень эмоциональной связи, который необходим принцу Невидимых, чтобы не поддаться безумию. Он говорит, что я единственная возможная пара ему, что он ждал меня целую вечность.