Но Нина уже сбросила звонок и действительно почти бегом направилась к дому. Надо же, как нехорошо получилось — Борис, наверное, уже закончил свой сверхсрочный деловой разговор, вернулся на кухню, а ее нет. Глупо как-то и некрасиво. Она, конечно, объяснит про этот дурацкий розыгрыш, и они вместе посмеются… нет, смеяться тут не над чем. Это какое же сердце надо иметь, чтобы позвонить матери и сказать, что ее единственный ребенок попал под машину! И ведь явно не совсем посторонний человек, а кто-то из тех, что знает и ее, Нину, и Павлика! Найти бы ее и… Уфф, слава богу, вот и добралась. Надо же, так быстро убегала, что даже дверь не закрыла!

Нина покачала головой, шаркнула подошвами туфелек по щетинке коврика у порога и вошла в коридор:

— Боря, я вернулась! Ты представляешь, какая-то идиотка… — Она не договорила, уставившись на Бориса, лежащего на полу в некрасивой нелепой позе, на кровь, собравшуюся лужицей вокруг пробитой головы, на испачканный в этой крови странный маленький топорик…

Нина зажмурилась и потрясла головой. Нет, это какой-то морок, наваждение, ничего такого не может быть в ее маленькой уютной квартире, не может быть в этом городе, в этом мире… да в принципе, ничего подобного вообще не может произойти. Она осторожно открыла глаза и судорожно всхлипнула — ничего не изменилось. Мертвый Борис по-прежнему лежал на полу ее комнаты. Мертвый? А может, еще нет? Может, его еще можно спасти? Нина упала на колени, не замечая, что пачкает подол платья, отбросила в сторону окровавленный топорик и схватила еще теплую руку. Попыталась нащупать пульс, потом поискала его на шее — вроде бы кончиками пальцев она ощутила легкие толчки… или это показалось? Господи, что она тут, как корова, расселась, надо же скорую вызвать! Там врачи, специалисты, они знают, они умеют, они что-нибудь сделают. Нина поспешно схватилась за телефон и снова замерла. А какой номер набирать? Ноль три, кажется, сейчас заменили, сейчас какой-то общий, сто двенадцать, что ли? Или прямо на телефоне должны быть какие-то номера экстренного вызова… надо было дуре выучить все наизусть, да кто же знал, что понадобится! Ладно, попробуем сначала ноль три…

Но даже эти две цифры Нина набрать не успела — в дверь позвонили — резко, требовательно. Ее словно ветром взметнуло с пола, в следующую секунду дверь была открыта, и Нина увидела хмурого мужчину лет тридцати пяти, за его спиной маячили еще двое: один постарше, в строгом костюме и с чемоданчиком, а второй совсем молодой паренек — в джинсах и рубашке с коротким рукавом.

— Власова Нина Петровна? — сухо спросил хмурый, но Нина не услышала его.

— Вы умеете скорую вызывать? — Она протянула ему телефон.

Он не ответил, молча прошел в квартиру, спутники, оттерев Нину к стенке, последовали за ним.

— М-да. Ну и зачем тут скорая? — Хмурый оглянулся на Нину. — Тут труповозка нужна. Ну, и полиция, естественно.

— Полиция? — заторможенно повторила Нина. — Да, наверное, полицию надо вызвать…

— Не нужно, нашлись добрые люди и без вас. Кстати. — Он взглянул на того, что в джинсах и приказал: — Миша, отзвонись, что сигнал не ложный, и давай за понятыми. Леонид Антонович, а вы начинайте осмотр. — Хмурый полицейский снова повернулся к Нине и коротко представился: — Старший оперуполномоченный Олег Юрьевич Котов. А вы? Гражданка Власова?

— А? Ну да, наверное… в смысле да, Власова. И Нина Петровна, конечно.

— А кто у нас покойный?

— Покойный? — Нина округлившимися глазами посмотрела на тело Бориса. До нее только сейчас начал доходить весь ужас случившегося. — Матерь Божья! Борис!

— Борис, — кивнул Котов. — А фамилия его вам известна?

— Да, конечно. — Нина на мгновение зажмурилась и резко выдохнула. — Борис Сахаров.

— А отчество?

— Н-не знаю. Как-то нам не приходилось… нет, не помню.

— Ну что ж, начнем оформлять. Паспорт у вас имеется?

— Да… да, конечно… нужно показать?

Отвечать на глупый вопрос Котов не стал, только плечами пожал. Нина покраснела, метнулась в прихожую, сдернула с крючка сумочку, потянула из кармашка паспорт, зацепившись за какую-то белую коробочку… ой, это же та самая сигналка, которую Лиза сегодня утром передала! Чтобы она, Нина, смогла вызвать подруг, если что-то пойдет не так… а уж большего «не так», чем сейчас, и представить себе невозможно! Нина решительно нажала на клавишу — раз, другой, третий, четвертый…

— Какие-то проблемы, Нина Петровна? — Оказывается, старший оперуполномоченный не поленился выйти за ней в коридор и сейчас сверлил взглядом, не скрывая неудовольствия. — Не можете найти документы?

…пятый! Нина заставила себя разжать пальцы, достала паспорт и помахала им:

— Вот, пожалуйста.

Котов взял тонкую красную книжечку, раскрыл, посмотрел на фотографию, на лицо Нины, потом кивнул в сторону кухни и слегка посторонился, пропуская ее вперед. На кухне полицейский внимательно осмотрел открытое шампанское, вазу с яблоками и фужеры с вином. Нина покраснела и дернулась было навести порядок, но Котов остановил ее:

— Не трогайте пока ничего. — Он сел, жестом указав Нине на место напротив, выложил из папки тонкую стопку бумаги и аккуратно подровнял ее. Быстро написал несколько строк, добавил данные с паспорта, вернул документ Нине и только тогда заговорил: — Ну что, гражданка Власова, будем признаваться в убийстве гражданина Сахарова?

— Что-о? Я? Бориса? Вы с ума сошли?

— Значит, вину признать отказываетесь. — Голос Котова был скучным. — Надеюсь, на том, что это было самоубийство, настаивать не собираетесь?

— Н-нет. — Нина покосилась в сторону комнаты. Ей не была видна пробитая голова Бориса, но ее все равно передернуло.

— Очень хорошо. Кто еще был в квартире?

— Н-никого. То есть мы здесь живем с сыном, с Павликом…

— Сыну сколько лет? — перебил Котов, перо которого летало по нелинованной бумаге, оставляя на удивление ровные строчки.

— Одиннадцать. Но его нет дома, я… я попросила подругу, он сейчас у нее. Нам с Борисом надо было поговорить, мы были вдвоем.

— А кем вам приходится господин Сахаров?

— Да, собственно, никем.

— Человек с улицы? — Котов на мгновение отвлекся от протокола и ехидно посмотрел на Нину. — Посторонний никто, с которым вам нужно было поговорить наедине? А может, и не только поговорить? Вы вгоняете меня в краску, госпожа Власова.

— Нет, конечно нет, — смутилась Нина, — вы неправильно меня поняли. Просто это такая давняя, длинная история.

— А вы расскажите коротко, самое главное.

— Если коротко, то Борис… В общем, Павлик его сын. Но Борис об этом не знал…

— В каком смысле не знал? Не заметил, как ребенка сделал? — не удержался от сарказма Олег.

Эта красивая