Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но его пальцы тут же оказываются на моих губах.

– Я знал, что это такое, – шепчет он, и его голос едва слышен из-за музыки. – Я понял это в первый же вечер, когда увидел тебя на шоу. Но теперь у меня не осталось никаких сомнений.

Я смотрю в его глаза. Мы не можем оторваться друг от друга. Мое сердце стало слишком большим и с трудом помещается в груди, оно тяжелое, но эта тяжесть – счастье.

– Это любовь, – продолжает Кэйд, слова свободно срываются с его губ, наполняют воздух и множатся словно музыкальные ноты в комиксе.

– Любовь, – повторяю я, а пластинка шуршит и потрескивает.

– Любовь, – шепчет он в ответ, сплетая свои пальцы с моими.

А потом я опускаю голову на подушку, и наши тела становятся единым целым. Впервые в жизни я чувствую себя так, будто все в этом безумном сложном мире имеет законченный и высший смысл.

17 ноября 2008 года

– Привет, детка. – Райан позвонил из Портленда вечером.

– Привет.

– Прости, что звоню так поздно, но я только что вернулся в гостиницу.

Я подняла глаза от ноутбука и посмотрела на часы на стене. Половина одиннадцатого.

– Сегодня у меня прошло продуктивное обсуждение с представителями банка, – продолжал Райан. – Их беспокоит наша способность сохранить высокопрофильных арендаторов вокруг телестудии при нестабильном положении на рынке, но я пришел на встречу с контрактами в руках. Думаю, мы действительно сможем заключить эту сделку.

– Поздравляю, – сказала я после паузы. Это ужасная новость для миссии «Евангелие надежды» и для всех тех, кто зависит от приюта для бездомных.

– Понимаю, что тебя это не радует, – спохватился Райан. – Все, больше ни слова о бизнесе. Расскажи мне, как дела у тебя. Как прошел день?

– Нормально, – ответила я. – Обычный день.

Я сразу подумала о Кэйде, о нашем ланче в «Диком имбире», о том, что он в конце концов узнал меня. Когда мы расставались, я не знала, как поступить, поэтому попросила его пообещать мне, что он встретится со мной на следующий день в полдень перед торговым центром Уэстлейк. Кэйд кивнул, но я не была уверена, что он меня понял. Что, если он меня не понял? Тогда что?

– Кайли, ты меня слушаешь?

Только тут я сообразила, что Райан продолжал говорить, а я полностью погрузилась в свои мысли.

– Да-да, прости. Я просто… работаю над срочной статьей. – Я посмотрела на экран ноутбука, где в поисковой строке были вбиты слова: «помощь бездомным в Сиэтле».

– Ладно, тогда не буду тебя задерживать, – сказал Райан. – Если завтра утром встреча пройдет успешно, я сяду на более ранний поезд и мы сможем вместе поужинать.

– Замечательно. – Я почувствовала себя виноватой из-за того, что скрываю от него такой серьезный секрет, но я еще сама с собой не разобралась.

– Ах да, – вспомнил Райан, – ты вчера, случайно, не заходила в «Дикий имбирь»?

Я выпрямила спину, сердце забилось чаще.

– Да, я там была на ланче.

– Помнишь Джефа из моего офиса?

– Думаю, да, – нервно ответила я.

– Он тебя там видел.

Я молчала.

– Но знаешь, что самое странное? Он утверждает, что ты сидела за одним столиком с каким-то бездомным.

Мысли заметались. Я не могла сказать Райану о Кэйде. Пока не могла.

– Ах это… Ну да, это было… интервью. Для моих статей.

– Верно, – Райан зевнул, – я так и подумал. Все, детка, пойду спать. Утром ранняя встреча.

– Удачи, – пожелала я.

– Я скучаю по тебе.

– Я тоже скучаю, – ответила я, ощущая боль в сердце.

Мне так хотелось, чтобы Райан обнял меня и сказал, что все будет хорошо, когда я расскажу ему обо всем и во всех подробностях. Мне хотелось, чтобы эта история вылилась из меня, словно вода из дырявого шланга. Мне хотелось исторгнуть из себя правду. Но я не могла. Пока я должна была проходить через это одна. Пугающий, одинокий опыт, и я не знала, куда он меня приведет. Я знала лишь одно: мне предстоит идти по этому пути одной.

– Доброе утро, – поздоровалась Джен, когда на следующий день я проходила мимо ее кабинета. Я остановилась на пороге и перевела дух. Прежде чем мы начали разговор, рядом со мной появилась Лиза из отдела моды.

– Вы идете?

Я недоуменно посмотрела на нее.

– Сегодня «обмываем» ребенка Даны, – пояснила Лиза, указывая на зал заседаний.

Дана, редактор отдела моды и стиля, была на тридцать седьмой неделе беременности, но она оказалась из числа тех редких женщин, кому чудесным образом даже в этот непростой период удавалось сохранить фигуру. Она вполне могла бы стать моделью в каталоге для беременных.

– Я купила миленькие маленькие кексики, – продолжала Лиза с восторгом. – Они голубенькие и розовенькие, сверху украшены очаровательными детскими кубиками.

Я почувствовала, что краснею, и сказала:

– Спасибо, мне бы очень хотелось пойти, но… – я замолчала, пытаясь заставить язык произнести подходящие слова, – но у меня дедлайн.

– А, ну ладно. – Лиза немного обиделась. – Джен, ты придешь?

Редактор успокаивающе кивнула:

– Да, только дай мне пару минут.

Когда Лиза ушла, Джен откашлялась.

– Закрой дверь, – сказала она, – и сядь.

Я опустилась на гостевой стул и вздохнула с облегчением: в кабинете Джен нас никто не мог услышать.

– Что это сейчас было? – спросила Джен, кивком указав на дверь.

Я поерзала на стуле и снова вздохнула.

– Ничего, – ответила я, беря себя в руки. – Я просто… не фанат «обмывания» детей.

Но взгляд Джен оставался неумолимым.

– Может, расскажешь мне, в чем дело? – продолжала она. – Ты рассталась с Райаном?

Мои глаза раскрылись от изумления:

– Что? Нет!

– Хорошо. В последнее время ты сама не своя, о чем еще я могла подумать? Кайли, за все те годы, что ты работаешь в газете, ты ни разу не просила выходной.

Джен сняла очки, протерла стекла рукавом блузки.

– Я думаю, тебе следовало бы брать больше выходных, но просьба была совершенно не в твоем стиле. – Она внимательно посмотрела на меня. – Если это не разрыв с Райаном, то что тогда?

Я снова вздохнула:

– Это намного хуже.

– Хуже?

– Я нашла Кэйда.

Джен покачала головой, не веря своим ушам: