покрыта белым платком, собранным и завязанным позади шеи. Пронзительные серые глаза с интересом смотрели на нас.

— Добрый вечер, — поздоровался я первым.

— Вечер, — согласилась монахиня. — А добрый он или нет, покажет время.

— Мы ищем настоятельницу монастыря.

— По какому делу? — поинтересовалась монахиня.

— Благословят вас духи ветров, — произнесла Настя и склонила голову.

Видимо, девушка лучше ориентировалась в ситуации.

— И вам пусть подарят они свою силу. Так что вам надо, дитя?

Теперь монахиня обращалась к Насте, правомерно приняв ее за более сведущую.

— Мы с мужем ищем настоятельницу монастыря, — сообщила Настя то же самое, что и я. — У меня есть сестра. Она блаженная. Я знаю, что монастырь берет на попечение подобных ей детей, к кому духи благосклонны. Вот мы и хотим поговорить с настоятельницей о том, чтобы пристроить сестру.

— Духи всегда милостивы к блаженным, — произнесла монахиня. — Вы можете поговорить со мной. Я — сестра Катерина, являюсь настоятельницей этого монастыря.

Настя часто заморгала, но быстро собралась.

— Как? А куда делась сестра Прасковья? Мне говорили, что она здесь распоряжается.

— Сестра Прасковья? — переспросила монахиня, впившись своими серыми глазами в лицо Насти.

Глава 14

— Да, — ответила Настя. — Мне сказали, она здесь заправляет делами.

— Ах, Прасковья! — воскликнула монахиня, словно только сейчас поняла о ком идет речь. — А она здесь больше не служит.

Последнюю фразу настоятельница произнесла резко и четко, словно желая выделить её и подчеркнуть: «Говорить тут больше не о чем!»

— Интересно, — задумчиво произнесла Настя.

— Но ведь мы все равно можем обсудить наш вопрос? — вмешался я в разговор, видя, что девушка в замешательстве.

— Конечно, — гораздо более доброжелательно произнесла сестра Катерина. — Пройдемте внутрь. Сможем побеседовать в саду. Не держать же гостей на пороге.

Добродушие ей не шло. Ее холодные серые глаза говорили об обратном. Она бы с удовольствием выставила нас, чтобы мы не мешали ей заниматься своими гнусными делишками. Я даже не сомневался, что именно она проводит финальные обряды инициации, хоть совершенно и не представлял, как они выглядят. И тут даже не важно к чему именно готовят послушниц. В конце всей цепочке совершенно точно стоит эта пожилая женщина.

— Кстати, я не могла не заметить, что вы путешествовали не на лошадях. Вы владеете искусством магии?

— Да, — коротко ответил я.

— Пользуетесь покровительством кого-то из духов? — не прекращала свои расспросы настоятельница.

— Конечно! — удивленно воскликнул я. — А как же иначе?

— Мало ли, — невнятно произнесла монахиня. — Может вы не из местных. И чьего адепта я имею часть лицезреть?

— Мне покровительствует могучий дух северо-восточного ветра — Посива, — не задумываясь ответил я.

Говорить про Шанса я не собирался.

— О! — произнесла монахиня и ее взгляд в миг потеплел. — Мы всегда рады таким гостям!

Слово «таким» она выделила, словно желая показать, что Посива каким-то образом входит в круг тех духов, кто имеет здесь какое-то значение.

И вот это было интересно. Я подозревал, что серая стерва сочувствует Сивроку, да и идеи Шалока, судя по всему, разделяет. Но не думал, что среди людей это известно и каким-то образом используется. Это место мне определенно все меньше и меньше нравилось.

Зато теперь сестра Катерина была само радушие. Она проводила нас в маленькую беседку, стоящую сбоку от основного каменного здания и зажатую между стеной и какими-то хозяйственными постройками. Тем не менее тут было тихо и уютно. Каменные перила, чуть ниже пояса высотой, крытая темной древесиной крыша, две лавочки и столик.

— Подождите меня здесь буквально пару минут. Я попрошу, и вам подадут чай. Я присоединюсь к вам после того, как отдам пару распоряжений. Тогда сможем спокойно поговорить о вашей бедной сестре.

Последнюю фразу она произнесла с сочувствием, обращаясь к Насте. Монахиня развернулась и быстрым шагом вышла из беседки, направилась в основное здание.

Отсюда открывался хороший вид на внутренний двор монастыря. Было видно, как снуют по двору сестры в черных длинных платьях ничем не отличающихся от одеяния настоятельницы. Кроме них я заметил нескольких молодых девушек в серых платьях до середины лодыжек и серых же платках на голове. Видимо, это и были послушницы.

Я попытался рассмотреть лица этих девушек, но ни на одном из них не заметил радости и одухотворения, что было бы логично видеть в месте, где девушки проходили духовные практики, как мне рассказывала Настя.

— Никита, — позвала меня моя подруга. — Тут что-то не так.

— Что ты имеешь ввиду?

Я и сам чувствовал какое-то напряжение вокруг, но списывал это на свою нелюбовь к подобным местам.

— Не вижу ни одного знакомого лица. Хоть кто-то должен был остаться. И этот запах…

Втянув носом воздух, я сосредоточился на ощущениях. Пахло свежим деревом, морилкой и сыростью. Влажный воздух леса, немного приправленный столярными ароматами. Кажется, ничего особенного. Хотя… Где-то на самом краю обоняния было что-то раздражающе знакомое, но я никак не мог понять, что это.

— И что это за запах такой? — спросил я у Насти.

— Не знаю, но что-то знакомое.

Девушка вдохнула и задержала дыхание.

— Нет, не пойму.

Молчаливая серая послушница принесла нам поднос с чаем и кусочками сушеных яблок. Девушка вошла, поставила свою ношу на столик и, так же тихо удалилась, так и не подняв лица.

От напитка пахло какими-то травами. Кажется, это был иван-чай, сдобренный чем-то из лесного богатства этих краев.

— Видел! — Настя схватила меня за рукав и начала трясти. — У нее отсутствующий взгляд! Словно она не в себе!

Настя рывками выдыхала из себя фразы. Было видно, что девушка сильно волнуется.

— Конечно она не в себе, если сюда набирают таких, — чуть нервно усмехнулся я.

— Тебе бы всё шутки шутить, — укорила меня Настя.

— Что поделаешь, когда я не понимаю, что происходит, то склонен шутить, даже если совсем не смешно.

— А вдруг они все под контролем Императора?

— Не думаю, что такое возможно. Магия все же требует некоторых затрат сил. И пусть даже Император очень силен, но зачем ему держать всех этих людей под постоянным контролем? Не думаю, что он сделал это специально к нашему приезду. Как бы он вообще мог узнать, что мы найдем это место так быстро?

— Не знаю, — честно призналась Настя, — но мне тут всё кажется странным. И не просто странны. Каким-то очень мрачным. Посмотри вокруг. Что ты видишь?

Я осмотрелся и хотел было начать говорить, что вижу и думаю, но Настя не дала мне даже слово сказать.

— Тут все пропитано страхом, — прошептала она. — Эти лица не имеют ничего общего с теми, что я видела здесь раньше. Когда я была в этом монастыре, у нас были занятия. Каждый день утром в обед и вечером мы медитировали, искали путь к себе, общались. Но здесь… — девушка замолчала.

— Посмотрим. Давай дождемся настоятельницу и поговорим с ней. Пусть расскажет, какой тут распорядок дня у послушниц и чем они заняты.

— Хорошо, — согласилась девушка. — И еще. Я бы хотела остаться тут на ночь. Вдруг удастся что-нибудь вынюхать.

Я улыбнулся, поняв, что Настя попыталась пошутить на счет запаха.

— Постараемся, — пообещал я.

Во дворе народу было не много. Все монахини и послушницы разом куда-то делись. Может у них начались занятия по групповой медитации? Я попытался себе это представить, но от чего-то в голову лезли какие-то кошмарные видения.

Вернулась сестра Катерина. Все так же улыбаясь, она прошла в беседку и села на лавку напротив нас. Налила себе чай из фарфорового чайничка и сделала глоток.

— Остынет, пейте, — сказала настоятельница и взяла из тарелки дольку сухого яблока, отправила его себе в рот.

— Расскажите нам, что здесь будет ожидать сестру моей жены? — спросил я и тоже налил себе чашечку ароматного настоя.

— У нас все строго по расписанию, — начала рассказывать монахиня. — Духовные занятия, работа с учителями. Мы обучаем девушек послушанию и смирению. К нам попадают очень разные люди. Не все они блаженные, — кивок в сторону Насти, — но и с такими мы умеем обращаться. Есть у нас сестры, готовые