Именно такое окружение подходило доктору Шарлотте Мире.

Подойдя к двери, Ева нажала кнопку звонка и тут же раскаялась. Стоит ли врываться к Мире до­мой? Она уже шагнула назад, когда дверь открылась.

Ева сразу узнала мужа Миры, хотя они виделись нечасто. Он был высокий, долговязый и походил на симпатичное пугало в мешковатом, неправильно за­стегнутом кардигане и мятых брюках. Пряди седею­щих волос свисали на длинное лицо, на котором за­печатлелись одновременно ученость и простодушие. В руке он держал трубку.

При виде Евы он улыбнулся, а его глаза цвета зимней травы приняли озадаченное выражение.

– Здравствуйте. Как поживаете?

– Превосходно. Извините за беспокойство, мис­тер Мира. Я только хотела…

– Вы Ева! – Его лицо прояснилось. – Я узнал ваш голос. Входите, пожалуйста.

– Вообще-то я…

Но он схватил ее за руку и потащил в дом:

– Забыл, что вы должны прийти. Ничего не в со­стоянии запомнить. – Он обернулся и крикнул: – Чарли, твоя Ева пришла!

Ева была поражена, что всегда такую строгую и элегантную Миру могут именовать Чарли.

– Входите и садитесь. Я принесу что-нибудь вы­пить. У меня вечно мысли путаются – это доводит Чарли до белого каления. Ха-ха!

– Я вам помешала. Лучше я повидаю доктора Миру завтра.

– Ага, вот и вино! Я был уверен, что купил его. Напомните мне, у нас будет званый обед?

Он смотрел на нее, смущенно улыбаясь, и Ева не могла не улыбнуться в ответ. До сих пор ей казалось, что такие рассеянные ученые мужи существуют только в старых добрых книжках.

– Нет-нет, вы вовсе меня не ждали.

– Значит, это приятный сюрприз.

Прежде чем она успела ответить, вбежала Мира, и Ева испытала очередной шок при виде своей всег­да элегантной приятельницы в свободно болтаю­щейся белой тенниске и черных брюках в обтяжку. Ногти на босых ногах были покрыты розовым ла­ком.

– Кто там пришел, Деннис?.. А, это вы, Ева!

– Простите за вторжение. Я просто ехала домой и решила… Конечно, мне не следовало беспокоить вас дома. Утром я позвоню вам в офис.

Мире нечасто приходилось видеть Еву смущен­ной.

– Вы никого не побеспокоили. У нас есть вино, Деннис?

– Что-что? – Он выглядел озадаченным, но по­том осознал, что держит в руке бутылку. – Ах да, вино! Конечно, есть. Сейчас принесу еще один бо­кал.

– Не нужно. Пожалуйста, не беспокойтесь, я сейчас уйду.

– Не говорите глупости. – Мира улыбнулась ей. – Сядьте. Если вы на службе, мы можем предло­жить вам что-нибудь менее крепкое.

– Нет, рабочий день уже кончился, но…

– Вот и отлично.

Подойдя к мужу, Мира поправила ему пуговицы на кардигане. Этот интимный жест заставил Еву по­чувствовать себя незваной гостьей куда сильнее, чем если бы они обменялись поцелуем. Мира взяла в серванте бокал и, положив руку на плечо Евы, заставила ее сесть.

– Как прошел отпуск? – спросила она.

– Очень хорошо.

– Вы выглядите отдохнувшей.

– Еще бы. Все это время я била баклуши.

– Вам это на пользу – и Рорку тоже. Надеюсь, с ним все в порядке?

– Да, все о'кей.

Мира, потягивая вино, кивнула в сторону мужа:

– Я часто обсуждаю дела с Деннисом, но, если хотите, можем поговорить наверху, в моем кабинете.

– Нет, я не хочу отнимать у вас свободное вре­мя. Я не имела никакого права являться по служеб­ным делам в вашу гостиную. К тому же вы наверня­ка еще не успели ознакомиться с данными.

– Успела.

– Тогда что вы… – Ева оборвала фразу. – Я по­звоню вам утром в восемь и договорюсь о встрече.

– Расслабьтесь, Ева. Мы можем поговорить обо всем сейчас. Вы бы не пришли сюда, если бы это не было важно. И я очень рада, что вы сочли вполне удобным так поступить. Еще не так давно вам это и в голову бы не пришло.

– Я всегда уважала ваши способности, доктор Мира, и ни к кому бы не обратилась, кроме вас.

– Уважение и дружба – разные вещи. Вы здесь по поводу Джулианны Данн?

– Зло может принимать любые формы, – заго­ворил вдруг Деннис Мира, ни к кому конкретно не обращаясь. – Зачастую весьма соблазнительные. – Он устремил на Еву взгляд, ставший внезапно пыт­ливым и сосредоточенным. – Вы верите в зло?

– Да.

– Это хорошо. Зло нельзя остановить, не веря в него.

– Деннис умеет сводить проблему к элементар­ному уровню. Мне это очень помогает. – Мира сно­ва глотнула вина и поставила бокал на круглый сто­лик. – Джулианна Данн была тщательно обследова­на и протестирована до и во время процесса. Все эксперты сошлись на том, что подсудимая страдает от сексуальной травмы, нанесенной членом семьи, которая сказалась на ее психике, и наказывала других мужчин, будучи не в состоянии наказать того, кто причинил ей вред. – Мира поудобнее устрои­лась в кресле. – Учитывая холодный расчет, с кото­рым совершались убийства, и извлеченную из них прибыль, защита не смогла добиться помещения в психиатрический центр и убедить присяжных, что подсудимая не подлежит ответственности вследствие психической неполноценности. Но им удалось избавить клиентку от пожизненного срока. По мое­му же мнению, эксперты были некорректны в своих оценках и выводах. Действия Джулианны Данн не были обусловлены психической неполноценностью в юридическом смысле. Но надо отдать ей долж­ное – она безупречно вела свою игру: ее реакции, жесты, тон были абсолютно верными. Кстати, в этом была ее ошибка, которую проглядели те, кто с ней работал. Такое совершенство могло быть только следствием точного расчета. Она лгунья, но превосходная.

– Мне тоже с самого начала показалось, что Джулианну не насиловали в подростковом возрас­те. – Ева наклонилась вперед. – Она не страдает манией преследования. В ней нет ни боли, ни стра­ха, ни ярости.

Мира на мгновение накрыла своей ладонью руку Евы. Она знала, что они не могут говорить о детстве Евы в присутствии Денниса.

– Вы правы. Я считаю – хотя для полной уве­ренности мне нужно протестировать ее лично, – что сексуальная связь возникла по обоюдному со­гласию. Для Джулианны секс – оружие, а мужчи­на – враг. Едва ли она наслаждается сексом – это всего лишь работа, средство достижения цели. А то, что ее тело приносит наслаждение мужчинам, вызы­вает одновременно гордость и отвращение.

– Почему она тогда не переключилась на жен­щин?

– Джулианна питает к ним большее уважение, и не исключено, что у нее были сексуальные контакты с женщинами. Но, опять же, секс сам по себе ей не­интересен. Для нее удовольствие – причинять боль и унижение, побеждать и получать прибыль.