class="p1">— А я что? Разве против? — ухмыльнулся тот. — Вон ему американцы подкинули целую сумку денег… Пусть половину и забирает…

— Да, но…

— Никаких «но»! — отрезал генерал-лейтенант. — Выемку оформляли? С понятыми, как положено?

— Нет, товарищ генерал-лейтенант! — ответила моя «квартирная хозяйка». — Не до этого было.

— Значит, с них и премируем.

— Слушаюсь, товарищ генерал!

— Ладно, мы пойдем, пусть парень отдыхает… — сказал тот. — А у нас и других дел хватает… Мне не терпится познакомиться с главным фигурантом…

Пожав мне руку, он вышел вместе со свитой. Хлопнула входная дверь, и в квартире стало тихо. Видать, все остальная команда очистила помещение еще загодя. Что ж, тем лучше. Я еще полежал, раздумывая — поспать еще или уже хватит? И решил, что пора вставать. Поднялся, прошлепал в сортир, потом в ванную. Умылся, почистил зубы, а когда вышел из ванной, вернулась Ольга. Сияющая, словно ей орден дали. А может еще и дадут, и в звании повысят. Все-таки большое дело провернули…

— Что, — спросил я, — взяли своего резидента?

— Взяли! — ответила она. — Следите, как говорится, за сообщениями ТАСС.

— Ну и отлично. Мне бы теперь домой. Завтра на работу.

— Билет у тебя в комнате, на журнальном столике. Вылет — в восемнадцать ноль-ноль. Петя Спицын тебя проводит. Ты свои пожитки не забудь.

— Да уж, постараюсь, — хмыкнул я. — Кстати, надо глянуть, что там!

— Без меня, — буркнула «квартирная хозяйка» и ушла на кухню.

Я пожал плечами. Осуждает? Считает меня меркантильным? Ну так она-то не знает, что бескорыстное служение Родине — это сплошь и рядом ловушка для простаков. Пока они рискуют своими и чужими жизнями, разоблачают шпионов, большое начальство копит капиталец, который поможет их детям и внукам строить капитализм лично для себя. А рядовой гражданин СССР потеряет последнее. Ну нет, вы как хотите, а я лохом быть не собираюсь. У меня квартира стоит пустая, жену надо приодеть, тачку прикупить. Да и для нашей детской киностудии нужна пленка, разное там оборудование, костюмы тоже надо на что-то шить… в секцию инвентарь купить разный для ОФП. Не все же моим каратистам с самодельными гантельками и сваренной из кусков железа штангой упражняться. Были бы деньги, а расходы найдутся…

Вернувшись в комнату, я взял сумку, которую вчера почти силой отнял у «королевы постельных клопов». Раскрыл ее и впервые увидел при свете дня содержимое. Крякнул. Деньги советские ровными пачками… Я уже не сомневался, что это не «кукла», не стала бы Кривошеина ради резаной бумаги так рисковать. Да еще втягивать в это дело уголовника Чалого. Ей проще было отдать мне сумку сразу, получить Пакет и слинять. Нет, она до последнего надеялась и рыбку съесть и… И все же, я проверил. Только одна пачка была вскрыта мною и купюры лежали россыпью.

Кроме нее, в сумке было двадцать пачек десятирублевок, по сто листов в каждой и семь — по сотне пятирублевок. Я собрал рассыпанные пятерки, их было ровно сто штук. Всего — пятьсот тугриков. Засунул их в бумажник, тот сразу распух, как бегемот. Выходит, вместе с сорока тысячами, на сберкнижке, у меня теперь шестьдесят четыре штуки? Охренеть! Никогда в этой жизни я еще не был так богат. И на хрен мне теперь работать на этого Илью Ильича, который обещал мне какую-то жалкую тысчонку за каждую командировку?.. Только исключительно из любви к Родине.

Я переключился на более приятные мысли. Во-первых, нужно купить подарки Илге, и с этим надо спешить, а то времени остается не так много. Во-вторых, не мешало бы, что-нибудь подарить и Карлу с его Гретхен, ну это уже как получится. В-третьих, нужно перевести деньги Пелагее Ивановне, и это лучше сделать из Литейска, чтобы времени не тратить. Кстати, надо бы глянуть, что в сумке, которую нам с Машей, всучил мой будущий бывший тесть. Стремно как-то везти на самолете, не зная, что везешь. И я взялся за сумку Арабова. Открыл. Внутри были полиэтиленовые пакеты с какими-то прямоугольниками.

Да ведь это — нашивные лейблы! Кожаные нашлепки на джинсы и другую фирменную одежку. И было их в сумке как минимум несколько сотен. Понятно. Подпольный цех шьет шмотки под фирму, а потом на нее эти лейблы нашивают, чтобы продавать как подлинную продукцию западных фирм. Выходит, мой бывший будущий тесть и есть то передаточное звено, которое связывает советскую мафию с заграницей? Кстати, я почему-то никогда не задумывался над тем, полковник какого рода войск мой тестюшка, тогда меня это просто не интересовало. А сейчас? Сейчас интересует, хотя он всего лишь майор.

Оставим все это до Литейска. Хотя, может, стоит предупредить об этом Телегину?.. Скажу, и его наверняка возьмут на заметку. И чем это закончится?.. Скорее всего, тем, что полковником он никогда не станет. А значит, я вряд ли повстречаю Лизхен и не будет моего неудачного брака, а следовательно и рокового выстрела, из-за которого я переселился в тело Шурика Данилова. И вся эта линия событий, в которой я сейчас существую, исчезнет. Хочу ли я вернуться обратно, в XXI век? Вернуться туда, где мне за полтинник и старость не за горами… Нет, мне и здесь хорошо. Да и к ребятишкам привязался…

Я вернул лейблы обратно в сумку и начал одеваться. И уже собравшись, понял, что если я покажу эти кожаные бирки Витьку в Литейске, то с майором Арабовым стрясется все то же, что и в том случае, если я сейчас обращусь к Ольге Михайловне. Выходит, нужно просто вернуть Маше сумку и ни словом о ней не заикнуться товарищу Курбатову. Так будет лучше всего. По крайней мере, если, что-то и произойдет в судьбе моего будущего бывшего тестя, то не по моей вине. Одевшись, я вытащил свои пожитки в прихожую и пошел на кухню, чтобы сообщить своей «квартирной хозяйке», что собираюсь ее покинуть.

— Ты уже собрался? — спросила она. — Сейчас позвоню Спицыну, чтобы заехал за тобой.

Подошла к телефону, набрала номер и сказала:

— Это Телегина. Спицына с машиной к моему дому… Да, жду.

Положив трубку, Оля сказала:

— Что думаешь с деньгами делать?

Я усмехнулся.

— Разберемся…

— В СССР полагается платить подоходный налог, а при крупных тратах могут потребовать подтверждение источника дохода.

— Ты предлагаешь пойти и сдать деньги в милицию?

— Это было бы самое