На этом разговор и закончился. Кардинал получил желаемый результат. Разрушил планы Екатерины Медичи по поводу графини Де Суасон. Он покинул короля в отличном расположении духа. Однако настроение кардинал резко ухудшилось после того как он столкнулся в приёмной с самой…Екатериной Медичи. Королева мать, по всей видимости, направлялась к сыну. Завидев кардинала, она повелительно бросила:

– Я желаю, чтобы не позже завтрашнего дня, вы мне доложили о смерти человека, который посмел оскорбить моего сына. Я лично заплачу пять тысяч ливров тому, кто приведёт Луидора живым или мёртвым…найдите его, слышите, найдите.

Королева вошла к его величеству, а его преосвященство отправился к себе во дворец. По мере того как он приближался к дому, его лицо становилось всё более задумчивым.

В кабинете кардинала ждал Люмье. Кардинал плотно затворил за собой дверь и прошёл к камину. Усевшись в кресло, он протянул руки в сторону огня, отблески которого отражались на кресте что висел у него на груди.

– Главарь готов выдать Луидора в обмен на тысячу ливров и обещание…не трогать его самого! – раздался за спиной кардинала негромкий голос, Люмье. Он всегда так говорил, если вообще говорил.

– Я и не ждал другого ответа! – не оборачиваясь, ответил, Ришелье. – Как чувствует себя графиня?

– Она дома. Пока никуда не отлучалась. Но не всё так просто. Наш человек подслушал разговор между королевой и принцем. Графиня обречена. Её хотят убить.

– Следовательно, они получили возможность присвоить её богатство, иначе не стали бы этого делать – так же не оборачиваясь, негромко проронил кардинал. – Как и когда это произойдёт, известно?

– Нет!

– Постарайся узнать. Это очень важно. И ещё…обстоятельства изменились. Луидора…не трогать.

– Ваше преосвященство, – послышался растерянный голос Люмье, – но как же? Ведь король…

– Не трогать! – ледяным голосом повторил, Ришелье. За его спиной сразу же воцарилось молчание. Продолжая греть руки возле огня потрескивавшего в камине, Ришелье продолжил, но уже с глубокой задумчивостью:

– Для начала, мне необходимо узнать, почему? По какой причине, королева – мать… так жаждет смерти Луидора?

– Но ведь это и так ясно, ваше преосвященство, – раздался сзади осторожный голос Люмье. – Этот человек посягнул на короля.

– Ты полагаешь? – кардинал повернулся лицом к Люмье. На его губах заиграла едва заметная усмешка. – Женщина которая постоянно пытается уничтожить своего сына всеми доступными способами, неожиданно встаёт на его сторону. Больше того, она готова заплатить огромную сумму за смерть человека посмевшего оскорбить короля. Королева – мать, ненавидит своего сына. Сей факт не вызывает сомнений даже у его величества. Тогда почему она столь яростно встала на защиту короля? Этот поступок выглядит более чем странным. Тем более когда вопрос касается Марии Медичи. Потом, в её голосе было столько ненависти…я не припомню другого случая, когда эта женщина так открыто показывала свои чувства. Что-то мы с тобой упустили, Люмье. Наверняка. Нужно искать ответы. Возможно, они заключены в спасении графини. Возможно она хочет отомстить Луидору за её спасение.

– Тогда, почему они молчат? – подал голос, Люмье.

– Причина проста. Заявив о случившимся, они будут вынуждены рассказать и всё остальное, касающееся графини. А это не входит в их планы. Странно, но я перестаю понимать Марию Медичи.

– Так как же нам поступить с Луидором?

– Я уже сказал. Не трогай его. Он не должен пострадать. Во всяком случае, до той поры пока мы не узнаем, что за обстоятельства вызывают ненависть королевы к этому человеку.

– Мы не единственные кто хотел договориться о поимке Луидора! – Люмье бросил весьма выразительный взгляд на кардинала. Тот совершенно спокойно встретил этот взгляд, сразу понимая значение сказанных слов.

– У нас есть время?

– Боюсь что совсем немного!

– Что ж, – кардинал встал. В его глазах появился странный блеск. – Как любил поговаривать Генрих IY «Святая пятница! Кто сказал, что нельзя убить двух зайцев сразу и при этом сразить кабана?»

Несколькими часами ранее возле роскошного особняка уютно расположившегося по улице Сен-Тома-дю-Лувр и что именовалась не иначе как отель Рамбуйе в честь владельцев этого прекрасного места, остановилась не менее роскошная карета запряжённая шестёркой гнедых лошадей. Кучер вопреки обыкновению даже с козел не стал сходить ибо дверцу кареты облепили не меньше дюжины молодых людей. Одному из них посчастливилось отворить дверцу, другому подать руку прелестнейшему созданию, которого когда-либо видел свет. Графиня де Брильи, выглядела чрезвычайно бледной. Не замечая никого вокруг, она быстро направилась ко входу в отель. Даже тогда, когда графиня де Суасон исчезла в дверях никто из молодых людей не ушёл. Они все остались. Они готовы были ждать часами за право проводить графиню от двери до кареты, как это бывало не раз. Не замечая восхищённых взглядов слуг, что стояли возле двери и у основания мраморной лестнице, графиня прошла вперёд и стала быстро подниматься по лестнице. Оказавшись на втором этаже, она услышала голос, который произносил такие строки:

«В мире есть только две прекрасные вещи – женщины и розы, и только два лакомых кусочка – женщины и дыни… Я благодарен природе за то, что она сотворила их, а своих предков за то, что наградили меня такой склонностью к ним, которая граничит с обожанием!»

Она и прежде слышала эти слова. Они принадлежали известному поэту, который не первый год ухлёстывал за маркизой Рамбуйе, правда без должного успеха. Маркиза обладала очень тонким умом и ещё более тонкой душой и всегда ценила больше поэта, нежели мужчину. Однако поэту тонкая натура маркизы ничуть не помогла. Когда графиня появилась в «голубой комнате» где хозяйка салона обычно принимала гостей, один из них уже начал декларировать свои новые стихи. Стараясь оставаться незамеченной, что по сути было невозможно сделать ибо она сразу обращала на себя внимания, графиня направилась к креслу что стоял возле инструктированного серебром столика у стены. Это кресло всегда оставляли за ней. Маркиза всегда распределяла места в салоне. Она во всём любила порядок. Многие месяцами дожидались такого кресла. Не успела графиня примоститься на своём месте, как увидела кивки в свою сторону. Она постаралась так же незаметно ответить на приветствие. После этого, графиня устремила настолько выразительный взгляд в сторону маркизы Рамбуйе, что та просто не могла его не заметить. Несколько слов о самой маркизе. Это была женщина чуть старше средних лет. Выглядела она всегда идеально. Это касалось как одежды, так и внешности. Сделав знак Марлебу, чтобы он не прерывал своё выступление ради них, маркиза, подчиняясь немой просьбе своей гостьи, подхватила графиню де Брильи под руку и вывела из комнаты. маркиза мало что понимала в происходящем, но её ещё больше озадачил жест графини. Она приложила палец к губам, призывая не произносить ни слова. Маркиза вывела гостью в сад и повела к прелестному фонтану который по её просьбе придумал знаменитый Франсуа Мансар. И даже здесь она некоторое время петляла вокруг фонтана. Она остановилась только тогда, когда убедилась в том что шум падающей воды достаточно хорошо заглушает шум разговора. Облик графини, её странный взгляд, стал вызывать всё большее беспокойство у маркизы. Ей, подобное поведение было отнюдь не присуще. Несколько раз настороженно оглянувшись по сторонам, юная графиня взяла её за руки и заговорила, одновременно с почтением, надеждой и обречённостью.